Грегори Киз - Империя хаоса. Тени Бога

Россия торговала с Китаем уже много лет, но сама страна так и оставалась загадкой. Русских допускали только на приграничные рынки да еще в некоторые районы Пекина, вся же остальная страна была для них закрыта. Русским строго воспрещалось покупать карты и книги, которые могли бы дать им сведения о географии Китая.

Что может скрывать от глаз посторонних такая огромная страна? Какие тайные знания? Каких демонов?

Наконец с явной неохотой китайский чиновник решил, что он будет с ней говорить:

– Перед вами Са-Фин Йакао, находящийся под Знаменем с желтой каймой, чиновник шестого ранга Ли-Фан Юаня. Если угодно, можете обращаться к говорящему с вами по имени – Яков Савин.

– Вы русский?

– Говорящий с вами принадлежит к русской общине, находящейся под Знаменем с желтой каймой. Он был рожден в Пекине от русских родителей.

– Но вы китайский чиновник?

– Да, чиновник Ли-Фан Юаня. Состою при Сибирском департаменте.

Из того, что ей доводилось читать о Китае, Адриана помнила, что функция этого департамента заключалась в том, чтобы "осуществлять контроль за варварами", или нечто подобное, в равной степени оскорбительное.

– Нам необходимо получить сведения о русском царе.

– О-ло-ссу Кхан прощу прощения, ваш царь был в Пекине четыре месяца назад. И он давно покинул нашу страну. Ваш правитель – Меншиков? Так, кажется, его зовут? – некоторое время назад получил от нас соответствующее уведомление.

– После того как наш царь покинут вашу страну, он исчез. Мы хотели бы посетить Пекин и выяснить, куда далее он мог отправиться. Вам известно, где он останавливался, с кем вел переговоры? Мы хотели бы встретиться и поговорить с этими людьми.

– Ваш царь со своей свитой останавливался в О-ло-ссу Кхан, на восточном берегу Нефритового канала, эта территория нашей страны отведена для гостей из России. Он встречался и вел переговоры с нашим императором, несравненным Юн-чжэном. Совершенно естественно, что вы не можете встретиться с ним для того, чтобы задать ему вопросы. Через два дня после встречи с нашим императором ваш царь покинул нашу страну.

– Хорошо, но наш царь мог встречаться с кем-нибудь из русских купцов. Они ведь также проживают или останавливаются в русской гостинице? Чтобы составить маршрут до Америки, он, возможно, встречался с кем-нибудь из географов или иезуитов, проживающих в городе.

Са-Фин Йакао покачал головой, как маятник закачалась и его косичка.

– Вам не будет разрешено вступить в пределы города, где находится император. По нашим данным, вы находитесь на опасно близком расстоянии к границам нашего государства. И должен заметить, эта близость опасна не для нас, а для вас. Разговаривающий с вами уполномочен сообщить, что, если вы пересечете границу, вас ждут очень большие неприятности.

– Я как раз и хотела обсудить условия, на которых мы могли бы пересечь границу вашей страны.

– Я не уполномочен вести такие переговоры.

– Предоставьте мне возможность говорить с тем, кто уполномочен.

Неужели чиновник улыбнулся?

– Две недели назад мы получили ваше сообщение, в котором вы выразили желание вести переговоры с сидящей перед вами недостойной личностью. Сегодня я получил санкцию на ведение с вами переговоров только потому, что приближение ваших кораблей к нашим границам вызвало у нас волнение. Мы не хотим, чтобы ваше присутствие нарушило покой нашего императора. Вам не разрешается продвигаться далее к нашим границам. Оставаясь на том месте, где находитесь, вы можете ждать разрешения о встрече с чиновником более высокого ранга, но на это потребуется время.

– Сколько?

– Более тех двух недель, что потребовались вам для организации встречи с недостойным человеком.

– Можете ли вы хоть что-нибудь сообщить мне о русском царе? – спросила Адриана, стараясь ни мимикой, ни интонацией не выдать раздражения и отчаяния.

– Мы располагаем достоверным фактом, что его воздушный корабль направился на восток, к поселениям О-ло-ссу и Зунгар, которые находятся на противоположном берегу моря. Это все, что мне разрешено вам сообщить.

"Это единственное, что тебе известно", – мрачно подумала Адриана.

Она попробовала зайти с другой стороны:

– Совсем недавно в том направлении проследовали еще три человека: князь Голицын, философ Сведенборг и митрополит Санкт-Петербурга. Вы располагаете какими-либо сведениями о них?

– Вашему покорному слуге ничего о них не известно.

– Если бы они побывали в вашей стране, вы бы знали об этом?

– Для русских гостей в Китае открыты только одни ворота – Ли-Фан Юань. Уверяю вас, что говорящий с вами располагал бы сведениями об их пребывании в Ли-Фан Юане, если бы они там были. – Вдруг лицо и интонации китайского чиновника сделались более доверительными. – Говорящий с вами от чистого сердца рекомендует вам направить взоры далее на восток. Очень много людей устремились туда. Известно ли вам, что огромное число жителей Сибири – русские, зунгары, монголы – переселилось за море?

– Это было довольно давно. Мы помогали переселению татар, и это вызвало у вас… некоторую обеспокоенность.

– Однако совсем недавно туда уехало слишком много людей, поскольку там были открыты земли, очень удобные для жизни степных кочевников. Вы, верно, осведомлены о деятельности вашего правительства?

Адриана открыла было рот, чтобы ответить, но сдержалась. Она почувствовала в этом вопросе скрытый подтекст и заподозрила, что китайский чиновник радикально изменил направление разговора с умыслом выяснить, что на самом деле происходит в России. По всей видимости, до китайцев дошли слухи об охвативших страну волнениях, но никакими иными подробностями они не располагают. Еще раз взглянув на простиравшийся за спиной чиновника город, Адриана решила – чем меньше в Китае знают, что происходит в России, тем лучше.

– Можете ли вы еще чем-нибудь мне помочь? – спросила Адриана.

– Я маленький человек и большими сведениями не располагаю.

– Благодарю вас. Мы воспользуемся вашим советом.

– Это достойно похвалы.

Китаец улыбнулся и исчез.

– Какое море красивое! – выдохнула Елизавета. – Похоже на чудище морское, одетое в чешую.

– Именно об этом я только что подумала, – заметила Адриана, глядя вниз на плывущие по воде частые льдины.

– Мы с вами одинаково мыслим? Вы смеетесь надо мной, мадемуазель.

– Вовсе нет.

– Ни для кого не секрет, что на этом корабле я самая глупая из всех женщин. Разве может быть, чтобы вы думали точно так же, как и самая глупая женщина?

– Елизавета, вы – не глупая, вы – ленивая. Глупость и лень разные вещи. Но в последнее время вы выказываете больше прилежания, чем я когда-либо за вами замечала.