Василий Панфилов - Улан. Трилогия

Расследовал и отслеживал – и получал "по рукам", неоднократно. Разговоры эти той же Елизаветой воспринимались достаточно равнодушно, да и Пётр страдал избыточным либерализмом. Да что говорить, если сам Владимир пытался донести информацию до Петра Фёдоровича и был достаточно невежливо… Не послан, но где-то рядом…

Да и откровенно говоря – при Елизавете права Тайной канцелярии сильно покромсали, ну и сам Александр Иванович был скорее исполнителем, чем начальником. Приказали не трогать определённых лиц и не лезть в некоторые сферы – и не лез.

На посту же шефа семёновцев он проявил себя лучшим образом – не лез. Всё держалось на толковых заместителях, ну а сам Шувалов просто помогал "своему" полку по мере возможностей.

Убедившись, что Шувалов не в состоянии решать какие-то вопросы, князь обратился к фактическому командиру полка:

— Любим Арсеньевич, как с припасами дела обстоят?

— Хреново, — ответил Челищев спокойно, — уходили когда из казарм, пороху взяли с избытком, а по дороге лошадей в повозках убили. Что успели, то и взяли – немного получилось, выстрелов по тридцать на человека.

— Должно хватить – если за укреплениями спрячетесь, да стрелять прежде всего будут карабинеры.

Майор хмыкнул и с нотками скепсиса ответил:

— А ну как пушки подтянут? Арсенал-то в руках бунтовщиков.

— В Кронштадте Миних, так что не переживайте – там и людей хватит, и припасов. Можете для надёжности отправить туда кого-нибудь, чтоб информацию передать – наверняка ведь какие-то яхточки есть.

— Как не быть, — семёновец просветлел лицом, — сей же час и отправим.

— Не только в Кронштадт, — прогудел Емельян, — нужно оповестить людей, что император и наследник живы, что Миних на их стороне. Ну и всякое…

Пугачёв влез в разговор без особого стеснения – казак всё-таки, а не бывший крепостной.

— Правильно, Емеля, — одобрил идею Рюген, — ты как, майор – потянешь?

Гвардеец задумался, прислонившись к стене склада…

— Да, потяну, есть у меня толковые ребята.

— Не Щука с компанией? — заинтересовался Грифич.

— Они самые, — засмеялся майор, — бузотёры, конечно, но если надо – яйца у медведя оторвут!

— Эти да, могут, — согласился Владимир со смешком – компания достаточно известная.

Пока они строили планы и рассылали людей, в проходах к порту сооружали укрепления. Не сказать, чтобы они сильно помогут – всё-таки территория рассчитана на быстрое и беспрепятственное перемещение огромного количества грузов… Но хоть что-то.

— Я б не так сделал, — внезапно заявил Пугачёв и дал несколько дельных советов. Майор покосился на него задумчиво…

— В каком, говоришь, звании? Урядник? [117] Урядник – приблизительно соответствует унтер-офицеру. Помяни моё слово – до войскового старшины дорастёшь. [118] Войсковой старшина – майор.

Казачина остался польщённым…

Под утро бунтовщики начали наращивать своё присутствие в районе порта и его защитники заволновались.

— Етическая сила, — обречённо выдохнул поручик Игнатов, — пушки и конная гвардия.

— Ну, гвардию, положим, я смогу остановить, — экстремал смерил взглядом широкое, ровное пространство. Окружающие вытаращились на него с выпученными глазами.

— Вы чего? — заметил их реакцию князь, — решили, что я брошусь на них с саблями наголо?

Вообще-то, именно так они и думали… Вздохнув, князь объяснил свою задумку:

— Поскачут они между складами, так положить на договору несколько канатов поодаль друг от друга – и натянуть в нужный момент. А когда завал образуется, то и атаковать.

— Б-Б-БАХ! — звук выстрела шести пушек оглушил непривычных портовых работников и те аж присели – и это находясь в безопасном помещении! Князь аж поморщился – с гражданскими трудно работать прежде всего потому, что сложно предугадать, что же они выкинут в следующий момент. Они могут быть великолепными стрелками и фехтовальщиками, иметь опыт дуэлей, но вот в настоящей битве, особенно если просто не понимают – что надо делать… А даже если и понимают – рефлексов-то нет. Владимир только в восемнадцатом веке понял весь сакральный смысл маршировки и другой, столь бессмысленной, казалось бы, в армии двадцать первого века, муштры – просто-напросто приучают действовать единым организмом и реагировать на команды без раздумий и – одинаково.

Выстрелы пушек смели баррикаду, но людей за ней не было – так что не было и потерь. Так, несколько человек обозначали присутствие, а как только дозорный с подзорной трубой подал сигнал, что артиллеристы готовы стрелять, разбежались в разные стороны. Проход между складами был около двадцати метров шириной, так что бежать пришлось недалеко.

Следующий залп – и проход очищен. Вдали массовка изображает ринувшихся на подмогу вояк. Грифич внимательно наблюдает за действиями противника… Есть! Они решили пойти ва-банк и двинули конницу вперёд. Идиоты, но ведь ожидаемо… Лейб-гвардии конный полк ринулся в по широкому проходу тесным строем – колено к колену. Вот постепенно набирается скорость и лошади переходят на рысь…

Отчаянный взмах рукой и… Передние ряды начинают падать, задние продолжают напирать.

— Руби их песи! — заорал Рюген и по этому сигналу из дверей выскочили семёновцы с мушкетами. Заряжены они были не пулями, а картечью, [119] Довольно распространённая практика в те времена. так что залп получился ужасающей мощи. Семёновцы отошли в сторону и принялись перезаряжать оружие, а на смену выбежали другие солдаты. Залпы звучат один за другим и всё пространство затянуто дымом.

— Отходим! — командует принц и солдаты послушно отступают. Добивать? Да пока дым рассеется, времени пройдёт немало, а лезть с клинками в это… месиво… Там наверняка остались живые, но вот насчёт здоровых и боеспособных – вряд ли, разве что буквально считанные бойцы. Впрочем, семёновцев тоже немного – меньше полусотни. Ну а что делать, если есть и другие направления – не менее опасные. Да и… полк изначально был в половинном составе – кто-то воюет на стороне мятежников, ну а кто-то просто решил выждать…

Удалось захватить одного пленного. Как и все в этом полку, принадлежал он к аристократии. Раненый мужчина чуть за тридцать – Владимир много раз сталкивался с ним на балах и приёмах. Как же его зовут… Да впрочем – хрен бы с ним. Оттащив его в сторону, он вместе с Емельяном принялся за допрос.

— Рассказывай, — мягкой улыбкой велел он пленнику. Тот с ненавистью уставился на князя.

— Мы всё равно убьём Петра и Россия станет свободной!

Громкое заявление, однако вскоре выяснилось, что подразумевается республика по типу Польши – с правами для аристократов и бесправием для всех остальных. О подробностях заговора пленный говорить отказался.