Александр Афанасьев - Врата скорби (Часть 1)

Он всегда помнил свою первую схватку. Он был за пределами базы, на берегу речки, чья вода была разукрашена всеми цветами радуги (туда сливались отходы с базы), и на это было очень интересно смотреть. Он уже собирался бежать обратно, когда какие-то местные пацаны окружили его.

Их было несколько. Босоногие (впрочем, и сам Роберт не слишком то нуждался в сандалиях) чернявые, одетые в то, что любой британский родитель счел бы ужасными лохмотьями – на самом деле такая одежда лучше, чем британская защищала от жары. Несмотря на то, что им всем – и Роберту, и тем, кто его окружил было по семь – восемь лет – настроены они были воинственно.

– Червяк! – прервал молчание один из местных пацанов, видимо, предводитель маленькой шайки – ты червяк.

Роберт нахмурился. Он еще не имел представление о чести – но инстинкт подсказывал ему, что терпеть такое нельзя.

– Червяк! Ты червяк! – повторил парнишка – вот увидишь, скоро мы растопчем вас! Растопчем!

У Роберта было оружие. Конечно не фамильный дирк – метательный кинжал с тяжелой рукояткой – но оружие вполне приличное. У матери – обломился кухонный нож у самой рукоятки, он подобрал обломок, затупил его часть и обмотал тряпками и кусками медной проволоки, которую подобрал на базе. Инстинкт подсказывал ему, что лучше быть вооруженным, чем безоружным.

Местные – несмотря на приличный опыт вооруженных схваток опыта кулачного боя почти не имели. Поэтому – для них было полной неожиданностью, когда маленький, бледнолицый чужак сбил с ног их главаря, навалился на него и приставил к горлу нож.

– Я не червяк – сказал он

Кое-как заточенное лезвие – давило на горло

– Не червяк… – повторил предводитель, стараясь не заплакать от унижения. Местные – воспринимали унижение очень остро. В отличие от британцев, которые, если их сшибли с ног, вставали и думали, как победить в следующей схватке.

– Не червяк – повторил Роберт, вставая

Когда он уходил – местные угрюмо смотрели ему в спину, но никто не посмел кинуть камень или кусок высохшей грязи.

Потом – была Центральная летная школа в Апавоне, приличная карьера в истребительном эскадроне. И нелепая и страшная катастрофа при посадке – он испытывал первый британский реактивный истребитель, еще очень несовершенный – и на собственных костях познал, что посадка поршневого и реактивного истребителя – совершенно разные вещи. Тогда – они много не знали, шли наугад. Думали, например, что перейти звуковой барьер невозможно, так как самолет развалится в воздухе от флаттера. Хотя находились смельчаки и на это…

Чего – чего, а смельчаков в авиации предостаточно, равно как аристократов. Небо трусов не любит…

Законченная карьера в авиации – знаменовала собой старт новой. Почти сразу после выхода из госпиталя, он сидел в Старом ковре [74]и думал, что делать дальше – как к нему подсел некий мистер Баскомб из Министерства иностранных дел. МИД Великобритании – давно был крышей для всяческого рода разведывательных структур. В отличие от континентальных держав – в Британской империи официально не было разведслужбы вообще. Хотя она была, даже знали их шифры. MI – military intelligence, хотя службы были гражданские. Номер пять – контрразведка. Номер шесть – разведка. Номер девять – по делам колоний, предотвращение мятежей и враждебного проникновения…

Крайнее его назначение – было на Багамы. Местная станция, на вид довольно примитивная – там не было достаточно серьезной работы, народ там был вообще несерьезным. Как он потом узнал неофициально, не последним аргументов в пользу его назначения начальником станции на Багамах – стало то соображение, что в тропическом тепле хорошо сломанным костям и суставам. Короче говоря – его списывали из разведки, как до этого списали из авиации. Тем не менее – ему удалось раскрыть очень серьезный заговор, правда о котором будет погребена в архивах лет, наверное, на сто. Теперь – он возвращался в Англию за новым назначением…

Времена тогда были простые – и сам Хитроу представлял собой совсем не то, во что он превратился в дальнейшем. Узкие бетонные полоски, перемежающиеся зелеными, аккуратно подстриженными газонами. Невысокий, тогда еще одноэтажный деревянный терминал для встречающих – провожающих. Кашляющий изношенным мотором маленький тягач с прицепом для почты, более похожим на крестьянскую телегу для сена. И антрацитно-черный Остин Принцесса, который закупали для британских правительственных гаражей вместо бесстыдно-дорогого Роллс-Ройса – кузов, похожий на заказной и мотор образца германского изобретателя Дизеля, который питался соляркой, оптом закупаемой для нужд Флота Его Величества.

Просто замечательно …

Это, кстати, за ним…

Молчаливый водитель без таблички в руках – открыл перед ним дверь, и он нырнул в черноту салона. Несмотря на солнечный день – заказные кузова делали так, чтобы пассажирам был обеспечен уютный полумрак. Типично британская машина – фактически передвижной диван…

Машина тронулась…

– Заказная… – сразу определил Брюс, как и любой авиатор неравнодушный к технике

– Так точно… – отозвался его шеф, коммандер Королевского флота Николас Баскомб четвертый, неприметный и радушный коротышка, который если подсаживался за совершенно незнакомый столик в клубе – через десять минут начинало казаться, что ему тут самое место. Его нельзя было недооценивать и нельзя было доверять. В министерстве иностранных дел – он занимал незначащую и мало кому чего говорящую должность "поверенного в делах"…

… четыре и ноль, заказной, ручной сборки – сказал Баскомб – я еще не сошел с ума, чтобы ездить на этом омерзительном тракторе…

Баскомб – как и многие другие в министерстве – происходил из влиятельного рода, не дворянского, но купеческого. Жалование ему, конечно, какое то было положено – но его можно было и не платить. Такие люди – играют в игру ради самой игры, и зарабатывают на информации, какую имеют. Конечно, не продавая ее врагу – а просто реализуя коммерческие возможности, которые подворачиваются. Сами – или с чьим-то партнерством…

Машина – вышла на шоссе, трясти сразу стало меньше. Справа – виднелись какие-то краны, шло строительство…

Баскомб включил переговорник.

– Сначала Уайтхолл, Барни. Потом клуб.

– Да, сэр…

В Уайтхолле – квартировало Министерство иностранных дел. Это был бывший королевский дворец…

– Вот так-так, а Роберт… – сказал Николас Баскомб, отпустив клавишу переговорника – не ожидали, не ожидали. Кто бы мог подумать…

– В тихом омуте черти водятся

– Проклятые коммунисты. И после этого – люди голосуют за лейбористов. Как жаль, что нельзя раскрыть им глаза.