Борис Царегородцев - Комфлота Бахирев

Сразу были включены прожектора, которые стали освещать поверхность моря, чтобы гидроплан смог сесть на воду.

Неужели и этот слетал впустую? Ну ведь должен же где-то рядом быть этот «племянничек». А может, он повернул обратно, почуяв, что для него готовят ловушку, вертелись в голове совсем не радужные мысли.

Гидросамолет произвел посадку в пяти кабельтовых от линкора, ближе к нам, чем к своему кораблю. После приводнения летательный аппарат повернул и как катер поплыл к линкору.

Ну наконец-то мы все же обнаружили крейсер. Сейчас он находится в шестидесяти милях на запад от нас. И наша встреча может произойти через два-три часа. А вот крейсеру до Ризе порядка ста двадцати миль, и это пять-шесть часов ходу. Теперь наша задача найти его в этой темноте и не допустить, чтобы он прошмыгнул к порту.

– Передать приказ по кораблям: курс 136 градусов на зюйд-ост, скорость двенадцать узлов. Отходим к Ризе. Первыми идут «Александр I» и «Николай I».

Я решил подойти к Ризе на расстояние семи – девяти миль. Этим я перекрывал все подходы к порту, и теперь крейсеру труднее было проскочить незамеченным мимо нас.

Было около четырех утра, когда на море опустился туман, не слишком плотный, но нормальная видимость упала до мили.

– Вот этого нам еще не хватало, до рассвета осталось два с половиной часа, так еще и туман в придачу, – чертыхался командир линкора Кузнецов, – и крейсер опять куда-то запропастился. По нашим расчетам, должен был появиться часа два назад, а его все нет и нет. Может, он направился дальше?

– Иван Семенович, усильте наблюдение за морем. Сейчас «племянничку» самое время попытаться подойти как можно ближе к берегу для нанесения удара.

– Но для этого ему надо вначале этот самый берег увидеть, чтобы определиться, где именно он находится, – высказался Вердеревский.

– А предположение Ивана Семеновича может оказаться верным. Как бы и вправду немцы не решили проскочить к восточному побережью, обстрелять там любой из портовых городов, чтобы этим отвлечь нас от Ризе, и лишь потом подойти сюда. Понадеявшись, что мы пойдем искать его там.

«Надо вспомнить, как все было в моей временной реальности», – подумал я.

В то время дозорная служба перед проливом была не постоянная, и крейсер вышел раньше, когда пластуны еще грузились в Новороссийске. А здесь он выскочил на два дня позже, и пластуны уже практически все на берегу. Там он обстрелял Новороссийск, а тут зачем его обстреливать, раз войск в городе и порту уже нет? А знают ли об этом на крейсере, вот в чем вопрос? Не пошел ли крейсер туда? Мы ждем его здесь, а он направляется к Новороссийску. Но с таким же успехом он мог направиться и к Батуму, сейчас там собралось немало порожнего транспорта. Если на крейсере почувствовали, что мы ждем его тут, и направились к Батуму, то по времени уже должны подходить туда.

– Срочно радиограмму на «Прут» адмиралу Саблину. Передать: «Быть предельно внимательными, не исключена вероятность в ближайший час появления у порта неприятельского крейсера». И точно такую же на «Три святителя» в Новороссийск.

Теперь нам осталось ждать, как будут развиваться события.

– Ваше превосходительство, я склоняюсь к тому, что крейсер сейчас где-то рядом пережидает туман. И с рассветом начнет движение к Ризе, в надежде, что солнце разгонит туман и откроется берег.

– Дмитрий Николаевич, голубчик, и я надеюсь на это, но не будем исключать и тот вариант, что крейсер пошел к восточному побережью, или к Новороссийску, или к Батуму.

Прошло еще два часа нервного ожидания. На востоке, даже несмотря на туман, пространство над морем начало сереть. Скоро рассвет. А сведений о нахождении крейсера не поступало. Саблин молчит, и это уже радует. Но возможно, если только крейсер где-то там, он ожидает рассвета, чтобы видеть цель.

– Ваше превосходительство! – проговорил возбужденно вошедший мичман Шулейко. – Передали с «Гневного» – в море была замечена тень корабля, подходящего с северо-запада. Но там не должно быть никаких наших кораблей. Эсминец «Гневный» находился в пяти милях от нас на западо-северо-запад, но из-за тумана мы его не видим.

– Приготовить корабль к бою. Курс 290. Средний вперед.

Противника мы увидели через десять минут. Но и он нас заметил, стал разворачиваться на обратный ход.

– Два румба вправо. Самый полный вперед, – скомандовал Кузнецов.

– Старший лейтенант Урусов! За вами слово, командуйте огнем, – напутствовал я князя.

Первыми открыли огонь наши стотридцатки, нащупывая верную дистанцию до германского крейсера. Потом заговорил наш главный калибр. Было видно, что снаряды взрываются возле бортов убегающего от нас германского крейсера, но прямых попаданий все не было. А мы уже получили от немца четыре снаряда – два 150-мм и два 105-мм, – но серьезных повреждений они нам не нанесли. Крейсер постепенно от нас отрывался, хотя и выписывал зигзаги, уклоняясь от наших снарядов. Два эсминца находились на правой раковине позади германца, постепенно его нагоняя. Еще два эсминца только-только нагоняли нас, так как на момент обнаружения противника были значительно восточнее остальных. Но, имея ход не менее двадцати девяти узлов, они скоро нас обгонят.

– Иван Семенович, можно полрумба вправо, – попросил князь Урусов.

Линкор взял правее, прозвучал ревун, и все четыре башни почти одновременно выпустили снаряды.

– Ура!!!

Кто-то из молодых офицеров не сдержал возгласа, когда на горизонте над германским крейсером в воздух взлетели обломки, столб огня и дыма.

Вот как описывает этот бой немецкий морской офицер в своих воспоминаниях «Бреслау» в Черном море»:

«…Вдруг из редкого тумана в пяти милях на юго-восток показался большой силуэт. Русский дредноут!

– Право руля. Обе машины самый полный вперед! – выкрикнул наш командир, корветтен-капитан Вольфрам Кнорр.

Наши бинокли, трубы устремлены на показавшийся в туманной дымке корабль. Сомнений нет, да, это один из русских линкоров – « Императрица Мария » или « Екатерина Великая » ! Из всех труб крейсера повалил густой дым, я даже представил, как наши матросы стараются из всех сил поднять давление пара до красной черты и выше, чтобы превысить проектную мощность турбин и уйти от преследования такого грозного противника. Пенистый вал погнался за нами. Турбины превысили свои паспортные 32 000 лошадиных сил. И крейсер летел как на крыльях.

Наши взоры устремлены назад – русский линкор ворочается за нами. Грозный корабль ощетинился множеством орудий. Вот поднялись 12-дюймовые орудия его четырех башен, нацеливаясь на нас. Мы несемся на удаление. Позади нас совсем рядом с кормой поднялись четыре фонтана воды, но это пока, по счастью, не от главного калибра, а от среднего. Потом снаряды стали рваться спереди, потом с бортов. Они разрывались часто, но, по счастью, мимо, правда, осколки иногда ударялись в борта и надстройки. Мы спешили затеряться в редеющем тумане, но он начал рассеиваться с первыми лучами солнца. Наши взоры по-прежнему направлены туда, где позади несся… Если этот корабль сравнивать с носорогом, который несется не разбирая дороги, так вот это как раз и будет русский линкор. И ничто его остановить не может, тем более наш огонь.