Юрий Валин - Львы города Лемберга

Поправляя каску и готовя автомат, товарищ Земляков уяснил что "Мардер" чуть сдвинулся, но стоит, растянув порванную гусеницу. Странно, явно не туда целился противотанкист. Впрочем, и так сойдет. Грабчак стрелял куда-то за самоходку, с крыши, надрываясь, орали матом - судя по звонкости и загибом - благородная леди разорялась. Запарившийся толмач осознал, что это именно ему рекомендуют немедленно покинуть "мостовую голожопую" и метнулся на другую сторону переулка. Махнул напарнику - Грабчак догадался, но на перебежку его действия мало походили - едва брел.

- Дай-ка, - Женька забрал винтовку. - Не переживай, на позиции верну...

Ворота приоткрыты, двор пуст, истребители танков беспрепятственно добрели до двери в подъезд. Женька прислушивался: наверху, с окон постреливали по улице. Немцы отвечали, похоже, готовились к новой попытке прорыва...

По темной лестнице скатился Анджей: воняющий порохом, сияющий.

- Позаглушили!

- Добре. А що там с танками? Добили?

- Ни, ще живе скодник...

Женька оставил партизан у пролома на лестничной клетке, проскочил вверх по уцелевшим ступенькам...

Товарищ Мезина занимала позицию на крыше, и в данный момент беседовала с аковцем - решали что делать. Отошедшие в большой двор немцы перегруппировывались. Горел грузовик, под прикрытием дыма ворочалась "пантера", раздвигала обломки. По танку постреливали, но взять крепкобронированную кошку было нечем.

- Сейчас сюда пойдет, а спешенные фрицы дворами обойдут, - предрекла Катрин. - А если в дом напротив залезут, так собьют нас к чертям свинячьим.

Поляк насчет "дьяблов" соглашался. Скромный боезапас эксклюзивного пулемета уже высадили, а винтовками и парой автоматов много не навоюешь.

"Пантера" бахнула из пушки - "болванка" ушла в окно первого этажа не причинив особого вреда. Немецкий танк, взревев, двинулся вперед, курсовой пулемет врезал по дому, явно для психологического воздействия. Фрицы намеревались проскочить мимо дома и не получить сюрприз.

- Идиотизм, - проворчала товарищ Мезина. - Пару бутылок КС и горел бы как миленький. А тут ни гранат, ни ума. Сэкономил бы ты, Жека, "фауст", всадили бы сейчас панцеру в жопу.

- Мне оттуда диспозиция не совсем виделась, - оправдался фаустник.

- Идиотизм, - повторила старший сержант и, иллюстрируя свое неудовлетворение сложившейся обстановкой, пальнула по танку.

Бесчувственная 45-тонная громада скрылась в мертвом пространстве под домом. Стрелки прогромыхали по кровельной жести, перебираясь на другой конец крыши. Еще имелся шанс потрепать пехотинцев врага - должны же они выскочить из дворов?

Поляки все же пытались остановить "пантеру" - неуклюже вращаясь полетела связка из трех "колотушек", стукнулась о надгусеничную полку, отскочила и безвредно лопнула на тротуаре. Танк, словно в насмешку, окутался выхлопом и облегченно рванулся вперед...

...Что произошло, Женька не совсем уяснил - просто стена дома напротив лопнула и кусок ее осыпался - в кладке осталась дырища метра в два диаметром.

- Афигеть! Мазилы херовы! А если в нас?! - Катрин вскинула к глазам бинокль.

-------

Ниже по улице появилось что-то бронированное, крупное, родного темно-зеленого окраса. Женька поднапрягся и догадался что это та самоходка, наконец дочинилась и выдвинулась к месту событий. Рядом с ней еще что-то шевелилось - ага, и сорокапятку наши с перекрестка прикатили.

Замершая в неприятном удивлении "пантера" опомнилась, гавкнула в ответ - видимо, снаряд прошел выше цели. Наводить немецкому наводчику мешал достаточно крутой спуск. Блеснуло рядом с бортом нашей самоходки - даже чуть раньше донесся звук удара по броне - сорокапятка била точнее, но бронебойно-трассирующий отрикошетил ото лба "пантеры". Терять немцам было нечего - танк рванул вперед, выстрелил на ходу. Наверное, не попал - ИСУ-152 стояла неподвижно, словно нарочно, медля. Зато сорокапятка лупила как полуавтомат. Провизжал вдоль по улице снаряд, второй задел башню "пантеры"... Немцы неслись вниз, словно спятив и набирая скорости для тарана... Нет, норовили шмыгнуть в переулок. Бронированная тяжелая дура притормозила, сворачивая, и в этот момент ее настиг снаряд нашей самоходки...

Да, раздельное заряжание - большой минус. Зато уж прилетит так прилетит...

Сорокакилограммовый фугасный снаряд угодил в двигатель - "пантеру" почти развернуло, зашвырнуло кормой на кирпичный забор. Танк замер, потекли по бортам струйки дыма. Люки не открывались, должно быть, экипаж оглушило ударом...

...Собственно и самому младшему лейтенанту Землякову показалось, что рядом с ним по наковальне молотом стукнули. Очень большим молотом. Хотя до злосчастного немецкого танка с сотню метров насчиталось...

...Кричали от восторга поляки, вновь разгорелась ружейно-пулеметная стрельба - ничего еще не кончилось, немецкая пехота, огрызаясь, отходила вглубь дворов. И отпускать фрицев никто не хотел. Снизу по улице подходили наши автоматчики, сверху спешили поляки...

...Все порядком перемешалось. Аковцы били с крыш и зачищали подвалы, опергруппа прикрывала расчет "максима", подавлявшего особо упорные точки. В целом немцы закрепиться не успевали, отходили и сорокапятка, следующая за штурмующими только раз и вступила в дело. Женька тоже разок проявил профессионализм и склонил к сдаче в плен ошалевшего сопливого ефрейтора, вознамерившегося геройски обороняться в угольной яме. Пусть народное хозяйство восстанавливает, саксонская морда.

Азартный Анджей расстрелял все автоматные магазины и размахивал парабеллумом. Грабчак кашлял и обессилено улыбался. С другой стороны площади подошли "тридцатьчетверки" и остатки немцев начали сдаваться...

Женька помог старлею-танкисту втолковать пленным, что и как, полоненных построили, колонна двинулась искать штаб бригады, а утомленный переводчик вернулся к своим. Дождик вроде бы начался - ощутимо накрапывало. Кажется, еще там, на крыше по жести застучало. Вот жизнь, даже на небо некогда взглянуть.

Оказалось, Анджей уже смылся - с товарищами по подполью встретился и умчался вылавливать оставшихся немцев. Оставил горячий привет товарищу "подпоручнику".

Остатки личного состава сидели на широких ступеньках. Вернее, усталый Грабчак полулежал, завернувшись в шинель, а Катрин слабовольно дымила столичной папироской. Каска товарища старшего сержанта оказалась нахлобучена на голову каменного льва, украшавшего ступени. На ней расплывались редкие капли летнего дождя.

- Видел? - Катерина ткнула пальцем за спину, на двери с разбитыми стеклами. - Опять аптека.

- Угу, заботятся они здесь о здоровье, - Женька покосился на кашляющего в рукав бойца.

- Не особо помогает. Ни им, ни нам, - Катрин сунула окурок под сапог. - Садись, Жень, на дорожку. Пора нам собираться, да убираться.