Роман Злотников - Разговор с Вождем

Еще раз вздохнув, откинул задний борт и достал мешок с формой и сапогами. Вот ведь черт – на нем тоже виднелись дырки от пуль. Соответственно оказалась повреждена гимнастерка, шаровары и правый сапог. Но делать нечего – переодеваюсь, предварительно напялив синие сатиновые трусы и белую майку, найденные дома в «запасах на черный день». Обуваюсь, опоясываюсь ремнем с кобурой. Проверяю оружие, патрон сразу в ствол. Любимый ножик в правый карман шаровар, удостоверение в левый нагрудный. Всякие необходимые в пути мелочи вроде бритвы, расчески и мыла убираю в чемодан. Он хоть и тяжелый, но место в нем еще есть. Туда же, под защиту алюминиевой «брони» складываю «артефакты» – мои настоящие документы, мобильник, планшет, бумажник с деньгами. Поразмыслив, решаю «гражданскую» одежду оставить здесь – джинсы и кроссовки недорогие, не жалко. Из джинсов вынимаю широкий пояс – пригодится для облегчения транспортировки чемодана, пропущу его через ручку и перекину через плечо, а то в руках такую тяжесть долго не потаскаешь – отвалятся.

Вот в таком виде, нагруженный, словно почтовый лось, я и отправился в дальнейший путь. Сначала шел по следам, а вернее пролому, оставленному «уазиком» в лесу. Обратил внимание, что пару раз цеплял довольно большие деревья, но все-таки сумел избежать более тесного знакомства с ними. На удивление, идти пришлось довольно далеко – я сгоряча отмахал в лес чуть ли не три-четыре километра.

Наконец, увидев впереди просвет, за которым явно что-то двигалось, я сошел с проложенной колеи и, пригибаясь, сделал небольшой крюк, чтобы выйти на дорогу метрах в пятидесяти от места «въезда» в лес. Бросив чемодан под куст, достал «Браунинг» и пробрался поближе. Осторожно выглянув, сразу увидел, что «поле боя» плотно оккупировано превосходящими силами противника – на дороге стояли мотоциклы и смешной, словно горбатый, восьмиколесный броневик, из башенки которого, впрочем, торчали совсем не смешные стволы. Один из которых вроде бы даже пушечный.

Немцы занимались сбором убитых и раненых. Судя по количеству лежащих возле броневика тел, «боестолкновение» закончилось для фрицев с большими потерями. Я насчитал два трупа и трех раненых. Плюс еще сколько-то неучтенных – фашисты как раз тащили кого-то из дальних кустов. Ни хрена себе, «ДТП со смертельным исходом»!

Я понаблюдал за немцами минут пятнадцать. За это время фрицы закончили погрузку покойников и еще живых (причем грузили в том числе и на мотоколяски), сняли с побитых моциков оружие и какие-то брезентовые сумки, развернулись и быстро укатили на запад. Видимо, такая «разведка боем» пришлась фашистам не по вкусу. Привыкли небось, твари, что «мяч все время на их стороне».

На всякий случай выждав еще пять минут (а вдруг вернутся?), решаю идти на восток. Интересно, тот небольшой городок, который я проскочил незадолго до момента обнаружения переноса, был «в том времени» или уже в этом? До него должно быть километров пятнадцать, не меньше – запарюсь, но к полудню дойду.

Так и вышло. Сначала я шел вдоль дороги, хоронясь за кустами и деревьями. Потом, пару раз споткнувшись и сбив каблук сапога, все-таки набрался храбрости (или дурости) и вышел на дорогу, старательно прислушиваясь, не едет ли кто. Но узенькая шоссейка, покрытая растрескавшимся асфальтом, была пустынной в обоих направлениях. Чем я и воспользовался, резко нарастив скорость передвижения. И в городок прибыл даже несколько ранее полудня.

Населенный пункт поразил меня своей безлюдностью. И ладно бы на окраине, застроенном одноэтажными домиками с небольшими палисадничками, но даже ближе к центру, когда появились двухэтажные дома, в некоторых из которых, если судить по табличкам возле дверей, располагались какие-то учреждения.

«Неужели все жители эвакуировались? Вроде бы так во время Великой Отечественной не бывало. Или фашисты успели провести зачистку? – прикинул я варианты. – Загнали всех в большой сарай и…»

Додумывать эту страшную мысль я не стал. Да и не успели бы немцы натворить дел – я, судя по всему, на их разведку нарвался, а, следовательно, до условной «линии фронта» километров двадцать, а то и тридцать.

Загадка разрешилась, когда усталые ноги принесли меня на центральную площадь – большинство жителей присутствовало именно здесь.

Большая, примерно в шестьсот-восемьсот человек, толпа напоминала скопление зомбаков из какого-то голливудского фильма – люди просто молча стояли и смотрели в одном направлении. Просто тихо стояли, не переговариваясь между собой. Не звенели детские голоса, не шумели машины, даже птицы и те замолкли. Апокалиптическое зрелище – на площади царила оглушительная тишина, в душном полуденном воздухе носились клочья сажи и мелкая серая пыль.

Я проследил направление всех взглядов – народ смотрел на столб, украшенный гроздью черных четырехугольных громкоговорителей. Их них доносился едва уловимый шелест.

– Что тут происходит? Зачем вы стоите? – обратился я к ближайшему человеку – пожилому дядьке в смешной соломенной шляпе.

Мужик ничего не ответил, продолжая пялиться на матюгальники. Тогда я тронул за локоть немолодую женщину в сбившемся на шею «газовом» платке.

– Уважаемая, что здесь творится?

Она взглянула сквозь меня пустыми глазами, но вдруг словно вернулась в сознание – глаза приняли вполне осмысленное выражение, даже румянец на щеки вернулся.

– Сообщили, что в полдень будет выступать товарищ Сталин! – негромко сказала женщина. – Вот мы и ждем.

В этот момент динамики захрипели, и вдруг из них полилась музыка. Мужской хор грянул так, что по моей спине побежали мурашки размером с таракана.

После исполнения гимна Советского Союза [29] «Интернационал» (музыка – Пьер Дегейтер, слова – Эжен Потье) в переводе Аркадия Коца являлся государственным гимном Советского Союза с 1922 по 1944 год. матюгальники шипели где-то с полминуты, пока из них не раздался уже хорошо знакомый мне по телефонным разговорам голос Вождя:

– Товарищи! Граждане! Братья и сестры! Бойцы нашей армии и флота! К вам обращаюсь я, друзья мои!

Вероломное военное нападение гитлеровской Германии на нашу Родину, начатое 22 июня, продолжается. Несмотря на героическое сопротивление Красной Армии, несмотря на то что лучшие дивизии врага и лучшие части его авиации уже разбиты и нашли себе могилу на полях сражения, враг продолжает лезть вперед, бросая на фронт новые силы. Гитлеровским войскам удалось захватить Литву, значительную часть Латвии, западную часть Белоруссии, часть Западной Украины. Фашистская авиация расширяет районы действия своих бомбардировщиков, подвергая бомбардировкам Мурманск, Оршу, Могилев, Смоленск, Киев, Одессу, Севастополь. Над нашей родиной нависла серьезная опасность.