Юрий Валин - Львы города Лемберга

Советскому офицеру, наконец, доверили один из двух Faustpatrone. Видимо, оттого что поляк-"охотник" заумное фашистское динамореактивное оружие не очень-то жаждал применять.

- Выдвигаемся к, тьфу, как это... к рогу, если панцер прорвется, бити в гусеницу или гузу, - Женька помогал себе жестикуляцией, хотя переводчик-доходяга сипел вполне исправно. Дожил Земляков, дипломированного толмача на международно-галицийский самопально переводят...

Порысили к углу, сзади донеслось странное шлепанье. Женька оглянулся - Грабчак норовил бежать со всеми, опорками чудовищными шаркал.

- Останься, нельзя же без тыла, - взмолился младший лейтенант Земляков.

- Ни, мне хочь одного потребно, - человек-скелет пытался крепче сжать пистолет.

Женька понял, что просто не может смотреть в глаза умирающему. Жуть какая-то: шинель нараспашку, под ней солдатские галифе чересчур короткие с болтающимися завязками, нижняя рубаха, шея торчит как у курицы уварившейся. И эти чуни...

- За мной держись, товарищ Грабчак...

Пока проясняли порядок боевого построения, поляки рванули к углу и довольно опрометчиво высунулись. Видимо, противник был недалече: новоявленный поляк-фаустник лихорадочно завозился со своим оружием, "охотник" встал на колено, приложился... В треске пулеметно-ружейного огня выделился хлопок дробовика. Тьфу, что он делает?! Дуплетом, как по зайцам. Сейчас ведь ответят...

Поляки, видимо, тоже догадались что "ответят". Метнулись вдоль дома, но не успели: вспух угол разнесенный снарядом, широко разлетелась шрапнель каменных осколков. По переводческой каске застучало - оказалось, успел залечь догадливый товарищ Земляков и даже откатился за ступеньки входа в подъезд. Кашляя, Женька обернулся - Грабчак тоже лежал, судя по всему, не зацепило. Ну, в его символическую тень попасть затруднительно, разве что в шинель...

Рассеялся серо-рыжий дым: лежал неподвижно "охотник", валялась на середине мостовой саморазобравшаяся на две части двустволка. Молодой фаустник стоял на четвереньках, мотал головой - конфедератка исчезла, с лица кровь капает, винтовку на грудь перебросило, вверх прикладом задрало...

Раненого поляка отволокли под стену, он что-то бормотал, распоротую щеку зажимал. Женька сунул перевязочный пакет:

- Граб, замотай его.

- Сам справитися, - сипел подопечный, снимая с раненого покоцанную трехлинейку...

Младший лейтенант Земляков сплюнул скрипящей на зубах пылью. Нет, кругом бардак и ахинея, работать невозможно. Поляки, безалаберные, тактически архаичные, позиция ни к черту. В дом бы сунуться, через окно уличную обстановку оценить... Женька подергал крупную ручку подъезда, ударил плечом: фиг там, намертво заперто, хоть гранатой подрывай этот дурацкий дубовый антиквариат.

Грабчак поглядывал на опытного офицера, пихал в карман шинели горсть винтовочных патронов. Обобранный поляк не возражал - худо ему было.

Наконец, ожил пулемет в доме через проулок. Лупил "эскеэм" короткими очередями. Ему живо ответили из орудия - дом вздрогнул, поднялась пыль, но видимо, немецкий танк был слишком близко, орудию не хватало угла возвышения - явно ниже цели снаряд всадил. Пулемет продолжил свой экономный стрекот. Ему отвечали с улицы из автоматов, там урчало, лязгало и вроде как надвигалось...

Противника Женька по-прежнему не видел и это здорово раздражало. Ставя на боевой взвод ударник, напомнил:

- Ты за спиной не маячь.

Грабчак кивнул - стоял почти по уставу, винтовка у левой ноги, правда, двумя руками об оружие опирается. Ну да, тяжеловата ему трехлинейка.

- ...Товсь! - донеслось откуда-то сверху, должно быть с крыши облюбованного "эскеэмом" дома.

Малость полегчало Землякову. Все ж утешительно, когда опытные товарищи о тебе не забывают, следят углом глаза. Женька ухватил динамо-реактивную "булаву" поудобнее, сжал под локтем, быстро оглянулся: Грабчак втиснулся в нишу подъезда, почти и не видно. Да, в худобе свои плюсы есть. И вообще толковый парень, жаль, что совсем не жилец...

...Все-таки не имеется у переводчиков истинно боевого чутья. По лязгу казалось еще есть секунда в запасе, а вынырнула самоходка из-за изуродованного угла абсолютно неожиданно. Громыхали гусеницы, строчил из-за орудийного щита автоматчик, задирая ствол "штурмгевера" все выше. Пригнувшись, трусили за "Мардером" пехотинцы, смотрели в переулок...

Постарался товарищ Земляков те вражеские взгляды игнорировать, но, видимо, не совсем получилось. В прицеле качался борт боевого отделения, нажал пусковую кнопку, граната с шипением ушла к цели... Но почему-то ахнуло уже за самоходкой - не попал криворукий переводчик, только стену дома отвратительной дырой изуродовал...

Скорбно выругавшись, Женька швырнул ядовито воняющую трубу, потянулся за вторым "фаустом". Болели сломанные пальцы, вокруг свистело и визжало: немцев за самоходкой накрыло клубами пыли, палили оттуда наугад, зато густо. Стукнула трехлинейка Грабчака - старался прикрыть товарищ бывший узник, сосредоточенно затвор передергивал. Это правильно, тут без паники нужно. Женька втиснулся в нишу подъезда, зачем-то втягивая под бронежилетом живот, подготовил к выстрелу противотанковое приспособление. "Мардер" словно нарочно замер в нерешительности, дразня подставленным боком. Только высунуться и прицелиться было трудновато - пыль осела, немецкие автоматчики строчили прицельно, товарищ Земляков пытался расплющиться в своем ненадежном убежище так темпераментно, что дверная ручка грозила позвоночник сломать. Нужно было оторвать ее, падлу...

...Над бортом самоходки автоматчик больше не показывался, зато "кормовые" германцы вскочили с мостовой, побежали в переулок. Женька видел оскаленные рот переднего: зубов дохрена и небритый. Глупо: не бабахать же в него из гранатомета? Гранату бы зашвырнуть...

...Выстрелил Грабчак, бегущего вторым немца качнуло к стене, вскрика боли не расслышать... Тут донесся стук самозарядки...

... Есть такое чувство - великое облегчение. Вот оно и было. Превеликое. Падали немцы как кегли. Тот урод-фельдфебель, что гранату доставал, как на стену налетел. Крепыш со "шмайсером" плашмя рухнул. Двадцать пять метров - расстояние смешное, но иной раз непреодолимое...

- Файно, - просипел Грабчак, втискивая патроны в винтовку.

Это да. Женька перевел дух, вскидывая "фауст", выпрыгнул на мостовую. Сейчас, сука...

Сука-"Мардер", словно почуяв, зашевелилась, залязгала. Показалось, разворачивается в проулок, но скорее самоходка пыталась попятиться, не давя своих раненых. Разглядывать было некогда, Женька вскинул гранатомет на плечо, поймал в рамку прицела часть железяки кажущуюся поуязвимее. Хлопнул "фауст". Плюхаясь на камни, истребитель самоходок, услышал взрыв. Не, не в стену - по-иному ахнуло...