Олег Гончаров - Княжич

Стольный город земли Древлянской Коростень будет предан огню…

Помню я, как у отца заходили желваки на щеках при этих словах. Как сжалась в кулак здоровая рука. Как поднял он глаза к потолку. Как вздохнул тяжко…

— Мал, сын Нискини, добровольно становится затворником. Садится в граде Любиче и сидит там безвыездно. Чада его — Малуша и Добрын — по праву плененных на девять лет становятся холопами князя Святослава, без права выкупа. — Слова Болеслава падали в тишине, словно тяжелые камни. — Князь Святослав, сын Игоря, и княгиня Ольга, мать его, берут на себя обязательство прекратить преследование всех без исключения бывших людей древлянских, а ныне русских, независимо от степени их вины перед Русью. Не обкладывать земли Древлянскую, Ятвигскую и Мазовщанскую военным побором, а брать с них в течение девяти лет дань в половину от дани других русских земель.

Договор этот будет храниться в Праге-городе у короля Великой Моравии Болеслава, который за исполнение его крест целует и ответ перед Богом Вседержителем и людьми нести будет, если не покарает отступника. И не завещает потомкам своим надзор за исполнением сего договора. Мы же клянемся Даждьбогом, Перуном и другими богами, что не нарушим договора и выполним все его условия. Да будет так.

Несколько долгих мгновений в горнице коростеньского детинца висела звенящая тишина…

Затем Болеслав протянул договор нам. Отец быстро пробежал написанное, поднялся, сказал громко:

— Клянусь! — ударил своей княжеской печатью по развернутому свитку и шарахнул ею о стену так, что она разлетелась на мелкие кусочки.

А я встал из-за стола, снял со стены меч деда Нискини.

Краем глаза заметил, как испуганно взглянула на меня Ольга…

Как напрягся Свенельд, готовый в любой миг встать на защиту сестры…

Как приподнялся круль Болеслав со скамьи и предостерегающе поднял руку…

Как у отца вспыхнул огонек в глазах и потух сразу же…

А я, словно не замечая всего этого, вынул меч из ножен, наступил ногой на клинок и потянул за рукоять.

С жалостным звоном обломился дедов меч.

— Клянусь! — сказал я и положил рукоять убитого мной меча на стол переговорный.

Вздохнули все. Кто радостно. Кто огорченно…

— Клянусь! — Княгиня Ольга встала и, не читая договора, придавила своей печатью краешек пергамента.

— Да будет так, — сказал король Болеслав. — Во имя Отца, Сына и Святого Духа! — Он перекрестился, поцеловал висевший на шее крест, взял свиток договора и спрятал его в резной ларец.

3 сентября 946 г.

В этот день Коростень подожгли. Я был рад, что отца увезли еще вчера и он не увидит, как сгорит его город. Коростень подпалили с четырех сторон. Старое дерево не хотело гореть, и, чтобы дело пошло скорее, варяги натаскали в детинец соломы и обложили стены сухими дровами. Огонь нехотя, словно пробуя бывшую столицу Древлянской земли на вкус, лизал черные бревна. А потом подул ветер. И огонь вспыхнул сильнее. И вдруг потух.

Мне потом рассказывали, что еще целый месяц варяги снова и снова поджигали упрямый город, пока он не сгорел дотла.

А Стрибожич [203]принес большую темную тучу. Она громыхнула грозовым раскатом и сверкнула молнией. Молния вонзилась в макушку Священного дуба, и он вспыхнул, как сухая щепка…

Так Перун окончательно добил Даждьбога. Только разве можно убить солнце?

Дуб полыхал…

А я стоял и смотрел на то, как остается в прошлом, как сгорает мое детство…

— Эй, холоп. — Свенельд подошел ко мне и положил руку на плечо. — Не кручинься. Как знать, что ждет нас впереди? Недаром же отец завещал оберегать тебя. Пойдем. Там Малушку привезли. Плачет она. Ты уж ее как-нибудь успокой…

Я повернулся и пошел вслед за варягом.

«Что ж, — подумал я тогда, — трэлем я был. Теперь побуду холопом…»

Наверное, это кому-то покажется странным, но я даже был немного рад тому, что все так случилось. Ведь теперь я стал холопом. А холопу можно жениться на огнищанке. Если только Любава захочет выйти замуж за холопа…

А в дверь уже колошматили изо всех сил.

— Эй, болярин! — услышал я голос Путяты. — Добрыня! Слышишь? Ты там, часом, не помер?

— Не дождетесь! — крикнул я в ответ и пошел отпирать двери.

ноябрь 2003 — декабрь 2004

Добрый, сын Мала (Добрыня), — княжич Древлянский.

Мал, сын Нискини, — князь Древлянской земли. Отец Добрыни.

Беляна, дочь Вацлава, — княгиня Древлянская. Мать Добрыни.

Мала (Малуша), дочь Мала, — княжна Древлянская. Сестра Добрыни.

Любава, дочь Микулы, — возлюбленная Добрыни.

Гостомысл — ведун Даждьбога. Учитель Добрыни.

Белорев — знахарь. Учитель Добрыни.

Гридислав (Гридя), Славомир (Славдя), Ратибор — друзья детства Добрыни.

Побор, Путята, Грудич — боляре княжества Древлянского.

Микула, сын Селяна, — отец Любавы.

Берисава — мать Любавы.

Жирот — оружейник.

А также холопы и холопки, огнищане, дружинники и прочие жители Древлянской земли.

Игорь, сын Рюрика (Ингварь), — каган Киевский. Конунг варяжской дружины.

Ольга (Хельга) — жена его.

Святослав — его сын (после гибели Игоря стал каганом Киевским).

Асмуд — отец Ольги. Воевода Игоря. Ярл варяжской дружины.

Свенельд, сын Асмуда, — брат Ольги. Воевода Игоря. Ярл варяжской дружины.

Соломон — лекарь.

Дарена, дочь Любояра, — сенная девка Ольги.

Любояр, сын Здравия, — кузнец. Отец Дарены.

Лучан — гончар из Подола (посада Киева).

Ицхак — посадник Козаров (посада Киева).

Серафим — священник церкви Ильи в Козарах.

А также киевляне, варяжские дружинники, полянское войско, русь, заморские гости и прочие жители Русской земли.

Торбьерн, сын Вивеля, — хевдинг Исландии.

Орм с Орлиной горы — викинг. Хозяин трэля Добрыни.

Борн Носатый — кормчий Торбьерна.

Торбьерг Малая Вельва — исландская прорицательница.

Халльдис — жена Орма.

Гро, дочь Трюггваса, — подруга Орма.

Трюггвас — конунг Ютландии (область Дании).

А также прочие викинги, их жены, дети и трэли.

Болеслав — король Великой Моравии и Чехии. Дядя Беляны. Дед Добрыни.

Яромир — риттер (рыцарь) короля Чешского.

Хлодвиг — риттер (рыцарь) франкский.

Андрей (Разбей) — проповедник христианский.

И другое население Европы и Азии X века нашей эры.

Русь или рось — скорее всего, так славяне называли не какой-то отдельный род или племя. Русь — это разноплеменное сообщество профессиональных воинов (чаще наемников), давших присягу верности. Наиболее подготовленная и боеспособная часть войска. От скандинавского rots — гребец, наемник.