Роберт Стайн - Смертельные эксперименты доктора Иика

— Мои пятьдесят баксов! — говорит Сэм с глупой ухмылкой.

КОНЕЦ

— Это гигантская крыса! — кричишь ты.

— Ты уверен? — шепчет Сэм. — Как крыса может быть такой огромной?

— Откуда я знаю? — огрызаешься ты. — Но это точно крыса.

Вы с Сэмом глазеете на грызуна. Крыса с вас ростом. Должно быть, она весит более ста фунтов. Её глаза-бусинки уставлены прямо на вас. Когда она пощёлкивает своими острыми передними зубами, её усы дёргаются.

— Давай убираться отсюда, — говоришь ты Сэму. Вы оба поворачиваетесь, направляясь к выдвижной панели.

ШМЯК!

Гигантская крыса прыгает вперёд!

Она приземляется прямо перед вами, оставив на полу глубокие царапины от своих когтей. Выход заблокирован.

Ты глядишь на Сэма. Что же теперь делать? Проход упирается в тупик.

Крыса движется к вам. Она всё ближе и ближе.

Вы с Сэмом отступаете назад, но крыса надвигается. Её чудовищная пасть широко открывается.

— Крысы, — бормочешь ты. — Кажется, это…

КОНЕЦ.

Ты пытаешься сохранить спокойствие — даже когда учёный глядит на тебя в упор. Ты представляешься ему сам и представляешь Сэма, протягивая ладонь для рукопожатия. Взрослым такое обычно нравится.

— Ах, да, точно, — говорит дядька, сжимая твою руку чуть сильнее, чем следовало бы. — Я отлично знаю твою мать. Она блестящий учёный.

Ты гордо улыбаешься.

Шимпанзе дёргает учёного за рукав халата, пытаясь привлечь его внимание. Он делает какие-то знаки руками. Ты не можешь понять, что это значит, но, похоже, это своеобразный язык жестов.

Учёный кивает, как будто понимает шимпанзе.

— Я профессор Айзарк, один из ассистентов доктора Иика, — говорит он. — Я вижу, вы встретили Оскара, — он кивает на шимпанзе. — Не хотите посмотреть, как мы тут работаем?

Он подводит вас с Сэмом к большому — во всю стену — окну. Вы заглядываете в него.

— Ну ничего себе! — выдыхает Сэм.

Приглядись получше на СТРАНИЦЕ 53 →

Ты преследуешь псов, а Сэм трусит следом за тобой.

Через Собачий Лабиринт. Налево. Направо. Налево. Налево. Вы поворачиваете десятки раз. Выйдете ли вы отсюда вообще когда-нибудь, спрашиваешь ты себя.

Стая примерно в тридцати футах от тебя, и вдруг ты тормозишь. Впереди на стене — большая табличка. Огромные красные буквы гласят: ЗАПАСНОЙ ВЫХОД. Под табличкой — маленькая кнопка с надписью НАЖМИТЕ, ЧТОБЫ ОТКРЫТЬ ДВЕРЬ.

Есть только одна проблема: кнопка расположена слишком высоко, и ты не можешь достать до неё. До неё четыре фута и три дюйма. Ты начинаешь прыгать, пытаясь нажать на неё своим носом.

Сможешь ли ты сделать это? Есть такое правило. Люди, превращённые в собак, могут подпрыгнуть лишь на ту высоту, какого роста они были в человеческом облике.

Если в тебе было четыре фута и три дюйма (или больше), иди на СТРАНИЦУ 92 →

Если ты был ниже этого роста, иди на СТРАНИЦУ 61 →

— Ты не моя мама! — кричишь ты, указывая на женщину, стоящую перед тобой. — Ты клон… Или… Или что-то подобное!

Женщина перед тобой выглядит в точности как твоя мама — за исключением одной детали. У неё родинка на правой щеке. А у твоей мамы родинка с левой стороны!

Она гордо улыбается.

— Ты прав, детка, — тепло говорит она. — Ты угадал. Я не твоя мама!

— О чём она говорит? — спрашивает Сэм.

— Ни о чём, — отвечаешь ты. — Это ловушка! Надо отсюда убираться! Бежим!

Так быстро, как только можешь, беги на СТРАНИЦУ 117 →

Ты останавливаешься и награждаешь доктора Иика взглядом, от которого расплавился бы булыжник.

— Как мы попали сюда? — повторяешь ты, выплёвывая слова ему в лицо. — Моя мама здесь работает, чокнутый!

— Твоя мама? — спрашивает доктор Иик. Он вновь поднимается. Кривая усмешка медленно расползается на его лице.

— Да, — говоришь ты. — Но это ненадолго. Потому что я держу пари, что когда она узнает обо всём, что вы хотели тут с нами сделать, она бросит эту работу.

— Твоя мама? — вновь спрашивает доктор Иик ехидным голосом. — Скажи мне, дорогое дитя. Как зовут твою маму?

Ты говоришь ему, и он начинает хохотать. Он смеётся с такой силой, что его сощуренный глаз открывается и закрывается, отчего доктор становится похож на отвратительную, уродливую куклу.

Наконец, он перестаёт смеяться. Его лицо вдруг становится смертельно серьёзным.

— Не думаю, что ты ещё когда-нибудь увидишь свою маму, — язвит он, угрожающе глядя на тебя.

О, нет.

— Что вы сделали с моей мамой? — кричишь ты.

Узнай на СТРАНИЦЕ 36 →

ВУФ!

Это ты лаешь.

Твоё маленькое собачье сердце колотится. Ты выскальзываешь в узкий коридор и бежишь навстречу приближающимся псам. Ты готов атаковать их!

ГАВ! ГАВ! ГАВ!

Они лают на тебя в ответ.

Ты в ужасе, но пытаешься блефовать. Для этого ты лаешь так громко, как только можешь, и бежишь к месту, где коридор заворачивал. Так ты сможешь встать там и сделать вид, что защищаешь свою территорию. Возможно, псы отступят. Возможно, нет. Но это твой единственный шанс.

Сэм догоняет тебя и тоже злобно лает. Тогда вся стая собак вылетает из-за угла. Их зубы обнажены. Они несутся, рычат и угрожают.

Выглядит так, будто ничего не может их остановить…

Пока они не видят тебя.

Ты приподнимаешь губы, демонстрируя острые, как бритва, зубы. Твои лапы широко расставлены. Ты издаёшь низкий, утробный, злобный рык.

ГРРРРРРРРРРРР.

Продолжай рычать на СТРАНИЦЕ 46 →

К счастью, у тебя есть серебряный свисток. Может быть, вы выберетесь отсюда живыми!

Немецкие овчарки бросаются на вас.

Их вожак такой высокий, что, когда он лает, ты может почувствовать его горячее дыхание на своём лице. Внезапно его чудовищные клыки смыкаются на твоей шее, сдавливая горло!

Но не паникуй.

Так быстро, как это вообще возможно — а это весьма быстро, ведь у тебя после многих лет игры в видеоигры молниеносная реакция — ты лезешь в карман и вынимаешь оттуда свисток.

Ты свистишь в него изо всех сил.

И ничего не происходит.

Звук не выходит. Никакого свиста!

Что же теперь делать?

Прими свою судьбу на СТРАНИЦЕ 66 →

Твоё сердце колотится в груди. Ты должен найти антидот. Время уходит!

Ты дёргаешь один лабораторный ящик за другим.

— Шестнадцать, семнадцать, восемнадцать… — говорит доктор Иик. Теперь он играет с тобой, считая более медленно. Его глаза всё ещё закрыты.

Ни один из ящиков не содержит ничего, что даже отдалённо напоминало бы антидот от слизи. А она не даёт тебе открывать их быстро — твои руки такие липкие, что пристают ко всему, чего ты касаешься.