Василий Панфилов - Улан [СИ]

После залпа защитники баррикады попрятались, а самых смелых выцеливали стрелки с карабинами [114] Карабин — нарезное (то есть дальнобойное) ружьё. Первоначально карабин — укороченное нарезное ружьё, предназначенное прежде всего кавалеристу. , стоящие вне досягаемости. Под таким прикрытием штурмовая группа подобралась поближе и… Короткий разбег и экстремал широким прыжком перелетает препятствие. Защитники ожидали нападения, но не с неба, так что отбив неуверенный выпад протазаном особо шустрого преображенца, спортсмен приземлился за спинами врагов.

Широкое движение кистью — и поперёк спины унтера возникает кровавая полоса… Увернуться от широкого удара прикладом, кончиком клинка дотянуться до горла… Замешкавшемуся рядовому, потерявшему равновесие, ребром левой руки по основанию шеи. Хруст.

Тут подоспел и остальной авангард, связав боем два десятка оставшихся гвардейцев. Нельзя сказать, что это были волки, напавшие на овец, но… Всё они были не просто отменными бойцами, а бойцами, прошедшими кровавую кампанию и умели применять свои знания не только в теории. Во всяком случае, тот же Аюка от хлестанувшей в лицо крови врага только взвыл по волчьи и явно впал в своеобразный транс.

— Пали! — Услышал Рюген голос Миниха, а затем и звуки выстрелов. Подоспевший основной отряд практически в упор расстрелял оставшихся гвардейцев.

— Контроль! — Прорычал князь и прошёлся по баррикаде, добивая оставшихся в живых. Такая привычка была у многих ветеранов — слишком часто покрытые кровью “трупы” оживали и всаживали клинок в спину товарищу. Ну а если он просто тяжело ранен, то с современным уровнем медицины это элементарное милосердие — всё равно умрёт, только мучительно…

Быстро разбросав баррикаду и оттащив в сторону тела, бойцы вновь вскочили на коней и поскакали в сторону порта. Несколько раз им попадались разрозненные кучки гвардейцев и каких-то непонятных вооружённых людей — то ли гайдуков, то ли вообще — лакеев.

“ — Судя по всему, — подумал попаданец, — это какие-то личные гвардии вельмож. Не случайно же Разумовский хотел меня задержать.”

В порту была непонятная возня — что-то похожее на смесь пьянки и агитации.

— Княже, я проскользну, — подошёл к нему Емельян, — на рожон переть не стоит.

Прикусив губу, князь задумался — лезть на рожон и в самом деле не следовало, но время…

— Давай, только побыстрее — сам понимаешь, наверняка гоняться.

Пугачёв возник рядышком минут через пятнадцать. Именно возник — только сверх-чувства попаданца в сочетании с настороженностью, позволили понять ему, что кто-то подходит. Подивившись “ниндзюку” и поняв, как именно тот с товарищами “шалил” прямо в прусском лагере, Владимир тихонько сказал:

— Докладывай.

Из слов разведчика выходило, что это вельможи со своими людьми мутят — водки да вина привезли. Флотских пытаются даже не завербовать, а просто смутить. Где-то разговоры об уме Екатерины, где-то о “предательстве” Петра… Не суть важно — важно то, что они просто пытаются блокировать полк и обезвредить флот.

— Пройти сможем?

— Да хрен его знает, — Пугачёв с сомнением покосился на Государя, обмякшего в седле, — мы-то пройдём, а вот с ним…

Помог Миних, отошедший от основного отряда, спрятавшегося за постройками. Фельдмаршал прекрасно ориентировался здесь и понимал саму структуру порта и Кронштадта. Вернувшись из ссылки, он быстро восстановил многие связи и теперь мог назвать даже суда и капитанов, за которых ручался.

К большой компании гулявших флотских подошёл важный вельможа.

— Я Миних, — представился он, если здесь кто-то, кто не знает меня?

— Да кто ж тебя не знает? — удивился пьяненький матрос, — ты конечно пёс ещё тот, но службу знаешь и зазря служивых не обижал.

— Ну а раз знаете, — продолжил старый фельдмаршал, — то слушайте. Екатерина замыслила переворот. Гвардия и вельможи за неё. Что такое переворот — сами знаете. Гвардии да вельможам будут деньги раздаваться, да поместья, да крестьяне… Да и сами должны понимать — что такое баба на троне, да такая… Гулящая.

Миних говорил короткими, рублеными фразами — так, чтобы поняли даже пьяные флотские. И те поняли… Началась было шумиха, но Бурхард быстро успокоил народ. Словом, спустя несколько минут нестройная толпа прошествовала к одному из стоящих у причала кораблей.

Придворных частично переодели, а частично просто заслонили от других компаний гуляк. Однако нужно сказать, что прошли скорее благодаря наглости мероприятия, ну и тому факту, что сейчас в порту хватало таких вот странных, смешанных компаний.

Погрузившись на “Гордость Балтики” — довольно ветхую и совсем небольшую, спасители императора отправились к Кронштадту. С берега им кричали что-то запретительное, но тут снова спас Миних — он представил дело так, будто компания отправилась к флотской базе ради агитации за Екатерину.

Погрузились не все — Тимоня отправился в расположение Семёновского полка, Аюка — в уланскую слободу, его там многие знали. Пусть и там и были в основном инвалиды да выздоравливающие, как и в других окрестных армейских полках, но даже несколько сот ветеранов — это сила.

— Бегом вестового к адмиралу, — скомандовал Миних, едва к приставшему судну подоспела вооружённая охрана, — с нами император, в Петербурге переворот.

Князь Мещерский прибыл очень быстро и увидев императора, которого перетаскивали на руках, побледнел и схватился за сердце.

— Жив, — успокоил его Владимир, — плохо стало от таких известий, так я его снотворным напоил, чтоб от волнения не помер. Степан Михайлович, вы распорядитесь пока, чтобы императора с Наследником во дворец проводили.

— Да-да, — слабым голосом, отозвался растерянный вице-адмирал и отправил в их распоряжение группу флотских [115] Флотских — В то время моряками нередко именовали собственно корабельных специалистов, под матросами — морскую пехоту и какую-то часть флотских гарнизонов. Плюс во флотских гарнизонах могли быть ещё и обычные солдаты, технические специалисты со званиями, вольнонаёмные. Так что в некотрых случаях проще обозначить их как “флотских”, чем писать подробные разъяснения. .

И снова бразды правления перехватил Миних. Впрочем, Грифич не в обиде — жизненный опыт, связи, знания… Всё в его пользу, так что пусть “рулит”.

— Адмирал, — поднимайте гарнизон в ружьё, — властно приказал фельдмаршал, — ну и далее как положено — гонцы, приготовления к вражеской атаке и прочее.

— Как вы думаете, — вместо ответа растерянно спросил Мещерский, — этот переворот — он серьёзный?

— Уже нет, — веско ответил Миних, — императора с наследником из под удара заговорщиков вывели. Ну а дальше сами знаете — Кронштадт им не взять, а гвардия против армии, это не серьёзно, да и не все гвардейцы предатели.