Грегори Киз - Пушка Ньютона

Бен сгорал от нетерпения.

– Как же комета? – выкрикнул он.

– Извините, что мне пришлось прибегнуть ко всей этой тайнописи, – сказал Ньютон. – Я был вынужден, поскольку никому из вас не доверял. Когда вы помещали новое тело в модель Солнечной системы, я наблюдал за вами, желая посмотреть на вашу реакцию.

– Вы были в тот момент с нами? – изумился Гиз.

– Да, укрытый эгидой, – признался Ньютон. – Она способна сделать человека почти невидимым.

– Вам удалось выкурить ядовитого паука из норки, – сердито заявила Василиса, бросив в сторону Стирлинга презрительный взгляд.

– Как вам удалось меня вычислить? – спросил Стирлинг.

– Догадаться, что ты участвуешь в заговоре? Не скажу, что это было просто. Первым сигналом для меня послужило письмо господина Франклина. Правда, тогда я находился в глубокой… м-м-м… депрессии. Но я вспомнил о Бене, когда на мой эфирограф пришло очень странное послание. – Ньютон слез со стола, ноги его дрожали. Он сделал несколько неуверенных шагов к креслу и опустился в него. – Сообщение пришло на мой эфирограф, которым я не пользовался много лет. Я думал, что его пары давным-давно не существует. Когда-то я подарил этот самописец своему ученику и другу. Но вместо его имени под посланием стояла подпись Минерва. [34]

Бен вздрогнул и одними губами прошептал:

– Минерва.

– Это было письмо-предупреждение, и к нему прилагалась формула. Оказывается, один из моих учеников… – Он остановился, переменившись в лице, будто рана в плече причинила неожиданную и острую боль. – Оказывается, – снова заговорил Ньютон, – французский король привлек к себе на службу нескольких философов, обладающих поистине выдающимися способностями. И, как верно догадался господин Франклин, именно они призвали с небес на наши головы этот камень – «небесное пушечное ядро», как назвала его Минерва. Минерва сообщала, что, по ее предположениям, у французских философов есть пособник в Англии. Я сразу же догадался, что это должен быть кто-то из вас. Поскольку, для того чтобы сделать первоначальные расчеты, требовались и модель Солнечной системы, и сродствоскоп. Я не знал одного и до сих пор не могу этого понять, как Джеймс мог предать свою страну.

– Может быть, – произнесла Василиса, – мы расспросим его об этом. Но чуть позже и с большим пристрастием.

– Когда я спрашивал о комете, – заволновался Бен, – я спрашивал, как ее можно остановить. Что мы можем сейчас сделать?

– У меня есть некоторые мысли на сей счет, – неопределенно произнес Ньютон. – Но, по правде сказать, я не слишком верю в их осуществимость, хотя надо попробовать. – Он кашлянул, закрыл глаза и откинулся в кресле. – Да, думаю, нам ничего не удастся сделать, но я вполне готов остаться здесь вместе с моделью Солнечной системы и обсерваторией…

– Сэр, – мягко произнес Вольтер, – Стирлинг со своими друзьями разбил и модель, и обсерваторию.

Ньютон вздрогнул и переменился в лице:

– Все значительно хуже, чем я ожидал. Но я все же должен попытаться остановить комету. И, конечно же, мне понадобится ваша помощь.

– Всех жителей Лондона надо эвакуировать, – сказал Гиз, выражая общую мысль.

– Безусловно, – согласился с ним Ньютон. – Через час или два я буду просить короля об аудиенции…

– И что? – перебила Василиса. – Вы скажете ему, что вы – сэр Исаак Ньютон?! Он не поверит! Он, скорее всего, прикажет вас арестовать. Уверена, когда узнают о произошедшем здесь погроме и убийстве, некоторых из нас тоже возьмут под стражу. Кто-нибудь хочет оказаться в тюрьме и с упорством идиота доказывать тюремщикам, что на их головы вот-вот упадет небесное тело? Но представим наилучший вариант: король вам поверит и объявит эвакуацию. Вы думаете, она будет проходить мирно? Грабители и мародеры наводнят город, толпа поднимет мятеж, всех философов сожгут как еретиков и колдунов.

– Василиса, что ты предлагаешь? – остановил ее живописания Бен.

– Мы должны покинуть город, и покинуть его прямо сейчас. Собрать записи Маклорена и взять с собой этого убийцу. Разве вы не понимаете, какая опасность грозит планете? Если один раз удастся воспользоваться таким ужасным оружием, то последует и второй раз, и третий… Сейчас Лондон, за ним Санкт-Петербург, Амстердам, Вена. Нам необходимо создать средство защиты. Сэр Исаак и Бенджамин обязательно должны покинуть Лондон, желательно, чтобы и все остальные последовали их примеру.

– И ты можешь устроить наш отъезд? – спросил Вольтер.

– Есть пароход, – ответила Василиса, – который через час может отчалить.

– Юная леди, – начал Ньютон, – я полностью понимаю и разделяю ваше беспокойство, но когда настанет ужасный момент трагедии, меня и тех, кто останется со мной, она не коснется.

Василиса от нетерпения принялась кусать губы. Бен в ее взгляде увидел несокрушимую решимость и упрямство.

– В таком случае я вынуждена настаивать. Я стою на страже ваших интересов и интересов всего мира, у меня есть солдаты и оружие, чтобы исполнить мой долг. Сэр Исаак, господин Франклин, господин Гиз, Вольтер и…

– Роберт Нейрн, – подсказал Роберт.

– Позвольте пригласить вас в качестве моих гостей на корабль. Приглашение обязательно только для сэра Исаака и Бенджамина. Остальные вправе покинуть корабль в любое время. Гиз, если хотите, вы можете оповестить жителей Лондона об угрожающей им опасности.

Гиз молчал и, не отрываясь, смотрел на Василису.

– Василиса, не делай этого, пожалуйста, – взмолился Бен.

– Милый мальчик, я делаю это для общего блага. Ты сам скоро поймешь. В Санкт-Петербурге философ, имеющий твой талант, не будет знать отказа ни в чем.

– У него отнимут лишь самую малость – свободу, – ехидно вставил Вольтер.

– Что значит свобода для такого человека, как сэр Исаак? – возмутилась Василиса. – Сэр Исаак, разве вам не приходилось по милости дураков вкушать прелести тюремного заключения? Разве вы были когда-нибудь настолько свободны, что могли делать то, что хотели?

– Василиса, это пустые слова, – не унимался Вольтер.

– Мой милый, дорогой Вольтер, – произнесла нежно Василиса, – несколько месяцев ты ублажал меня и радовал. Пожалуйста, не заставляй меня убивать тебя. Поверь, я не хочу этого делать, но я всегда выполняю то, чего требует от меня долг.

«Ты и со мной выполняла долг, – подумал Бен, и сердце у него оборвалось. – Но ведь я любил тебя». Неужели она подарила ему иллюзию любви только ради того, чтобы потом извлечь из этого пользу? Глядя на нее, такую решительную и властную, он понял, что могла.

– Господин Франклин, – вмешался Ньютон, – что вы скажете на сей счет?

– Я скажу, что, если мы откажемся от предложения Василисы, мы проиграем. По сути, она права.