Андрей Муравьев - Меч на ладонях

Грохнула пищаль. Как ни старался Захар, точно выставить прицел ему не удалось, выручило то, что нападавшие распались широкой линией, практически исключив возможность промаха. Отдачей пушку кинуло метра на два к уже полуприкрытым воротам. Используя инерцию, Захар и Костя вдвоем навалились на лафет, и пушечка, пышущая жаром от раскаленного ствола, быстро понеслась к спасительному входу. Из проема выскочили Сомохов, Горовой и пара лучников, споро подхватили орудие и на руках буквально вбросили пушку в открытые еще ворота. Скрипя, начали вращаться вороты, подымавшие мост, с грохотом захлопнулись створки, окованные широкими полосами железа. С наскока взять замок не удалось.

Во дворе двое ветеранов уже командовали, вытаскивая из конюшни телеги и высокие кибитки. Массивные средства передвижения сдвигались ко входу, образуя вторую линию обороны на случай прорыва во внутренний двор. На стенах мелькали силуэты защитников.

Горовой, убедившись, что ворота надежно закрыты, а мост почти поднят, кивнул Сомохову, показывая на суетившихся во дворе, и рыкнул: «Разберись!», а сам бросился к лестнице на стену. Следом припустил Костя. Захар, после выстрела слегка оглушенный, молча отошел ко входу в донжон. Сомохов остался единственным из «полочан» во внутреннем дворе.

– Эй! Эй, ты! Стой! – метнулся он к дедку, деловито тянувшему к конюшне полную бадью воды. – Зачем вода?

Дедок глянул на благородного гостя как на придурка.

– Так… Стрелять начнут, попробуют дома поджечь. – Итальянец махнул в сторону конюшни и других хозяйственных пристроек, крытых керамической черепицей, но возведенных из бревен.

Улугбек Карлович оглянулся. Еще несколько баб из дворовой прислуги тянули корыта и ведра с водой щупленькому пареньку, который расставлял их вдоль деревянных стен.

Несколько лучников под присмотром ветерана крепили между собой сваленные перед воротами телеги.

– Шел бы ты… ваша светлость, – огрызнулся седоусый старикан, командовавший своими молодыми подчиненными, – да хотя бы на стены шел… А мы уж тут сами справимся.

Сомохов только облегченно кивнул. Что делать в случае нападения, он все равно не знал, а мешаться под ногами не хотелось.

Помедлив секунду, ученый бросился было к той же лестнице, по которой уже взобрались на стены его товарищи, но в последний момент передумал и побежал в сторону донжона.

…А со стены открывалась прекрасная панорама. По-видимому, выстрел пушки внес определенную сумятицу в ряды наступавшей кавалерии, так как темп нападения, запланированный их пока анонимным автором, был нарушен.

Комментировал увиденное подбежавшим русичам совсем уже немощный дед, чья борода редкими прядями свисала почти до пояса.

– Энта они, козлы, думали с налета во двор, значит, туда их… – Дедок выхаркался. Говорил он на неплохом немецком.

Рядом с ним горделивым силуэтом застыл рыцарь Тимо с верным оруженосцем. Рыцарь, так же как и Костя, не знал, что делать при нападении кавалерии на замок, но не подавал виду.

Вокруг занимали места у бойниц лучники, на ходу натягивая тетивы на свои орудия боя и расчехляя тулы со стрелами. Снизу уже бежали мальцы со связками стрел и коротких копий. Похлебка для слуг гостей, которые должны были съехаться к вечеру, чьим-то волевым решением была вылита прямо во дворе на землю – котел будет кипятить воду для встречи агрессора.

Сверху, несмотря на то что на стене присутствовал рыцарь из числа приближенных к баронессе, командовал все тот же ветхий дедок.

– А мне говорил сынок Салваторе, – шамкал старикашка в перерывах между криками и нагоняями, которыми он, не останавливаясь, потчевал гарнизон. – Смотри, батя, чтобы враг какой на замок не полез, пока мы в город поедем.

Дедок торжествующе глянул на молчавшего рыцаря. Вид врага, по-видимому, разогнал старую кровь в жилах, глаза отца командира замковых лучников горели, усы победно топорщились.

– Знатно вы этих… того… напугали! – похвалил дедок. – Меня зовут Биньо. Биньо-лучник!

И Биньо пошаркал в сторону, распекая кого-то на ходу.

У ворот в город уже толпилось около полусотни всадников. Несколько, спешившись, рубили ворота, остальные стреляли по изредка высовывавшимся из-за стены защитникам. Со стороны леса спорым шагом подтягивалась колонна пеших, среди которых видны были лестницы и штурмовые шесты.

Нападавшие на замок явно находились в большем смятении, чем те, кто штурмовал городок. Выстрел пищали пришелся чуть сбоку по выехавшему на разворот отряду, но его хватило для того, чтобы снести трех конных копейщиков. Двое так и остались лежать мертвыми телами на таких же недвижимых лошадиных трупах, а вокруг третьего суетились товарищи. Видимо, он был только ранен. Сбоку быстро перевязывали еще одного раненого – ему только задело плечо, и кровь удалось быстро остановить.

Силы врага состояли из двух неравных отрядов: около тридцати человек были конными копейщиками или рыцарями – распознать точнее было проблематично, – еще человек пятьдесят составляли конные лучники и арбалетчики, за спинами которых сидели пехотинцы. Сейчас спешившаяся пехота и стрелки быстро составляли разборные щиты, должные защитить нападавших от стрел оборонявшихся. Как и среди штурмующих городок, тут были полный набор средств для забрасывания смельчаков через стену во двор замка, большие пучки хвороста и веток. Ими враги, видимо, постараются заполнить ров перед замком.

Командовал невысокий рыцарь в золоченом шлеме. За его спиной стоял всадник с неизвестным для «полочан» штандартом, и именно вокруг этого рыцаря гарцевали командиры отрядов, выслушивая приказы и наставления. Невысокий и немолодой, он тем не менее споро распределил роли среди своих офицеров. Часть тяжелой кавалерии спешилась и примкнула к пехоте. Запел рог. Вал сгрудившейся у ворот пехоты снова пришел в движение.

– Хочуть с лету взять стену, – прокомментировал увиденное подъесаул.

Пешие враги с жутким воем, прикрываясь высокими щитами от редких стрел, бросились вперед. У самого замка на тину рва полетели связки хвороста, и по образовавшемуся насту пехотинцы полезли к стенам. Четыре лестницы ткнулись в верхние зубцы, метнулись три шеста с храбрецами у верхних концов. Одного еще в полете снял пикой один из ветеранов, двое других легко перемахнули через край стены и с ходу врубились в жидкий строй оборонявшихся. Оба были норманнами.

– Кто это? – тихо спросил у соседнего лучника Костя, тыкая пальцем в сторону штандарта нападавших.

Но ответ дали сами враги. Клич «Милан!» донесся от самых городских ворот, куда враги подтянули от леса таран.

Вчерашние селяне, составляющие основу армии баронетства, и так не очень активно оказывавшие сопротивление, теперь прыснули от рычавших наемников, споро вырубавших плацдарм для десанта. Оба викинга были в полных кольчугах, со щитами и широкими свенскими секирами. Один из них побежал к ближайшей лестнице, чтобы прикрыть уже подымавшихся по ней соратников, а второй повернулся к двигавшемуся ему навстречу Горовому. Казак был в своей кольчуге и с саблей в руке, но без щита и шлема, что давало серьезное преимущество нападавшему наемнику.