Йон Линдквист - Икс. Место последнее [litres]

Когда мужчина оказался в свете вывески с названием солярия, Томми увидел, что жизнь его порядком потрепала. Кровеносные сосуды на носу и щеках свидетельствовали об избыточном потреблении этанола. В виде дорогого виски или самопального вина – понять было невозможно. Но дружелюбные глаза пережили воздействие алкоголя, и мужчина кивнул Томми, пока такса обнюхивала Хагге.

– Здравствуйте, – сказал Томми. – Не знаете, когда здесь закрылась прачечная?

– Ну-у, это было, когда… – Глаза мужчины расширились, и он подошел на пару шагов ближе. – Черт меня возьми! Это ли не Томми Т.?

Поведение мужчины намекало на то, что он бы с удовольствием последовал примеру собственной собаки, но, к счастью, помешали человеческие нормы поведения.

– Что-то затевается? – спросил мужчина и осмотрелся по сторонам, будто в данный момент происходило нечто подозрительное, прежде чем снова посмотрел на Томми взглядом, который так хорошо был ему знаком. Так смотрит человек, который столкнулся со знаменитостью, авторитетом, кем-то, кто в курсе .

– Все может быть, – ответил Томми. – Вам что-то известно о том, что здесь происходило? С лекарствами?

Мужчина кивнул:

– Это имеет отношение к тому, о чем вы сейчас пишете? К этому Экису?

– Нет-нет, тут другая история. Но хотелось бы знать.

– Ну, он продавал «Рогипнол», «Ксанакс» и тому подобное. Еще «Субутекс». В смысле, продавал торчкам.

– А вы что-нибудь у него покупали?

Мужчина не обиделся на такой вопрос. Ведь его задал сам Томми Т. Все-таки у известности есть свои положительные стороны.

– Нет-нет, – ответил он. – Я больше по жидкостям, если понимаете, о чем я.

– Знаете, как он выглядел?

Мужчина приблизился еще на несколько сантиметров, и Томми смог определить, что его любимая жидкость – виски.

– А это самое странное, – сказал он. – Нет, не знаю. И знаете почему?

Такса перестала обнюхивать Хагге и теперь сидела, прижавшись к ноге мужчины и повесив голову. Хагге часто воздействовал на других собак таким образом: его пренебрежение заставляло их терять интерес, словно они вдруг осознавали всю бессмысленность собачьей жизни.

– Не-е-ет, – сказал Томми и дал мужчине разыграть свой спектакль. – Почему?

– Видел его пару раз, и на нем всегда была такая бала… бакла… как она называется? Такая лыжная маска, в которой видны только глаза.

– Почему?

– Может, обгорел или еще что похуже. Лицо полностью искалечено.

– Знаете, что с ним произошло?

Теперь мужчина подошел так близко, что казалось, вот-вот начнет обнюхивать Томми. Между ними висело облако паров виски.

– Чиво, – прошептал мужчина. – Во всяком случае, так говорят. Убрал его. Озеро Бруннсвикен.

Томми кивнул и присел, чтобы погладить Хагге по спине и заодно отойти на несколько сантиметров назад.

– Теперь обо мне напишут в газете? – спросил мужчина.

– Вряд ли, – ответил Томми. – Пока это всего лишь моя догадка. Но все равно спасибо.

Тем не менее мужчина остался доволен, и Томми знал почему. Теперь у него появилась история, как он снабжал информацией Томми Т. с собакой и все такое. Со временем история, скорее всего, вырастет до того, что он помог Томми расшатать весь преступный мир.

– Еще одно, – сказал Томми. – Вы слышали песню «Со мною всегда небеса»?

– Которую пел Ян Спарринг? А то! Но это было давно, и, к сожалению, она не в моем вкусе.

Вернувшись домой, Томми почувствовал себя разбитым. Он покормил Хагге, смешал «Виски Сауэр» и устроился в кресле. Единственную стоящую информацию за весь день ему дал Линус. Казалось нереальным, чтобы продающий препараты бывший пациент психушки или кто-то в этом роде забрался на вершину пищевой цепочки, но, похоже, именно это и произошло.

«Со мною всегда небеса».

Да, в таком случае именно так.

Томми достал блокнот и записал все, что на данный момент было ему известно, выстроил хронологию.

Х появляется в Сарае около 2000 года, толкает таблетки и наркоту, не ладит с Чиво, исчезает. Возвращается через несколько лет, с помощью Янне забирает огромный груз кокса. Добивается того, что многие авторитеты пропадают или кончают с собой после разговора с ним. Общается через «Снэпчат».

Кемпинг? Эрнесто? Полицейский в туннеле?

Томми взглянул на часы – было начало двенадцатого – и набрал номер Дон Жуана Юханссона.

– Да, Томми?

– Привет, Хенри.

– Давай по делу.

Как часто бывало, когда Томми звонил ему вечером, вдалеке слышалась музыка и голоса. Сейчас это были не старые добрые хиты, а современная попса. Тяжелые басы с электронными вкраплениями, которые ассоциировались с дымом и стробоскопом, а еще вызывали приступ головной боли.

– Нужна твоя помощь, – сказал Томми. – Сванте Форсберг. Что тебе о нем известно?

– Мужик из туннеля? Не был с ним знаком, но, когда все произошло, ходило много разговоров.

– И?

– Профессионал. Действовал жестко, но работу выполнял. Полиция многое потеряла с его выходом на пенсию.

– Допустим. А неофициальная версия?

– То есть ты просишь меня пересказать сплетни коллег о компетентном полицейском, чтобы ты потом втоптал память о нем в грязь?

Томми смертельно надоела манера Хенри преувеличивать значение любой информации, которой тот делился, но он по привычке сказал:

– Да, будь добр.

– Жуткий тип.

– Жуткий – почему? Коррумпированный или…

– Да нет. Просто жуткий. Рядом с таким не хочется находиться. Энергетика хуже некуда. Мелкая шпана обделывалась, как только он приближался, да и некоторые полицейские его боялись.

– Есть вероятность, что он был замешан в чем-то крупном? Типа колумбийской мафии. Что он вел с ними дела?

– Ну, разговоров было много. Из-за галстука. Но всерьез никто в это не верил. А в чем, собственно, дело?

– Обещаю рассказать больше, когда сам буду знать.

– Тогда и я обещаю рассказать то, что и так знаю. Бывай, Томми.

Прежде чем связь прервалась, Томми сквозь музыку расслышал молодой женский голос, который кричал: «Хе-е-енри! Ску-у-учно!» Откуда только у него силы?

Томми постучал ручкой по блокноту. Следующая зацепка – человек из прачечной. Как там оказался, откуда взялся. Хотя Томми и наврал мужчине с таксой, это на самом деле лишь догадка. Но иногда и такие срабатывали.

Когда не было вдохновения, Томми, чтобы разгрузить голову, обычно смотрел какой-нибудь фильм, который знал наизусть. В этот вечер он выбрал «Головокружение». Вставил диск в blu-ray-проигрыватель и вернулся в кресло: на экране замелькали гипнотические заглавные титры, кульминацией которых стала надпись: «Режиссер – Альфред Хичкок». Томми довольно захрюкал, словно обнаружив подтверждение приятному факту.

Прошло больше половины фильма, и Ким Новак вернулась с новой прической, как вдруг зазвонил телефон. На дисплее высветилось: «Анита». Томми снял трубку: