Александр Афанасьев - Врата скорби (Часть 1)

– А германские автоматы русского заказа имеются?

– Сейчас нет. Пока заказов не принимают, если только там, на месте купите. Германцы решили всю армию на штурмгеверы перевооружить, заводы с казенными заказами не справляются.

– Нехорошо…

– Возьмите Симонова, он меньше известен, но ничуть не хуже, отстрелянные. На них армия перевооружается.

– Сырые…

– Ничуть. Они армейскую приемку прошли и Высочайшее одобрение получили. Лучше, чем федоровские, ничуть не уступают токаревским, если конечно ухаживать, как следует. Токаревки сколько хаяли, когда перевооружались.

Григорий мрачно взглянул на молодого торговца, мол тебе ли знать, как токаревки и федоровки хаяли, когда переходили на них с простых как топор мосинок. Но ничего не сказал.

Дальше шли винтовки. И токаревки, и федоровки и симоновки и мосинки и даже редкие снайперские винтовки Дегтярева, они выпускались совсем недолго. Токаревки были и снайперские, симоновки – с магазинами на двадцать патронов, с оптическими прицелами. Мосинки в основном снайперские, обычными уже никто не интересовался. Оптика была либо сестрорецкая, либо оригинальная, германская, такая как на маузерах. Маузеры тут, кстати, тоже были, равно как и Кольт-Мониторы русского заказа. Были еще чешские снайперские винтовки, состоявшие на вооружении горнострелковых частей – но Григорий их не знал. Тяжелый Монитор русского заказа был ему более привычен.

Дальше шли пулеметы. Все виды Дегтяревых – ротные, причем новые с пистолетной рукояткой и брезентовым мешком и все три номера взводных, магазинного и лентового питания. [90]Третий номер Дегтярева, кстати, был по весу не намного тяжелее автомата Симонова, но по надежности должен был превосходить – отработанная конструкция потому что. Дальше лежали "короли пулеметов" – германские MG-34 и MG-42 в длинном и коротком варианте, пусть у них не было русского варианта под трехлинейный патрон – стоило взять именно их. Германский пулемет единственный из всех существующих в мире мог уложить очередь в человеческую фигуру с семисот – восьмисот метров. Короткий пулемет с дополнительной рукояткой идеально подходил для зачисток и городских боев. Все остальное – германский же старый MG-13, австро-венгерский Soloturn, богемские Praga и ZB-26, британские Льюис и лицензионный богемский БРЭН, который здесь имелся даже с барабанным стоместным магазином, уродливый и тяжеленный североамериканский Браунинг – с германским пулеметом сравниться не могли.

Дальше – уже не лежали, а стояли – противотанковые и тяжелые снайперские винтовки. На Востоке они пользовались спросом – большие расстояния, дувалы, стрелки, укрывшиеся за стенами. Здесь королями были уже русские – ПТР Дегтярева и Симонова. Против танков их делали в калибрах 14,5 и 15 миллиметров, против живой силы 12,7 русского, североамериканского образца и 13 миллиметров германского, существовал еще ПТР под патрон 20x82 Маузер, от германской авиационной пушки, но его здесь не было. Зато была переделка ПТРД с магазином, вставляемым сверху, как на богемском ручном пулемете. Из иностранных образцов был неизвестно откуда затесавшийся сюда тяжеленный Мадсен с барабанным магазином, богемские тяжелые снайперские винтовки с магазином в прикладе и дорогущие швейцарские Эрликоны с магазином, вставляемым сбоку. И самые дорогие – североамериканские Винчестер с гидравлическим буфером в прикладе и оптическим прицелом Unertl в стальном корпусе. Когда Григорий был на Востоке – ПТР были самые простые – здесь же он увидел в ряду привычных дегтяревок что-то новое.

– С гасителем отдачи вот эта – сказал Арарат, явно гордясь товаром – специальный заказ, только делать начали. Нигде больше не купите, уважаемый. Патрон пять линий русский.

– Это как – с гасителем отдачи? [91]

– Очень просто – Арарат положил гроссбух на ящики, без видимых усилий достал тяжеленное пятилинейное ружье из стойки. Это ружье… вот здесь видите, цевье. Под ним – пружина. И в прикладе – такая же пружина. Весь стреляющий агрегат вместе со стволом как бы по рельсам двигается. Когда винтовку взводишь – пружины сжимаются, потом патрон из магазина подхватывается и досылается в ствол, пружины разжимаются и все это приходит в крайнее переднее положение. При выстреле – отдача сжимает обе пружины, только потом воздействует на стреляющего. Как из ружья стреляешь, отдача есть но терпимая.

– А как песок туда попадет?

– Ну… прочистить надо. Зато кучность у нее – как у Мосинки, при том, что патрон – стену насквозь лупит. Любую.

Григорий покачал головой

– Рисковать нельзя. Это не шутки. Если и возьму – так пару простых ПТРД под пять линий. Есть?

– Безусловно. Под любой патрон, североамериканский, германский, богемский, наш – все есть. Ходовой товар.

– А оптика?

– Можно нашу – трехкратку. Можно – германский восьмикратник, это Цейсс, но он дорогой.

– Лучше Цейсс. И наш патрон.

Про цены Григорий сознательно не упоминал ни слова – гораздо легче потом торговаться, если назвал всю сумму покупки, а потом начинаешь давить на то, что если не скинут цену – возьмешь меньше или вообще ничего не возьмешь.

– А это что такое…

Лежащая на ящиках уродливая штука была похожа то ли на барабанное ружье с раздутым магазином, то ли на противотанковое ружье Карл Густав, только с магазином – что-то среднее, в общем. Калибр был солидным.

– Это что? Ни разу не видел.

– Тоже только получили, но уже отстреляли. Это гранатомет, он под снаряды от пулемета – гранатомета, но его можно носить и стрелять с плеча. Восемь гранат в барабане, при выстреле автоматически проворачивается.

Велехов отложил оружие в сторону – не покупай, чего не знаешь.

Дальше шли обычные гранатометы – только две модели, наш РПГ-1 и германский Панцершрек. Был еще шведский Карл Густав под двадцатимиллиметровый противотанковый снаряд, из которого стреляли как с гранатомета – с плеча, но оружие было незнакомым, да и перезарядка по виду была – неудобной, затвор за плечом. Тут думать нечего – русский РПГ куда как легче.

– А более тяжелое. Крупнокалиберные пулеметы, пушки?

– В соседнем. Здесь что-то записать.

– Потом запишешь. Надо по возможностям прикинуть.

Арарат запер второй ангар, вместе прошли в третий.

В третьем ангаре лежало тяжелое вооружение всех сортов и видов. Первым делом – тяжелые станковые пулеметы, они частью стояли рядком, частью – лежали на столах. Из тех, что стояли рядком – Браунинг обычный и с водяным охлаждением, причем с водяным охлаждением был под наш патрон 12,7, явно списанный с флота, Дегтярев – крупнокалиберный, старые на станке и на треноге, под патроны русского, германского и североамериканского образцов, причем под наш патрон имелся и зенитный вариант. Двуствольная установка Фрезер-Нэш для пулеметов Браунинга с самими пулеметами и ракурсным прицелом. Строенный MG-34, германская зенитная установка, в основном используемая на земле. Пятнадцатимиллиметровый германский MG-131 на станке с колесиками, двадцатимиллиметровый Бофорс на обычной треноге и спаренный зенитный Дегтярев. Дальше, там перегорела лампочка и было плохо видно – стояли зенитные установки Эрликон, одноствольная и четырехствольная обойменного заряжания, и старая добрая счетверенка Максимов на тумбе. Самое главное – здесь был пулемет-гранатомет Г42 страшная штука. Стреляет гранатами, они небольшие и легкие, всего сорок миллиметров – но стреляет то он очередями. Очередью из такого вот пулемета – гранатомета можно накрыть боевиков-исламистов, прячущихся за дувалом, за камнями – где угодно. До сих пор их не хватало, все уходили в армейские части, которые просили их вместо легких гаубиц – а тут надо же, целых три штуки стоит…