Кирилл Тимченко - Без солнца

Старик после этих слов повернулся к Саше, словно спрашивая разрешения продолжить. Саша при этом почувствовал себя неприятно. Все же они здесь гости, как-никак, а ведут себя как узурпаторы. Обыкновенные, блин, бандиты. Его даже передернуло, как он представил, во что он может превратиться, если продолжится эта гулянка по пустошам без всякой цели. Надо добираться до родины Гая и там устраиваться на постоянную работу, а то так ведь и на самом деле крышу сорвет.

– Нам только выйти отсюда, – сказал он уже более тихим тоном, как можно спокойнее, – И мы вас больше не побеспокоим.

– Как раз наоборот, – удивился старик, – вы меня совсем не беспокоите, наоборот, я очень рад вашему появлению. Вы первые люди с того, момента, как все произошло, которых я вижу живыми. Монстры несколько раз оставляли в коридорах обглоданные костяки, очень похожие на человеческие, но я слабо разбираюсь в антропологии, поэтому не могу сказать с большой уверенностью. Так что я был бы очень рад пообщаться с вами, показать результаты своих исследований. Я ведь узнал так много нового, возможно, даже очень ценного, только вот некому мне показывать свои результаты. Не мутантам же хвастать ими, – он слабо улыбнулся, а потом заторопился куда-то, – Конечно, исследования. Вы должны это видеть.

Ни Саше, ни Гаю эти исследования особенно интересны не были, но из вежливого любопытства они все же согласились пройти, тем более, что это все равно было в соседней комнате. Там все было уставлено какими-то жуткими приборами, невольно вызывающие все возрастающее чувство уважения к этому немного чокнутому старику, если он и в самом деле мог ориентироваться в той куче цифр и данных, которые они постоянно обрабатывали или выдавали как законченный результат. На корпусах многих из них были заметны помятости, подпалины или даже вообще дырки, старик явно собирал их со всего бункера, тащил все, что хоть еще немного работало. Электричество, как он сам сказал, бралось из ядерного реактора на самом нижнем уровне. Тот уже давно дал течь, поэтому туда даже монстры не спускались. Заодно он и заметно сбавил мощности, едва хватало даже на обеспечение аварийных систем, а так же систем жизнеобеспечения. Единственная уцелевшая гидропонная ферма, до которой старик мог добраться живым, была в нескольких коридорах отсюда и уровнем ниже. А вот с вычислительным центром, обрабатывающим все сведения, повезло больше, он находился на этом же уровне, и его почти не задело в момент катаклизма, поэтому как ученый, старик гонял его постоянно, решая самые замысловатые задачи.

– А как это было? – задал зудящий уже давно вопрос Гай, с вежливым интересом рассматривая таблицу математических уравнений, которые, по горделивым высказывания старика, не мог решить целый институт, а вот он справился в одиночку.

– Что было? Подсчет уравнений? – не понял старик, – Это оказалось даже проще, чем представлялось. Надо решать с четвертого неизвестного…

– Нет, я не про это, – Гай отложил распечатку с решенными уравнениями, которые в любом другом бы случае принесли бы решившему их премию по математике, но здесь бывшие лишь пустой тратой бумаги, – Я про катаклизм. Как это было с вашей стороны? Что вы видели?

Старик словно лбом об стену хлопнулся. Сразу посуровел, и куда-то исчезла наивная, почти детская улыбка человека, радующегося разговору. Голос стал словно надломанным и хриплым. Ему было очень больно вспоминать.

– Я боялся, что вы зададите этот вопрос… И надеялся на это тоже. Нельзя это только одному в душе носить. Очень страшно было. Не знаю, может вам и не стоит знать… Хотя, почему бы и нет… Вы, наверное, даже не знаете, где сейчас находитесь. И не поймете половины. Ну ладно…

Он смахнул листы с уравнениями на пол, как ничего не значащую бумагу и сел на освободившееся место. Нервно сплетя пальцы и держа их между коленей, он глубоко вздохнул и начал свой рассказ.

– Держите его! Да крепче же, он вырывается! Черт возьми, он же мне сейчас челюсть сломает. Етить вашу в душу!

– Держу! Черт, вот ведь вштырило парня! Что там такое?! Мля!!!

– Здесь я, сейчас. Руку крепче, он шприц нахрен вырвет! Твою мать! Ему в руку колоть, а не мне!

– Да успокойте же его! Сейчас ведь убивать начнет! Какого черта?!

– Отцепляйте его, быстрее! Да оттащите же его кто-нибудь! Он сейчас его задушит!

– А ведь на вид не сильный, а так дерется, с пятью кубками в венах…

Голоса становились все сильнее, вбиваясь в голову как клинья, мешая мыслям, носившимся в голове с такой скоростью, что как-то выбрать из них хоть одну и понять, про что же она, совершенно не получалось. Только вся эта мешанина постепенно отступала, а окружающий мир давил все сильнее, возвращая в ту реальность, откуда, казалось, безвозвратно выпал.

Когда картинка постепенно прояснилась, и глаза стали видеть то, что вокруг, а не какие-то хаотические разводы, вылетавшие из мыслей в голове, Андрей понял, что сидит в постели, обеими руками вцепившись в горло врачу, так что тот уже синеть начал. Еще два санитара пытались оттащить его, но, видно, безрезультатно. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы осознать все это и выпустить врача из своего захвата. Тот отступил, с трудом хватая воздух открытым ртом.

– А я уж думал все, застрелить придется, – неожиданно отпустил его один из санитаров, глядя с куда большим уважением, чем за секунду до этого.

Андрей скосил глаза в его сторону и увидел в руке вороненый ствол небольшого пистолета, который он вытащил из висевшей на поясе кобуры. Это как же надо было себя вести, чтобы персонал тебя застрелить пытался, пусть даже и не сразу. Хотя, если поглядеть, что он пытался доктора задушить, то не такой уж и неприемлемый способ окончания событий. Нет, хорошо, что он все-таки думал, а не сразу стрелял.

– Ага, как в прошлый раз, – сказал второй санитар, потирая ушибленной плечо. У Андрея при этом немного болели костяшки ладони. Неужели это он его так ударил?

– Что со мной было? – спросил тогда Андрей интересующий его с самого момента, как он пришел в себя, вопрос. В голове продолжала крутиться мешанина из картинок сразу двух реальностей. Одной – где он сидит на кровати и пытается говорить с санитарами, а второй – где эту самую санчасть разнесли в кровавый фарш и теперь там за ним носится какой-то жуткий монстр, вроде и невидимый, а вроде и вполне агрессивный. И он еще даже не понял толком, какая из них настоящая, а какая ему только видится, плод его расшалившейся фантазии.

– Ничего хорошего, если говорить откровенно, – сказал доктор еще немного сиплым голосом. Выглядело так, что если Андрей не проломил ему горло, то частично раздавил. Ему теперь самому медицинская помощь не помешает, – У вас был постинъекционный синдром. Результат встречи с призраком, но можете уже почувствовать себя спокойнее. Если вы уже можете самостоятельно разговаривать, и вас не тянет убивать все, что движется, самый опасный этап вы уже прошли.