Артуро Перес-Реверте - Клуб Дюма, или Тень Ришелье [litres]

Пятница, 14 июля 1816 года. Всю ночь Император дурно себя чувствовал…

Корсо закурил. Всякий раз, когда поезд проезжал освещенные места, по его лицу быстро мелькали полосатые тени и он бросал взгляд в окно, а затем вновь погружался в подробности медленной агонии Наполеона и узнавал о коварных уловках его английского тюремщика сэра Хадсона Лоу. Он читал, нахмурив лоб и спустив очки на нос. Время от времени поднимал голову, разглядывал собственное отражение в стекле и корчил сам себе ехидную гримасу. Даже теперь — несмотря на прожитые годы и на весь свой опыт — он по-прежнему испытывал возмущение при мысли о жалком конце, на который победители обрекли падшего титана, приковав его к скале посреди Атлантики. Забавное занятие — раздумывать над минувшим и анализировать свое восприятие сквозь призму нынешнего знания. Как далек был от него теперешнего тот, другой Лукас Корсо, который почтительно восхищался саблей ветерана Ватерлоо; тот мальчик, который, внимая семейным преданиям, сам готов был кинуться в бой, тот юный бонапартист, пожиратель книжек с картинками, где были запечатлены славные битвы и где артиллерийской канонадой гремели названия — Баграм, Йена, Смоленск, Маренго. Мальчик с широко распахнутыми глазами, которого нет, давным-давно нет, и лишь призрак его порой всплывает в памяти Корсо — то меж книжных строк, то вместе с какими-то запахами или звуками, то в темном оконном стекле, когда снаружи стучит дождь. Тот мальчик, кто приходит ночами из Страны, Которой Больше Нет.

Мимо двери прошествовал проводник со своим колокольчиком. До закрытия вагона-ресторана осталось полчаса. Корсо захлопнул книгу, накинул пиджак и, повесив холщовую сумку на плечо, вышел из купе. В конце коридора он через гуляющую туда-сюда дверь шагнул в тамбур. Там сильно сквозило. На стыке вагонов под его ногами что-то гулко заухало. Затем Корсо попал в сидячий вагон первого класса. Пытаясь разойтись в узком проходе с пассажирами, он заглянул в ближайшее полупустое купе. Девушка расположилась там, рядом с дверью — свитер, джинсы, босые ноги лежат на противоположном сиденье. Как раз в этот миг она подняла глаза от книги, и взгляды их встретились. Судя по всему, девушка его не узнала, так что он скомкал начатый было приветственный жест. Она, видимо, что-то все-таки уловила, ибо воззрилась на него с любопытством; но охотник за книгами уже шел дальше по коридору. Он поужинал, покачиваясь вместе с вагоном, и до закрытия ресторана еще успел выпить кофе, а потом и стаканчик джина. Где-то на краю ночи всплывала луна цвета шелка-сырца, и телеграфные столбы колыхались в шелковых наплывах лунного света, словно на сумеречной равнине кто-то установил проектор — но очень неловко, так что мелькавшие кадры выходили смазанными и перекошенными.

С девушкой он столкнулся в коридоре вагона первого класса, когда возвращался обратно. Она опустила окошко и стояла, опершись на раму, ловила лицом холодные струи воздуха. Проходя мимо, Корсо повернулся боком, чтобы не задеть ее. Тогда она оглянулась и сказала:

— Я вас знаю.

Вблизи ее глаза казались еще зеленее, еще светлее и напоминали жидкое стекло. Они прямо-таки сияли на загорелом лице. Загар в конце марта, короткие волосы с пробором слева — все это придавало ей вид необычный, спортивный, притягательно загадочный. Она была высокой, стройной, гибкой. И совсем молодой.

— Разумеется, — ответил Корсо, приостановившись, — мы встречались пару дней назад. В кафе.

Она улыбнулась. Еще один контраст — белые зубы и светло-коричневая кожа. Рот у нее был крупный, хорошо очерченный.

Красивая девушка, сказал бы Флавио Ла Понте, поглаживая кудрявую бородку.

— Да, а вы задавали вопросы о д’Артаньяне.

Холодный ветер из окошка трепал ее короткие волосы. Она стояла босиком, белые теннисные тапочки остались на полу у пустого кресла. Он инстинктивно бросил взгляд на название кинутой книги: «Приключения Шерлока Холмса». Дешевое издание, отметил про себя Корсо. Бумажная обложка. Мексиканское издательство «Порруа».

— Вы простудитесь, — сказал он.

Девушка, по-прежнему улыбаясь, покачала головой — правда, тотчас принялась крутить ручку и подняла стекло. Корсо хотел было продолжить путь, но замешкался, доставая сигарету. Он проделал это своим обычным манером, не вытаскивая пачки из кармана, и заметил, что она следила за движением его руки.

— Вы курите? — спросил он нерешительно и задержал руку на полпути.

— Иногда.

Он сунул сигарету в рот и полез в карман за второй. Сигарета была темной, без фильтра и, как всегда у него, мятой. Девушка зажала ее между пальцами и глянула на марку, прежде чем наклониться и прикурить — уже после него — от поднесенной Корсо спички, последней в коробке.

— Крепкие, — сказала она, выпуская первое колечко дыма, но, вопреки ожиданиям Корсо, обошлась без ужимок и кривляний. Она держала сигарету весьма необычным образом — между большим и указательным пальцем, так что горящий конец торчал вбок. — Вы едете в этом же вагоне?

— Нет. В следующем.

— Значит, в спальном. Везет некоторым… — Она похлопала себя по заднему карману джинсов, намекая на отсутствие там кошелька. — Позавидуешь. Хорошо еще, что у нас купе почти пустое.

— Вы студентка?

— Вроде того.

На входе в тоннель поезд сильно тряхнуло. Девушка резко обернулась к окну, словно ее вниманием целиком и полностью завладела кромешная тьма, разлившаяся снаружи. Она приблизила лицо к стеклу — прямо к собственному отражению — и застыла в напряженной и тревожной позе. Казалось, она что-то высматривает сквозь свист воздуха, спрессованного узкими стенами. Потом, когда поезд вынырнул на открытое пространство и маленькие огоньки снова прошили ночь короткими стежками, она опять рассеянно улыбнулась.

— Мне нравятся поезда, — сказала она.

— Мне тоже.

Девушка продолжала смотреть в окно. Кончики пальцев одной руки она прижала к стеклу.

— Представляете?.. — Она решила продолжить свою мысль, и улыбка ее сделалась мечтательной; девушка будто смаковала какие-то тайные воспоминания. — Вечером покинуть Париж, а утром проснуться у Венецианской лагуны и следовать дальше, в Стамбул…

Корсо скривился. Сколько ей, интересно, лет? Восемнадцать? Во всяком случае, не больше двадцати.

— Ага, и играть в покер, — вставил он. — От Кале до Бриндизи.

Девушка метнула на него оценивающий взгляд.

— Тоже недурно. — Она на миг задумалась. — А что вы скажете по поводу завтрака с шампанским между Веной и Ниццей?

— Это было бы не менее интересно, чем шпионить за Базилем Захарофф [70] Базиль Захарофф (1849–1936) — французский финансист греческого происхождения, вел международную торговлю оружием; жил в России, Англии, на Ближнем Востоке; в 1913 г. обосновался во Франции; известный меценат. .