Алексей Нарочный - Дама с фюрером на спине

У Тимура на работе вскоре тоже нашёлся «доброжелатель». В то время как одни лица кавказской национальности оказывались за решёткой, а другие, в том числе родители Сабаткоева, сами покидали Рейх подобру-поздорову, Тимур скрывал своё нерусское происхождение, маскируясь с помощью гипноза. Как-то раз, глядя, как Тимур, который работал за троих, устав и расслабившись, утратил визуальную маскировку, его трусливый и подлый коллега Борис Пузырьков, искренний тоталосоцист, вместо которого Сабаткоев только что рисковал жизнью в ходе демонтажа балки, позвонил в «турцию». Этого было достаточно, чтобы на стройку пришли трое «турчан» с «турками» в руках.

Без лишних слов и не желая никого убивать, Сабаткоев вступил в бой, лишь защищаясь и пытаясь отклонять удары «турок» силовым полем. Тем не менее после того как кавказца, чьи силы полностью иссякли, ударив в бедро «туркой» и повалив зацепом, заковали в наручники, ему добавочно приписали «сопротивление в ходе задержания». Разумеется, с таким «багажом» его «обработали» в тюрьме гораздо сильнее.

Теперь Тимур, избитый и частично потерявший память там, где прежде били Маврошина, постепенно восстанавливал свои сверхспособности. Скажем, пирокинез, к которому он делал лишь первые робкие шаги на воле, пока не арестовали Корпину, был ему не по силам и в тюрьме, так что о побеге оставалось только мечтать, но на ретрансляцию отправляемых заключёнными посланий, которые, принимаясь ретрансляторами на свободе, передавались потом по назначению, он был вполне способен. Имелось одно существенное различие между Сабаткоевым и другими ретрансляторами. Если сознание Тимура модифицировалось, чтобы он мог передавать и «слышать» мысли на расстоянии, благодаря развитию его природных способностей без вмешательства техники, то «вольные» ретрансляторы пользовались искусственными модификаторами, вживляемыми непосредственно в мозг. Искусственные модификаторы сознания (ИМС), в отличие от СМИ, передавали высказывания людей, не искажая их. Также они могли определять местоположение их хозяев и предоставлять доступ в Интернет. Последнее было предметом зависти Тимура, который без книг чувствовал себя особенно дискомфортно. Он, впрочем, всё же нашёл выход: вместо оплаты деньгами своих услуг он стал просить ретрансляторов, находившихся на свободе и получавших от близких и родственников заключённых солидные куши за сведения, которые они передавали, переправлять ему фрагменты их памяти, содержащие прочитанное в книгах. Кое для кого, благодаря требованиям Тимура, перманентное чтение стало почти такой же насущной потребностью, как и для него самого.

Прямо на следующий день после незапланированного отклонения «влево» от обычного маршрута её колеоризы нацисточка поняла: она любит не какого-то отдельно взятого иста, а, так сказать, собирательный образ чистильщика родной земли от накопившейся «грязи»; некий архетип, находящий своё воплощение, когда в поле зрения Снегирёвой попадает очередной бон. На самом деле, Алина ценит, когда бритоголовые имеют её жёстко, как Серж, так что колеориза потом ноет и трудно ходить, но не против и фетишно-фашного обожествления, повышающего самооценку. Поразмыслив, дама с фюрером взяла прежний курс в колеоризоколее, обогащённый полезным опытом непредусмотренной половой связи: решив не бросать Сержа, она в то же время не захотела отворачиваться от Димы. Также нацистка не считала необходимым выбрасывать из прелестной головки возможность плотного взаимодействия с головками других соратников.

Уже не отвлекаясь на пароксизмы желания, Ягуар, сидевший у Снегирёвой в гостях через несколько дней, участвовал в доработке зачатого накануне в пореве страсти наци-тандемом в бункере Печуркина плана «точечных ударов» по позициям «наехавшего» супостата. В комнате, помимо Димы и фрау, находились Серж и Виктор. Антицунаров был пьян как свинья, по этой причине конструктивных предложений и корректив в план тандема не вносил, заранее соглашаясь с ролью пассионарно-пассивного исполнителя чужой воли. Он лишь сыто жмурился, развалившись полулёжа на диване, держа татуированные массивные руки на залитом бухлом и заплывшем жиром брюхе. Картинки на руках были эклектичны, так как затрагивали «ультраправые» темы почти во всём многобразии: от фанатских «кричалок» на правом предплечье до «клановцев» «за работой» у пылающего креста на левом плече, «холодного» кельтского креста на правом и флага со свастикой на левом предплечье — единственного здесь изображения, выполненного «в цвете».

Древний символ солнца в последнее время служил источником ежедневного вдохновения Алины, которая круглый год использовала солярный образ, наравне с эротично выглядящими бонами, в качестве сквозного мотива иллюстраций своего дневника. Зимой нацистка проводила дополнительную агитацию, изображая свой символ веры на запотевших стёклах автобусов. В отличие от покойного Маврошкина, оставлявшего за собой на индевелых окнах «нимбокресты» и логотип НААФ, Алина не считала, что старые символы в обывательских глазах навсегда изжили себя благодаря многолетней родительски-коммунистической претензии на монопольное обладание абсолютной и исчерпывающей правдой о Гитлере и национал-социализме.

Снегирёва сперва нарисовала в «пейнте» вращающуюся противосолонь косую свастику, как на флаге Рейха, и вместе с Дмитрием они в «фотошопе» со скрипом прилепили её на карту столицы таким образом, чтобы три «Г»-образных элемента из четырёх оказались неподалёку от МКАД на юге, западе и востоке столицы (хотя вернее её называть «миллиардлицей»). Каждая из четырёх точек, завершающих менее протяжённые отрезки лучей, исходящих из вершин прямых углов четырёх «Г» (Алина, у которой были украинские корни, произносила звонкий согласный фрикативно), и каждая из четырёх точек, знаменующих вершины данных углов, обозначали на карте места восьми планировавшихся преступлений. По плану Снегирёвой, вся акция из восьми встреч с ликанами в разных районах Москвабада должна была пройти в течение восьми календарных дней — по одной в сутки. Первая — в пятницу тринадцатого, сегодня, на «носочке» южной «ножки», и последняя — в качестве искупительной жертвы — двадцатого апреля, также в пятницу, в день годовщины, где-то в районе «ладошки» «зигующей» правой «ручки» символа. Хотя «озарение свастики» и создавало потенциальную угрозу, что пенты просекут солярную закономерность, однако соблазн символического дизайна был слишком велик.

Когда с подготовкой теории было покончено, Алина с бонами перешли к практической части. Необходимо было завести «ВК»-аккаунт и начать знакомиться с высокогорными кавалерами вольной борьбы, красных мокасин, ложноэфэсбэшных картузов и гламурных овец. Белый Ягуар «по-дружески» отдал под нового «клона» Снегирёвой свою запасную SIM-карту; Витька одолжил Ученику Парацельса «Никон» для ню-фотосессии в ванной с Алиночкой в качестве модели. На обнажённых белых грудях подруги Серж кремом сделал надпись: «Не для продажи! Только для кавказцев». Вымазанный в креме указательный палец девушки в кадре был направлен вверх, всё вместе выглядело весьма натурально. Конечно, эти фото были не для открытого доступа, а для избранных.