Александр Афанасьев - Врата скорби (Часть 1)

На столе лежало вооружение для боевой техники – переделанные с электроспуска на обычный авиационные пулеметы и пушки. Полный набор – старый ШКАС, германские MG, швейцарские двадцатимиллиметровые Эрликоны, в том числе двуствольные и германские Маузер на двадцать и на тридцать миллиметров. Все это было не только снабжено нормальным спуском – но и подготовлено для установки в нормальные кронштейны. Применялось это оружие так: на внедорожниках и грузовиках были кронштейны для установки крупнокалиберных пулеметов, их усиливали и устанавливали более мощное оружие, вплоть до авиационных пушек. Все это делалось на заказ, конечно. Велехов повернул одну из пушек, чтобы оценить как вварили кронштейн – нормально вварили, грамотно и даже напильничком прошлись после этого. Не пожалели ни времени ни металла, все швы сплошные, ровные, аккуратные. Иной раз так сделают…

– Где варите?

– Да на верфях и варим. На верфях броню варят, все что надо сделают, только плати. У нас и щиты есть под любой товар, пулемет не берет с гарантией, извольте взглянуть, треноги вот самодельные, лучше заводских, с кронштейнами под коробки с лентами.

Треноги действительно были – скромно стояли у стены, уже выкрашенные в бурый, с пятнами цвет. Там же были и специальные фонари-прожектора для ночных действий. Муртазаки всегда приходят ночью.

– А техника? Местная?

– Техника есть…

Собственно говоря, технику Григорий только посмотреть решил, знал, что на территориях техника вдвое дешевле. Все дело в том, что там технику – нещадно списывают, еще годную продают по цене лома и восстанавливают. Тут же покупают на заводе и переделывают… но посмотреть можно как переделывают, чтобы потом заказать…

Техника стояла под навесом, там дальше, было ее предостаточно – навес как в хорошем хозяйстве для техники. Автомобили были только русские и североамериканские, видимо то ли ранее купленные не распродали, то ли североамериканцы наладили поставки…

Набор обычный для таких мест. Лицензионные внедорожники Джип и Форд, почти одинаковые, только Форд сделал в Нижнем Новгороде, а Джип – здесь рядом, в Аксае. Форд только пятиместный, но с самодельными креплениями для пулеметов, которых аж четыре штуки, Джип и пятиместный и длинный, восьмиместный, в короткий вварена турель, причем солидная такая турель, как минимум для крупнокалиберного пулемета, сзади сделаны кронштейны под канистры с водой и коробки с патронами. Длинный переделан полностью – две лавки сзади развернуты так, чтобы пассажиры сидели не спиной, а лицом к дороге, по каждую сторону – пулеметный кронштейн, опять крепления для канистр и патронов. Был Джип, видимо североамериканский – переделанный в легкий броневичок без крыши – бронекоробка защищает пассажиров только когда они сидят, впереди по центру – прорезь, и оттуда смотрит дуло Браунинга М2. Явно североамериканцы делали, у нас бы такую глупость не сделали – пулемету то куда стрелять? Вперед? Это против танкеток, раньше были танкетки, такой пулемет мог их подбить. А сейчас другие времена.

Дальше шла техника потяжелее – тонна и тонна с четвертью, тут были только аксайские Доджи а другого и не требовалось. Вариантов только два – либо закрытый кузов с люком в крыше и пулеметом, либо полностью открытый как на джипе, пулемет по центру. На одном из открытых стоял такой же бронекузов "по пояс" – но сварен был явно здесь, варили с умом, и вместо обычного для таких машин крупнокалиберного пулемета стояла двадцатимиллиметровая авиапушка Маузер.

Более тяжелые машины делились на две категории. Все они были сделаны из трехосных полноприводных грузовиков, просто то что подешевле – бронированные листы на кабине и бронекузов – сменный кстати – в бортовой кузов, бронекузов мог быть открытым или закрытым сверху. То что подороже – на гражданское шасси ставят сваренный полностью с нуля закрытый бронированный кузов, он единый и защищает и двигатель, и кабину и личный состав в кузове. Так надежнее и прочнее – но и дороже, потому как кузов с нуля сварить – не фунт изюма. Машины, как и следовало полагать были дорогими, намного дороже, чем они стоили на территориях.

Можно и прокатиться, заметил Арарат – все на ходу, если изволите…

– Да нет. Не стоит. Значит – двадцать Дегтярей третьего номера и Эм-гэ. Четыре длинных и два коротких. Шесть Дегтярей первого номера. Четыре винтовки Мосина особого заказа с германскими кронштейнами и прицелами. Два ПТРС под пять линий русского образца, с германскими кронштейнами и прицелами. Записываешь?

– Записываю, говорите…

Арарат ловко строчил в гроссбухе

– Теперь. Два Эрликона – двадцать и два Дегтярев – крупнокалиберный под русский патрон. И две установки Фрезер – Нэш с полной комплектацией. Включая фонари и щиты. На этом – все.

Константин Григориадис в таком случае считал в уме, он вообще был одаренным человеком и мог в уме перемножить несколько трехзначных цифр. Его приказчику – а скорее всего и дальнему родственнику, в этих делах всегда помогают друзьям и родственникам, доверять можно только своим, своему клану своей нации – пришлось для этого посчитать на бумаге в гроссбухе.

– Двадцать пять тысяч триста двадцать рубчиков с вас будет, уважаемый. Счет могу прямо сейчас выписать.

Велехов изобразил возмущение – он знал, что слова Григориадиса, сказанные им за бокалом вина ничего не значат, и с него попробуют содрать как минимум две цены. Это только для вида говорится – друг, цену не задирай… В Одессе – отцу родному с наценкой продадут.

– Больше пятнадцати это не стоит.

– Какие пятнадцать, уважаемый? Если у казны покупать будете – отдадите как минимум на пятую часть дороже, а пулеметы, к примеру, вы вообще там не купите. Наша цена реальная, если хотите в Багдаде покупать – ваше право. Но знайте, что те кто в Багдаде продает – у нас здесь покупает, бакшиш свой они в любом случае имеют, так что дешевле не найдете, нет.

Большинство донских казаков либо озверели бы, либо просто плюнули и ушли. Григорий же долгое время жил на Востоке и умел понимать суть и красоту торга за товар. Торговались, почитай полчаса и больше пяти тысяч удалось сторговать. Без торга – никуда, в общем.

Путь на Родину был долгим…

Через аэропорт в Эр-Рияде, в Королевстве Неджд – он добрался до Багдада, с промежуточной посадкой на какой-то пустынной базе ВВС. В Багдаде – перекрестке миров, отправной точке путешествий почти любого русского по Востоку – он сел на железку – так, по старомодному здесь крестили железную дорогу. С вокзала Николая Второго – поезд шел в Россию…

Дорога была тяжелая. По правилам, написанным каким-то скаредным идиотом – ему полагался второй класс. И только и исключительно из-за крылышек авиатора на его форме и потомственного дворянства. Обычный пехотный капитан из малопоместных или простых – ехал бы третьим. Эти идиотские инструкции существовали на каждый случай жизни и оставалось только удивляться упорству тех, кто их пишет. Тем более, что в экспрессе на Ростов второго класса и вовсе не было – только первый и международные вагоны. Доплатив в кассе – благо, деньги у него были – князь Шаховской обеспечил себе место в международном вагоне. Купе на двоих, душевая с ретирадой [92]на два купе и тяжелый, красный сафьян, которым были обиты стены, и который только усиливал тяжелую жару. И сосед – почти карикатурный, полный, крючконосый и лысоватый еврей с бутылкой Гольдвассера [93]– только евреи могут пить спиртное в такую жару…