Франческа Уайльд - Легенды, заговоры и суеверия Ирландии

А у капитана была знаменитая кобыла, которую звали Финиш, – она могла летать, как ветер, и целыми днями обходиться без еды. И он научил ее всевозможным странным фокусам: и вставать на задние ноги, и прыгать в окно, и идти вверх по лестнице. И вот каким способом этот предводитель бандитов получил свою власть над людьми и животными.

Жил около него на большом дереве старый ворон, и однажды Макнамара украл у него яйца, забрал их домой, сварил и затем снова положил в гнездо, чтобы посмотреть, что будет делать старая птица. И он увидел мудрость ворона: птица немедленно полетела к близлежащей горе и, найдя некий камень, обладавший магическими свойствами, отнесла его обратно в своем клюве в гнездо. Этим камнем она протерла все яйца, покуда в них не вернулась жизнь; и в должное время юные вороны вылетели из гнезда, такие же сильные и веселые, как и прочие птенцы.

Макнамара все это видел, подождал благоприятной возможности, и однажды, когда ворона не было, он украл из гнезда волшебный камень. В качестве первой проверки его силы он потер всего себя этим камнем точно так же, как у него на глазах ворон поступил с яйцами; и результат был весьма замечателен – он немедля получил чудесные дары. Макнамара смог предвидеть будущее и заставлять людей делать все, что он хотел; он знал, когда опасность близко и какой дорогой пойти, чтобы избежать врагов, когда те преследовали его. Затем он натер этим камнем и все тело своей кобылы Финиш, и она тут же стала мудрой, как христианин, и понимала каждое слово, что ей говорили.

И вот Макнамара, вооруженный всеми этими новыми силами, продолжал вести свою дикую и порочную жизнь, и грабил, и воровал хуже, чем раньше; и, кроме того, на руках его была кровь многих людей.

Наконец, партия Джойсов решила положить конец существованию наглого разбойника, и все Большие Джойсы Коннемары собрались, вооружились и преследовали его повсюду по болотам и горам через пол-Ирландии. Однажды Макнамара стал тонуть в болоте, и там Финиш потеряла все четыре свои подковы; затем он заставил ее переплыть реку у Конга [91]после того, как целый день она скакала изо всех сил через горные перевалы; но когда бедная кобыла перебралась на другую сторону, то она упала мертвой – к великому горю главаря разбойников, который похоронил ее на острове Лох-Корриб, который до сих пор носит ее имя – Иниш-Финиш. Однако, когда он положил свою верную подругу в землю, все силы оставили его, и вся его удача пропала – его богатства исчезли, дети промотали его собственность, а двое сыновей умерли насильственной смертью; наконец, сломленный духом, обнищавший, один на свете, последний в своем роду, Макнамара остался ни с чем – кроме старого седого пони. На этом животном он отправился в Корк, где сел на эмигрантский корабль, отправлявшийся в Америку, и отплыл со своей старой родины, отягощенный проклятиями всех, кто когда-либо его знал; и с того часа о нем не слышали более. Так закончилась порочная жизнь расточителя и игрока, которого подозревали в убийстве множества людей.

Маги, сефои [92], гимнософисты и ирландские адепты придерживались одной и той же веры и тех же заповедей в том, что касается правил жизни, необходимых для умножения духовной силы. Все они воздерживались от животной пищи в те моменты, когда чувствовали прилив вдохновения и безумие пророческой страсти; во все времена они предпочитали одиночество, проживая отдельно в Доме учения или в Коллегии бардов, где не допускалось никакого навязчивого общения с низшими умами, которые могли бы потревожить их высокий и возвышенный образ мыслей. И те средства, которыми добивались они господства над болезнями и над умами людей, а также странное и изощренное употребление трав, коим они владели, также хранились среди них в тайне, ибо они полагали, что никогда не следует позволять любопытным взорам легкомысленных скептиков вторгаться в их священные таинства. Определенно известно, что барды обладали странными и таинственными силами мудрости, что лежат за пределами и выше возможностей всех других людей. Поэтому было весьма опасно оскорблять поэта. Если кто-либо отказывал ему в просьбе, то поэт хватал мочку уха этого человека и мял ее между пальцами; тогда этот человек должен был умереть. Однако барды были способны в полной мере испытывать человеческие чувства, и их голоса звучали нежным сочувствием, если дом постигала скорбь.

Следующая элегия, переведенная с ирландского, написана около двухсот лет назад ард-филе, или верховным поэтом племени; в ней много естественных и трогательных черт, и, когда ее пели по-ирландски под звуки арфы, она обладала способностью трогать сердца всех слушателей, вызывая слезы на глазах.

Среди всех народов бардическая песня была первым выражением человеческой души – с ее сильными, страстными чувствами и героическими порывами. Замечательно, что, хотя засвидетельствовано множество вторжений в Ирландию, судя по всему, здесь существовал лишь один язык с древнейших времен вплоть до пришествия англо-норманнов в XII веке. Барды считали своей святой обязанностью поднять этот язык до высочайшего совершенства, и законы кельтской поэзии были в особенности полно разработаны, а структура стиха была исключительно сложной. Студенты колледжа друидов должны были учиться десять лет, чтобы добиться совершенства в этом искусстве, а также улучшить память, ибо считалось, что на королевских праздниках верховный филид должен полностью и в совершенстве прочесть любую героическую легенду, которую мог потребовать на пиру король. Также и в торжественных случаях, когда устраивалось собрание на открытом воздухе, вожди садились кругом на холмиках из торфа под аккомпанемент арфы, хор присоединялся к ним, в то время как барды, стоя в центре, декламировали рассказы о героях, перемежая их лирическими отрывками, а круг арфистов во внешнем кругу собравшихся иногда играл симфонии чисто инструментальной музыки, дабы дать бардам время для отдыха между частями рассказа.