Франческа Уайльд - Легенды, заговоры и суеверия Ирландии

После этого-то уж какое счастье могло быть в доме? И сердце у Мэри упало, и она была уже в полном отчаянии, и рыдала изо всех сил; это была настоящая река слез.

А случилось так, что одна чужая женщина – старуха в синем плаще и в капюшоне, покрывавшем всю голову, – проходила тут мимо, и она зашла, и ласково спросила Мэри, что же случилось у нее такого, что так ее огорчило. И Мэри ей рассказала обо всех своих бедах, и как все в доме, казалось, было под действием злого колдовства.

– Ну же, – сказала чужестранка, – я все это вижу, ибо я мудра и знаю тайны. Кто-то с дурным глазом приходит к тебе в дом. Мы должны узнать, кто это.

Тогда Мэри рассказала ей, что ближайшая ее подруга – это та вдова, но что она-де такая милая и добрая, что никто не может подозревать ее ни в чем плохом.

– А мы посмотрим, – сказала чужестранка, – только делай так, как я тебя прошу, и пусть у тебя все будет готово, когда она придет.

– Она скоро будет здесь, – сказала Мэри, – поскольку сегодня день сбивания масла, и она всегда приходит помогать ровно в полдень.

– Тогда я начну тут же; а теперь поплотнее закрой дверь, – сказала чужестранка.

И с этими словами она бросила в огонь какие-то травы, так что поднялся сильный дым. Затем женщина взяла все железо от плуга, что было вокруг, и один кусок она воткнула в землю рядом с маслобойкой и положила рядом с ним горящий уголек; а другие железные предметы она раскалила в огне докрасна, и все бросала туда еще и еще травы, так что поднялся густой дым, который, как подумала Мэри, пах словно благовония в церкви. Тогда горячим железным прутом из огня странная женщина начертила на пороге знак креста, а другой – над очагом. После этого снаружи послышался громкий рев, и вдова ворвалась в дом, крича, что сердце ее пронзено раскаленным прутом и что все ее тело в огне. И затем она упала на пол, будто в припадке, и лицо у нее совсем почернело, а руки и ноги дергались в конвульсиях.

– Теперь, – сказала чужестранка, – ты видишь, кто сглазил весь твой дом; но теперь заклинание наконец разрушено. Пошли за людьми, чтобы отнесли ее обратно к ней в дом, и пусть эта ведьма никогда больше снова не переступает твой порог.

После этого чужестранка исчезла, и в деревне больше ее не видели.

Теперь, когда все соседи услышали эту историю, они уже не хотели иметь никаких дел со вдовой. Все ее избегали и ненавидели; и никто не видел, чтобы хоть один уважаемый человек говорил с ней; и все называли ее «злой ведьмой». Так что жизнь ее стала совсем жалкой, и вскоре после этого она умерла от острых душевных мук и злости, в полном одиночестве, поскольку к ней никто и подходить не хотел; и в ночь поминок никто не пришел, чтобы помолиться за нее, поскольку говорили, что сам дьявол придет, чтобы присмотреть за своей прислужницей. И никто не шел за ее гробом к могиле, поскольку говорили, что дьявол ждет ее у церковных ворот; и до сего дня люди твердо верят, что в ту же ночь силы тьмы унесли ее тело с церковного двора. Однако никто не осмелился убедиться в правдивости этой истории, открыв гроб, так что эта странная легенда до сих пор осталась тайной.

А что до Хью Коннора и его красавицы Мэри, то после этого их дела во всем процветали; счастье и благословение Господа, казалось, навеки было на них, и на их доме, и на их скоте, и на их детях. И при этом Мэри в дни, когда сбивали масло, никогда уже не забывала положить под маслобойку раскаленную подкову – точно так, как сказала ей чужестранка, ибо она твердо верила, что это была переодетая добрая фея, которая пришла помочь ей в момент горькой беды и тревоги.

Жили-были два брата; у них было маленькое хозяйство и молочная ферма на двоих; были они честными и трудолюбивыми и тяжелым трудом зарабатывали себе на жизнь, хотя после всех их трудов они едва ли получали достаточно – только чтобы душа с телом не рассталась.

Однажды они сбивали масло, и в маслобойке сломалась рукоятка; ничего поблизости не было, чтобы починить ее, и один из братьев срезал ветку бузины и привязал ее к кадушке вместо ручки. Тогда они продолжили сбивать масло, но, к их удивлению, масло сбивалось такое густое, что вскоре все кувшины в доме переполнились, и даже еще осталось. То же самое происходило каждый день, когда они сбивали масло, так что братья разбогатели, ибо они смогли заполнить рынок своим маслом, и у них еще оставалось больше, чем достаточно для каждого покупателя.

Наконец – ибо люди они были честные и верные – они стали бояться, что в этом есть какое-то колдовство и что они наносят вред соседям, отбирая масло у них и перенося его каким-то таинственным способом в свою собственную маслобойку. Так что оба они отправились к одному великому знахарю, и рассказали им всю историю, и попросили его совета.

– Глупцы, – сказал он им, – зачем же вы пришли ко мне? Ибо теперь вы разбили чары, и больше уже никогда ваши кувшины не будут полны масла. Ушло ваше счастье, и теперь узнайте правду. Вы ничем не обижали ваших соседей, все, что вы делали, было справедливо и честно, но случилось это вот как. Давным-давно феи, которые проходили через вашу землю, поспорили и вступили в сражение; у них не было оружия, и они бросали друг в друга комки масла; масло это застряло в ветвях бузинного дерева в огромном количестве, ибо случилось это как раз после 1 мая, когда масло имеется в изобилии. Это и есть то масло, что было у вас, ибо бузина обладает священной силой, которая сохранила то масло до сего дня, и оно пришло к вам через ту ветвь, что вы срезали на рукоятку для кадушки. Однако теперь чары развеялись – ведь вы открыли тайну, и вы не получите больше масла с бузины.

Тогда братья ушли в скорби, и никогда после этого количество масла не превышало обычного. Однако они уже заработали столько денег, что остались довольны. И они оснастили свою ферму, и все у них процветало, ибо они вели свои дела честно, и благословение Господа было на них.

Во всех странах имеются поверья – добрые или злые, – связанные с определенными птицами. Например, во всем мире считается, что ворон приносит зло и несчастье. Дикий гусь – вестник суровой зимы; малиновку считают священной, ибо никто и не подумает сделать ничего дурного птице, которая на своей груди несет благословенную отметину крови Христовой; а в день святого Стефана с яростной и жестокой ненавистью охотятся на крапивника.

В ирландском языке нет названия для сороки [78]. Чаще всего ее называют Francagh, «француженка», хотя никто не знает почему. Об этой птице рассказывают много странных историй, которые основаны на ее необычном поведении, ловкой хитрости и привычке к мелкому воровству. Считается, что сорока не оказывает дурного влияния, хотя встретить одну сороку утром, отправляясь в путь, считается дурным предзнаменованием, но встретить несколько сорок – к счастью, согласно старому стихотворению, которое звучит так: