Валерий Роньшин - Девочка с косой и другие ужасные истории [litres]

Генки обалдел.

– Но… но вы же умерли.

– Да, я умерла, – подтвердила учительница. – Но мы же с тобой договорились. А я всегда держу свое слово.

Самокатов молчал. А Нестерова продолжала:

– Сейчас я к тебе приду на Лиговку. Я же неподалеку лежу. На Волковом кладбище. Ты меня слышишь, Геннадий?

– Ага, – ответил Генка.

«Что же делать… что же делать…» – стучало у него в голове.

И Самокатов нашелся:

– Екатерина Васильна, но ведь ваша оценка будет недействительна.

– Почему?

– Ну вы же умерли. Все подумают, что я в дневнике за вас расписался.

Учительница рассмеялась дребезжащим смехом, от которого у Генки по спине побежали мурашки.

– Не беспокойся, Геннадий. Я поставлю оценку позавчерашним числом. Тогда я еще была жива.

– А… э… – Генка не знал, что сказать.

– До встречи, – попрощалась Нестерова.

– Беркут!.. Беркут!.. – тотчас вышел Самокатов на телепатическую связь. – Я – Сокол!.. Я – Сокол!.. Ответьте!..

– Я – Беркут, – отозвался у него в голове майор Гвоздь.

– Началась чертовщина, – сообщил Генка. – Сейчас ко мне придет мертвая учительница.

– Не понял. Поясни.

Генка пояснил:

– Нестерова позавчера умерла. Вчера ее похоронили. Сейчас она мне звонила.

– Понял. Тяни резину.

Теперь не понял Самокатов.

– Какую резину?

– Задержи ее как можно дольше. И входную дверь на замок не запирай. Мы с Кипятковым уже выезжаем.

И телепатическая связь оборвалась.

Генка в волнении заходил по квартире. Он был, конечно, напуган. Но уже не до такой степени, как раньше. Человек ведь ко всему привыкает. Даже к кошмарам.

И все же Самокатов содрогнулся, когда дверца стенного шкафа отворилась и появилась мертвая Нестерова.

Впрочем, в облике учительницы ничего не указывало на то, что она мертвец. Одета Нестерова была как обычно, и лицо у нее было обычное.

– Здравствуй, Геннадий.

– Здрасьте, Екатерина Васильна.

– Напомни, за что я тебе поставила двойку.

– Я не смог сделать синтаксический разбор предложения.

– Тогда бери ручку, тетрадь… Пиши. – И Нестерова продиктовала: – Отдай свое сердце.

У Самокатова перехватило дыхание. Но он написал.

– Я тебя слушаю, – сказала учительница.

«Тяни резину», – вспомнил Генка указание майора Гвоздя.

И начал тянуть:

– Сделать синтаксический разбор, да, Екатерина Васильна?

– Да.

– То есть разобрать по членам предложения?

– Да, да.

– Это предложение безличное, потому что в нем нет подлежащего. Сказуемое – «отдай». «Сердце» – дополнение. «Свое» – определение, так как отвечает на вопрос «какое?»… – Генка нарочно говорил медленно-медленно, зато его внутренний голос строчил, как пулемет:

– Беркут!.. Беркут!.. Она уже здесь!.. Она уже здесь!..

– А мы уже на Невском, – откликнулся майор Гвоздь. – Сворачиваем на Лиговский. Продолжай тянуть резину.

И Генка продолжил:

– Это предложение простое, а не сложносочиненное и тем более не сложноподчиненное. Оно имеет повелительное наклонение. Данное предложение можно также назвать восклицательным или повествовательным, но ни в коем случае не вопросительным…

– Достаточно, – остановила его Нестрова. – А теперь…

Но Самокатов не дал ей договорить:

– Екатерина Васильна, давайте я еще разберу предложение по частям речи. – И, не дожидаясь согласия учительницы, начал: – «Отдай» – это глагол, он отвечает на вопрос «что сделай?» «Сердце» – это существительное, так как отвечает на вопрос «что?» И «свое» – это притяжательное местоимение.

Больше о предложении сказать было нечего.

– Ну где же вы?! – мысленно завопил Генка.

– Уже во дворе, – последовал ответ майора Гвоздя.

Нестерова вдруг с беспокойством прислушалась. Затем метнула на Самокатова злобный взгляд.

– Ах ты, щенок! Зубы мне заговариваешь?!

Лицо ее мгновенно позеленело, глаза выпучились, а из-под верхней губы высунулись два острых клыка.

Мужество изменило Самокатову, и он кинулся наутек.

– Сейчас я сделаю из тебя вампиреныша! – пригрозила учительница-вампир, кидаясь следом. Это была не пустая угроза. Генка знал из вампирских фильмов, что если тебя укусит вампир – ты тоже станешь вампиром.

И опять все смешалось в доме Самокатовых. Генка уворачивался от Нестеровой, как только мог. Но в трехкомнатной квартире не очень-то увернешься. Было ясно, что долго так продолжаться не будет.

– Ну где же вы?! Где?! – уже вслух кричал Самокатов, обращаясь к Гвоздю. – Она же сейчас меня укусит! Укусит!..

– Мы здесь! – раздался голос за входной дверью.

И в квартиру ворвались майор Гвоздь и капитан Кипятков.

У Кипяткова был маленький автомат. А у Гвоздя – большой крест. Майор вытянул руку с крестом в сторону вампирши и громовым голосом приказал:

– Сгинь, нечистая сила!

Но Нестерова не сгинула. Больше того, она схватила зазевавшегося Генку и укусила его в шею.

– Ай! – вскрикнул Самокатов от боли.

Тра-та-та-та-та-та-та… – выпустил Кипятков длинную очередь из автомата. Пули прошили вампиршу насквозь, но не причинили ей никакого вреда. Она продолжала сжимать Самокатова мертвой хваткой.

Тогда майор Гвоздь, подскочив к Нестеровой, коснулся ее крестом. Это подействовало лучше пуль. Вампиршу как током ударило. С пронзительны визгом она пролетела всю комнату, вышибла спиной оконное стекло и полетела дальше. Вниз. С седьмого этажа.

– Кипятков!

– Я!

– Догнать и задержать!

– Есть! – козырнул Кипятков и умчался.

А майор наклонился над укушенным Генкой.

– Куда она тебя укусила?

– В шею… Ой, кажется, я уже превращаюсь в вампира.

– Спокойно, Гена, – сказал Гвоздь. – Я сейчас высосу вампирский яд.

И майор принялся высасывать из Генкиной шеи яд, сплевывая его на пол.

– Готово, – сообщил он через минуту.

– Спасибо, – с чувством сказал Самокатов.

– На здоровье.

– А я, правда, мог стать вампиром?.. – Теперь, когда все было позади, Генке как-то в это не верилось.

– Мог, – кивнул Гвоздь.

Самокатов на секундочку вообразил себя вампиром. С выпученными глазами, зеленым лицом и двумя клыками, торчащими изо рта. От этой картинки ему стало худо.

– Возьми себя в руки, – приказал майор.

Генка взял себя в руки.

– И на будущее запомни, – сказал Гвоздь. – Кто не защищается – тот погибает. Всегда надо смело вступать в борьбу.

– А как с вампиром бороться?

– Очень просто. Если видишь, что он хочет тебя укусить, кусай его первым. Тогда он потеряет всю свою силу. Уразумел?

– Уразумел.

В это время вернулся Кипятков.

– Ушла, – досадливо морщась, сообщил он.

Гвоздь покосился на дымящийся автомат в руках капитана.

– А зачем ты в нее палил, Жора? Ты же знаешь, что нечистую силу пули не берут.