К. Александр - Собирательница [litres]

Я попыталась отнять куклу. Но едва дотронувшись до неё, я отдёрнула руку и вскрикнула. Какая горячая! Словно её только что вытащили из печи.

Бэрил хохотала всё громче.

– Жарко, – прошептала Анна и начала забираться на окно.

Ветер выл, смех не прекращался. В сумраке я увидела тень на ограде. Она наблюдала. Манила. Я запаниковала и попыталась затащить Анну обратно, но она сопротивлялась с невероятной, неестественной силой. Она подняла ногу. Если я не среагирую быстро – потеряю её навсегда.

Я подняла одеяло и обернула вокруг руки, а затем схватила куклу, выдернула из рук сестры и швырнула о дальнюю стену.

Анна закричала. Через секунду она упала на пол.

– Анна! Анна!

Смех превратился в злобный вой. Я захлопнула окно. Шум стал тише. Я села на колени рядом с сестрой.

– Анна! – окликнула я. Она заморгала и тихо спросила:

– Что?

– Анна…

Она огляделась:

– Что случилось? Почему я на полу?

– Ты что, не помнишь?

Сестра покачала головой. Затем, что-то бормоча, она поднялась, добрела до кровати и почти мгновенно заснула.

Я посидела ещё немного, наблюдая за ней. Моё сердце билось так громко, что я больше ничего не могла слышать.

Никакого смеха снаружи.

Я встала и выглянула в окно, но тень исчезла. Бэрил там не было.

Повернувшись, я увидела куклу. Она стояла у стены. Следила за мной.

Она улыбалась, словно говоря: «В следующий раз».

Я схватила её и запихнула в пустую обувную коробку. Выброшу её завтра, когда можно будет безопасно открыть окно.

Если здесь вообще когда-то будет безопасно.

Ванесса сказала, что кукла избавит нас от кошмаров.

Она ошибалась. Кошмары не ушли. Они стали только сильнее.

Я снова была в лесу, но на этот раз – не одна. С Анной.

Мы бежали. Не только у меня был компаньон. Бэрил привела с собой кукол; я слышала, как они бегают вокруг нас. Скребутся. Суетятся. Залезают на деревья. Шныряют по веткам и стволам.

Тени, маленькие и не очень, мелькали в лунном свете, как летучие мыши. Светящиеся фигуры, похожие на скелеты белок, перепрыгивали с дерева на дерево. Верещали. Смеялись. Наблюдали за тем, как мы убегаем. Знали, что мы в западне.

Мы бежали всё быстрее. Я ощущала под голыми ступнями камни, ветки, крошечные кукольные тела. Ногам было больно. От тяжелого дыхания саднило в груди, пальцы затекли от того, как сильно я вцепилась в руку сестры. Я не отпускала её; я её чуть ли не тащила. Она плакала, но не останавливалась. Мы обе понимали, что будет, если она остановится. Не позволю.

– Осторожно! – закричала Анна.

Она потянула меня за руку, и я остановилась. На дороге впереди были сотни кукол. Они ползли к нам, как пауки-альбиносы. Некоторые целые, но большинство сломанные или изуродованные.

Я закричала, повернулась и помчалась в чащу. Тропинки не было, ветви деревьев низко склонились под весом кукол.

Они дергали нас за волосы. Мешались под ногами. Пытались нас схватить. Набросились на Анну, чтобы оттащить её от меня. Я вцепилась в сестру ещё крепче. Нельзя её отпускать. Нельзя отдавать её им.

Мы, спотыкаясь, неслись сквозь чащу. Куклы не прекращали смеяться.

Мы добежали до дома Ванессы. Он появился внезапно: нас окружали деревья, а через секунду мы уже оказались на переднем дворе. Только теперь здесь не было кукол. Все они преследовали нас.

Я рванула к дому.

Мы открыли дверь, вбежали внутрь и, не останавливаясь, помчались по коридору, мимо пустых спален и детских. Мы забежали в комнату, которую я уже видела раньше. Ту, на двери которой было множество замков.

Пусто. Только на столе стояла стеклянная витрина. В ней – медальон.

Тот самый, который всегда носит Ванесса.

Я была очарована настолько, что забыла закрыть дверь. Анна стояла рядом и тоже не могла отвести от украшения взгляд.

Дверь распахнулась.

В комнату вошла мрачная фигура, закутанная во множество слоёв одежды и звериных шкур. Волосы завивались, напоминая высушенные водоросли. Я ожидала, что у Бэрил будут рога или копыта, но она выглядела как человек, несмотря на блёклую морщинистую кожу и сияющие лунной белизной глаза.

– Джози, – проскрипела она. Голос – такой знакомый. Я бы из тысячи его узнала. – Ты и десерт прихватила.

– Нет! – Я загородила Анну собой. – Ты не причинишь ей вреда.

– Вреда? – Бэрил разразилась смехом. – Я не собираюсь причинять ей вред. Я хочу сберечь её. Навечно. – Она оскалилась. – Да, дорогая. Оно будет так красиво на тебе смотреться.

Не было времени выяснять, что она имеет в виду.

Сестра позади меня ахнула. Когда я повернулась, на шее Анны был медальон, а её лицо застыло от ужаса.

Но это была уже не Анна. Она превратилась в куклу.

Я проснулась в поту; крик застрял в горле. Было кошмарно жарко, хотя одеяло целиком забрала Анна. Она завернулась в него и стонала во сне, словно от боли. По крайней мере, она была цела. И не превратилась в куклу.

Я наклонилась, чтобы разбудить её и спросить, снилось ли ей что-то, но случайно посмотрела на тумбочку. Я едва сдержала вопль. Кукла сидела на будильнике и улыбалась. Могу поклясться, что её глаза сверкали.

Я схватила её, вскочила с кровати и подбежала к окну.

Уже было светло. Никаких теней. Я открыла окно и выбросила куклу. Она упала на дорожку и разбилась на множество кусочков, разлетевшихся как снег. Дыхание сбивалось, в глазах стояли слёзы. Но я это сделала. Без куклы мы были в безопасности. По крайней мере, в большей безопасности, чем с ней.

Подул ветерок, и я услышала слишком знакомый голос.

Бэрил. Она была рядом.

И она смеялась.

Хотя уже рассвело, вставать было слишком рано. Я села на пол у кровати, завернулась в плед и уставилась в закрытое окно.

Я ждала. Пока Бэрил до нас доберётся, пока кошмары станут реальностью, а куклы проберутся в комнату. Я ждала и пыталась понять, что происходит. И в порядке ли Ванесса, если это вообще возможно.

К тому моменту, как прозвонил будильник, я думала, что сошла с ума.

Анна проснулась. Я повернулась к ней, чтобы спросить о кошмарах, но мне это так и не удалось. Остаток утра она наотрез отказывалась общаться, и я никак не могла понять почему. Из-за куклы? Или из-за того, что я разбудила её посреди ночи? Она вообще это помнит? Почему тогда молчит? Было много моментов, когда мама отходила. Но Анна игнорировала меня.

Я недоумевала и расстраивалась. Но раз уж мы пережили ночь и пора было в школу, на первый план вышли другие вопросы. Например, что сказать Ванессе? И куда делись останки выброшенной куклы? Когда за завтраком я выглянула в окно, то не обнаружила на дорожке фарфоровых осколков. Никаких следов, словно её и не было вовсе.

Что происходит?

По телефону Ванесса сказала, что у неё всё в порядке, но как-то не верилось. Я чувствовала, что она в заложниках и Бэрил никогда её не отпустит. А какие ещё варианты? Я всё выдумала? Эта мысль пугала даже больше, чем ночное происшествие. А вдруг со мной происходит то же, что и с бабушкой? Что, если и я не могу отличить фантазии от реальности?