Гилберт Честертон - Золотая коллекция классического детектива (сборник)

Выйдя из гостиной с тем же нетерпеливым волнением, с каким покинул столовую, лорд Галлоуэй снова прошел по коридору. Желание защитить дочь от этого ирландско-алжирского кривляки стало для него назойливой, даже болезненно-навязчивой идеей. Оказавшись в глубине дома, рядом с кабинетом Валантэна, он удивился, встретив дочь, которая быстро прошла мимо него с бледным лицом и насмешливой улыбкой. Новая загадка! Если она была с О’Брайеном, где сам О’Брайен? Если она была не с О’Брайеном, то где она была? Снедаемый страстным стариковским подозрением, лорд, держась за стену, на ощупь двинулся дальше, в глубину дома, где свет не горел и царил мрак. Наконец он нашел коридор, ведущий в сад. Ятаган луны уже изрубил и разогнал по небу остатки облаков. Сад был освещен призрачным сиянием. Высокая фигура в синем быстро шагала через лужайку к двери в кабинет, и серебристый отсвет на отделке мундира обличил майора О’Брайена.

Он скрылся в доме через стеклянную дверь, оставив лорда Галлоуэя в неописуемой ярости и в то же время неопределенности. Изумрудно-синий сад, похожий на театральную декорацию, словно улыбался ему с той безжалостной нежностью, с которой его мирская власть находилась в состоянии войны. Длина и грациозность шагов ирландца взбесили лорда, будто он был не отцом, а соперником; свет луны сводил его с ума. Словно по волшебству, он попал в сад трубадуров, в сказочную страну Ватто, и, решив, что разговор поможет отделаться от чар всей этой любовной глупости, устремился вслед за врагом. По пути он зацепился ногой за какую-то ветку или камень в траве, раздраженно посмотрел вниз, потом посмотрел еще раз, внимательнее, и в следующий миг луна и высокие тополя увидели необычную картину: престарелый английский дипломат, словно обезумев, со всех ног помчался к дому, оглашая сад отчаянными криками.

На его хриплые вопли из двери кабинета выглянуло бледное лицо. Поблескивающие стекла пенсне, обеспокоенно сдвинутые брови – это был доктор Симон. Он и услышал первые членораздельные слова аристократа. Лорд Галлоуэй кричал:

– Труп! В саду труп! В траве!.. Окровавленный!

Наконец-то О’Брайен полностью вышел у него из головы.

– Нужно немедленно сообщить Валантэну, – сказал доктор, когда старик сбивчиво и задыхаясь описал ему все, что осмелился осмотреть в саду. – Какое счастье, что он здесь. – И как только он это произнес, в кабинет вошел сам великий сыщик, привлеченный шумом. Было даже интересно наблюдать за его преображением. Вошел он с видом хозяина и джентльмена, обеспокоенного мыслью о том, что кому-то из гостей или слуг стало плохо. Но узнав о случившемся, сделался серьезен и инициативен. Что поделать, как бы страшно и грустно это ни звучало, иметь дело с окровавленными трупами было его работой.

– Однако странно, господа, – сказал он, когда они устремились в сад. – Я по всему миру выискиваю загадки, а сейчас обнаруживаю одну из них в своем собственном дворе. Но где это место?

По лужайке они пошли уже не так быстро, поскольку с реки начал подниматься легкий туман, но под руководством потрясенного Галлоуэя вскоре нашли в высокой траве тело… Тело очень плотного и высокого широкоплечего мужчины. Человек лежал ничком, и они могли лишь рассмотреть, что широкая фигура его облачена в черное и что у него большая, почти лысая голова, лишь несколько клочков каштановых волос приклеились к голому черепу, как мокрые пучки морских водорослей. Алая струйка крови змейкой вытекала из-под его лица.

– По крайней мере, – значительно протянул Симон, – он не из нашей компании.

– Осмотрите его, доктор! – довольно резко воскликнул Валантэн. – Может быть, он еще жив.

Доктор склонился над трупом.

– Тело еще не остыло, но, боюсь, он мертв, – констатировал он. – Ну-ка, помогите мне повернуть его.

Они осторожно приподняли тело на дюйм, и подозрение доктора подтвердилось самым однозначным и страшным образом. Голова трупа отпала. Она была полностью отделена от тела: тот, кто перерезал ему горло, сумел перерубить и шейные позвонки. Даже Валантэн был потрясен.

– Для этого нужна сила гориллы, – пробормотал он.

Не без содрогания, хоть и привычный к анатомическим исследованиям, доктор Симон поднял голову. На шее и челюсти имелось несколько порезов, но в целом лицо почти не пострадало. Это было желтое лицо, крупное и худое, с орлиным носом и тяжелыми веками – лицо развращенного римского императора с, возможно, отдаленным сходством с императором китайским. Похоже, никому из присутствующих оно не было знакомо. Больше о трупе нельзя было сказать ничего примечательного, кроме того, что, когда его подняли, на земле осталась окровавленная белая манишка. Как верно заметил доктор Симон, этот человек был не из их компании, но вполне вероятно, собирался к ней присоединиться, поскольку явно был одет для такого случая.

Валантэн опустился на четвереньки и с профессиональной дотошностью осмотрел траву и землю в радиусе двадцати шагов от тела. Доктор, хоть и не так умело, и английский лорд, совсем уж вяло, помогли ему в этом. Однако ползая в траве, они почти ничего не обнаружили, кроме нескольких веточек, поломанных или порубленных на очень мелкие кусочки, которые Валантэн поднял и после секундного осмотра отбросил в сторону.

– Ветки, – мрачно произнес он. – Ветки и неизвестный человек с отрубленной головой – это все, что есть на этом лугу.

Наступила почти зловещая тишина, но тут окончательно лишившийся присутствия духа Галлоуэй закричал пронзительным голосом:

– Что это? Там, возле стены, там кто-то есть!

Маленькая фигура с несуразно большой головой, покачиваясь, медленно приближалась к ним сквозь подсвеченную луной туманную дымку. На короткий миг она показалась им похожей на какого-то духа природы, но это оказался всего лишь безобидный маленький священник, которого они оставили в гостиной.

– Надо же! – со смиренным видом произнес он. – А в саду нет ни одной калитки.

Черные брови Валантэна недовольно сошлись над переносицей, что при виде сутаны случалось с ним постоянно. Но он был достаточно справедливым человеком, чтобы отрицать важность этого замечания в данных обстоятельствах.

– Вы правы, – сказал он. – Прежде чем выяснить, что тут произошло, нам придется понять, как этот человек сюда попал. Послушайте, господа. Если вы не посчитаете это несовместимым с моим положением и долгом, я думаю, все мы согласимся, что совершенно незачем впутывать в это дело определенных высокопоставленных лиц. В доме есть дамы, есть известные люди, иностранный посол. Раз уж мы имеем дело с преступлением, то и отнестись к нему нужно соответственно. До того как начнется официальное расследование, я волен поступать так, как считаю нужным. Я – начальник полиции, лицо настолько официальное, что могу позволить себе действовать частным образом. Сначала я сам проверю всех своих личных гостей, а уж потом вызову людей из управления, чтобы искать кого-то постороннего. Господа, взываю к вашей чести. До завтра вы все должны остаться здесь. Спален на всех хватит. Симон, думаю, вы знаете, где найти моего слугу Ивана, – он в прихожей. Это надежный человек; скажите ему, чтобы он кого-нибудь оставил вместо себя и срочно шел ко мне. Лорд Галлоуэй, я уверен, вы сумеете сообщить леди, что произошло, но так, чтобы не вызвать паники. Им тоже придется задержаться. Мы с отцом Брауном пока остаемся у тела.