Марина Линник - Реинкарнация

Целых два дня длились эта забава для людей и страдания для диких зверей. Человеческий азарт не пощадил ни одного лесного обитателя, попавшегося на пути. Генрих и его друзья, как и в молодости, неотступно сопровождавшие его, были весьма довольны: охота удалась на славу. Усталые, но гордящиеся своей добычей, они возвращались домой. Их путь пролегал неподалеку от замка Ричмонд. Завидев башни замка, Генрих придержал коня и поглядел на них.

– Ваше Величество, уже вечереет. Надо до ночи добраться до Лондона. Леса тут небезопасные, – сказал Джеймс Стаффорд, тоже остановившись.

– Что случилось? – спросил, подъехав к ним, герцог Саффолк. – Милорд?

– Езжайте без меня, я задержусь, – глухо ответил король, не отводя взгляда от замка.

– Но, Ваше Величество, – попытался возразить Джеймс, – вас ждет королева. Что мы ей скажем?

– Скажите, что я останусь на ночь во дворце Ричмонд, – с вызовом глядя на него, ответил король.

– Я не уверен, что ей это понравится, – вполголоса проговорил Джеймс.

– Я что, должен давать кому-то отчет или советоваться, что мне делать и как поступать? – взвился Генрих, нахмурив брови. – Вы можете ехать!

Взяв с собой четверых слуг, король круто развернул лошадь и поскакал по направлению к замку.

– Вот это новость, – пробормотал герцог, многозначительно посмотрев на графа. – Что бы это могло значить? Ты можешь мне объяснить?

– Надо было развестись, чтобы понять, как ты относишься к другому человеку.

– Но он обожает Катерину, об этом и говорить не приходится. Сносит ее капризы, глупость и болтовню. Клянусь, я бы давно придушил ее своими руками, – со смехом заметил герцог. – Но тут…

– Плоть есть плоть, а душа – это душа. Генрих, как и мы с тобой, уже не мальчик, и приходится задумываться о приближении старости. Хочется душевного тепла и понимания. Катерина не может ему этого дать в силу своей молодости и ветрености. Вот он и ищет иного прибежища.

– Наверно, ты прав. Когда состоялся их развод, я случайно заметил взгляд, который он бросил на Анну. Он был более чем красноречив. На минуту мне показалось, что Генрих готов остановить процедуру развода.

– Да, тогда Анна выглядела истинной королевой. Непонятно, куда делись неловкость, нескладность, застенчивость. А главное, она казалась настоящей красавицей, грациозной, с величественной осанкой. Она явно выигрывала на фоне вечно хихикающей Катерины.

– Ты тоже это заметил?.. Ох, надо ехать, – герцог бросил последний взгляд в сторону удаляющегося короля. – Что сейчас будет, когда королева узнает об отсутствии короля… Спаси и сохрани наши бедные головы…

– Его Величество Генрих VIII, – несколько испуганным голосом сообщил слуга, войдя в спальню Анны.

– Кто? – изумилась принцесса и зарделась. – Генрих? Просите, конечно.

Она с удивлением поглядела на фрейлин, мгновенно вскочивших со стульев, как только они услышали о прибытии важного гостя.

– Что бы это могло значить? – спросила она их, но те в ответ только пожали плечами.

Не прошло и полминуты, как в комнату стремительно вошел король. Анна попыталась встать, но Генрих остановил ее:

– Не вставайте, миледи, это моя просьба.

Он бросил пронзительный взгляд в сторону фрейлин и жестом приказал им удалиться. Когда дверь за последней закрылась, он подошел к кровати и присел рядом с Анной.

– Как вы? Мне только позавчера сообщили о вашем состоянии. Почему вы ничего мне не сказали?

– Простите, Ваше Величество, я не знала, что это имеет какое-то значение для вас. К тому же у вас и без меня было столько дел, что лишние заботы были бы ни к чему.

– Вас осмотрел мой лекарь? – положив свою руку на руку принцессы, осведомился Генрих.

– Да, благодарю вас, – произнесла принцесса, покраснев. – Слава Пресвятой Деве Марии, ничего страшного, – только сильный ушиб. Он прописал мне микстуры и мазь, и мне уже стало немного легче.

– Вы прекрасно стали говорить по-английски, – заметил король, убирая руку.

– У меня много свободного времени и хорошие учителя. Ваши дочери постоянно гостят у меня и обучают всему тому, чего я была лишена в детстве. Они у вас замечательные.

– Я знаю, – мягко улыбнулся Генрих. – Лизи еще здесь?

– Нет, сегодня утром она отправилась к Эдуарду. Узнав, что мне лучше, она решила проведать брата. Его состояние уже улучшилось, но все равно надо быть настороже.

– Вы очень любите детей?

– Да, Ваше Величество, – глаза Анны засветились лучезарным светом. – Я очень их люблю. Жаль, что Господь не послал мне собственных… Я не ждала гостей, но уверена, что на кухне есть много чего вкусного. Тем более что вы, наверно, проголодались, да и я еще не ужинала. Дайте мне, пожалуйста, полчаса, и тогда я буду иметь честь пригласить вас отобедать со мной.

– Вы уверены, что вам можно вставать? – заботливо спросил король, окидывая ее встревоженным взглядом.

– Я думаю, не произойдет ничего страшного, если мы поужинаем за столом, – улыбнулась Анна.

Через полчаса они сидели за накрытым столом, заставленным яствами. Золотые кубки были наполнены элем, на тарелках лежали говядина, кроншнепы и баранина, нарезанная ломтиками; на серебряных блюдах белело мясо крабов и алела лососина; рядом были выставлены вареные овощи и свежие фрукты. Одетая скромно, но изысканно, раскрасневшаяся Анна была очаровательна. Ее спокойное, умиротворенное лицо притягивало взор. Манеры девушки были безукоризненны, речь правильна, а высказываемые мысли – интересны. «Как это я раньше не замечал всего этого? – удивлялся про себя король, глядя на оживленно говорившую Анну. – Почему не отметил обаяния и мудрости этой женщины? Как странно».

– Ваше Величество, я совсем забыла… После церемонии развода вы так поспешно удалились, что я не успела вернуть вам свадебное кольцо. Сейчас я хочу исправить это упущение… Вот, возьмите.

Она протянула ему свое кольцо, которое он надел ей на руку всего полгода назад. Генрих машинально взял его и стал рассматривать. Изысканное кольцо с изящным рисунком, сделанное из золота, со вставленными по ободку мелкими бриллиантами напомнило ему о том времени, когда они были вместе. Как много событий произошло за такой короткий срок. Как же так случилось, что они столь стремительно расстались? Почему? Глядя на Анну новыми глазами, Генрих не мог ответить на этот вопрос. В ней было столько женственности, столько разумной умеренности, утонченности и грации! Он вдруг почувствовал, что его влечет к этой женщине. И даже больше: им вдруг овладело страстное желание поцеловать Анну и прижать к себе.

– Ваше Величество, – вдруг услышал он встревоженный голос принцессы, – вам плохо? Вы так побледнели!

– Н-н-нет, все хорошо, – очнулся от грез король. – Видимо, я просто устал. Вы позволите удалиться в свою комнату? Мне надо прилечь… Большое спасибо за угощение… и за то, что вы рядом.