Йон Линдквист - Икс. Место последнее [litres]

– Я задала тебе вопрос.

– А мой ответ доказывает, что вы идиотка.

Женщина встала так, что ее лицо оказалось в нескольких сантиметрах от лица Линуса. От нее пахло несвежим бургером.

– Так вот ты какой, – сказала она и дотронулась указательным пальцем до его груди. – Крутыш. Посмотрим, что у тебя в карманах.

Рука. Указательный палец. Вражеские самолеты, кружащие над границей, нарушающие воздушное пространство только потому, что могут себе это позволить. Зенитные орудия. Увидеть, как самолеты взрываются огненными шарами. Линусу пришлось призвать на помощь все имевшееся у него самообладание, чтобы не совершить какую-нибудь глупость, пока мужик держал его за руки, а баба рылась в карманах. Бумажник, ключи. Она проверила его удостоверение личности и спросила, тряся связкой ключей:

– От чего они?

– От твоей жопы.

По движению руки мужика Линус почувствовал, что тот чуть не рассмеялся, и это еще больше разозлило бабу. Может, она в него влюблена, но, поскольку она лесба и к тому же такая страхолюдина, между ними никогда ничего не будет, и это выводит ее из себя. Она бросила связку ключей в кусты, взяла бумажник и сказала:

– Придется тебя проверить.

Баба пошла к машине с сумкой в руке, позади мужик вел Линуса. В его хватке не чувствовалось уверенности, это было ее шоу. Она открыла дверцу и вдруг остановилась, вынула из-за пояса фонарь и включила его.

– А это еще что? Стаффан, глянь сюда!

Царапина Линуса только подлила масла в огонь. Стаффан дотащил Линуса до машины, сейчас его хватка стала сильнее. Баба посмотрела на Линуса, на машину, на сумку. Затем достала отвертку, посветила на нее фонариком, изучила остатки краски.

– Значит, так, Линус , – сказала баба. – Теперь у тебя настоящие проблемы. Черт, как же я зла. В машину его.

Мужик подтолкнул Линуса к задней двери и положил ладонь ему на макушку. Цель этого жеста Линус никогда не понимал. Видимо, еще одна демонстрация власти, еще один прием. У меня твоя голова, твои мысли, ты мой .

Мужик закрыл за Линусом дверь и занял место на переднем сиденье, а баба села рядом с Линусом и достала ноутбук. Ее руки тряслись, челюсти напряглись до предела. Если бы это было возможно, из ушей у нее пошел бы пар. Она начала барабанить по клавишам, но остановилась, на мгновение дала трясущимся пальцам отдохнуть, затем закрыла крышку ноутбука и сказала:

– Знаешь что? Из этого ни черта не выйдет. У меня нет на это сил. Лучше сделаем вот что.

Не успел Линус сказать что-то в свою защиту, как она что было силы ударила его по почкам. От боли, парализовавшей правую сторону тела, Линус сложился пополам. Баба схватила его за правое запястье и отогнула мизинец.

– Марго, твою мать, – произнес Стаффан.

– Да, мою мать. – Марго продолжала гнуть палец, пока чуть его не сломала. – Когда-то же надо преподать им урок.

Линус набрал воздуха, чтобы закричать, но Марго положила одну руку ему на затылок, а вторую на рот.

– Закрой пасть. Твое слово против нашего. У тебя нет шансов. Понял?

Линус попытался ее укусить, но она отдернула руку и залепила ему пощечину.

– Понял?

Жгучая боль пробежала от мизинца Линуса до плеча, на глаза навернулись слезы.

– Марго, мать твою, – повторил Стаффан и вышел из машины. Линус собрал во рту всю слюну и плюнул Марго в лицо. Ярость в ее глазах сменилась безумием, и могло произойти что угодно, не открой Стаффан дверцу со стороны Линуса и не вытащи его из машины. Линус оказался на асфальте лежа на спине.

– Ненавижу вас! – заорал Линус. – Я знаю ваши имена, уроды. Я убью вас!

Полицейская машина рванула с места и выехала из двора. Бумажник лежал у Линуса на груди, но сумку и инструменты они забрали с собой. Встав на ноги, чтобы найти ключи, Линус услышал, как где-то поблизости закрыли окно.

А глаза есть?

Глаза есть всегда.

Линус нашел ключи и прихрамывая пошел домой. Когда его выкинули из машины, он ударился бедром, а мизинец болел, словно Линус держал палец в расплавленном стеарине. И все-таки он был очень доволен.

Он не прогнулся . Да, когда Марго почти сломала ему палец, на глазах выступили слезы, но он заплакал не от отчаяния, а просто от боли. Ей не удалось сломить его ни на миллиметр, он победил. Если за Линусом наблюдали, он надеялся, что об этом сообщат наверх.

Ему невероятно повезло. Если бы полиция приняла его с деньгами или – еще хуже – с товаром, тут не обошлось бы только их средневековым правосудием. В ход снова пошла бы система, и на этот раз все не закончилось бы исправительным центром. Подходя к своему подъезду, Линус расхохотался про себя. Он лишился инструментов, бедро болело, мизинец почти отваливался, а он все равно рассуждал так, словно выиграл в лотерею. А вы говорите – «смирись».

Возможно, отличное настроение вызвал всего-навсего прилив адреналина, ведь уже в лифте веселость Линуса сошла на нет. В зеркале на него смотрела та же бледная прыщавая крысиная физиономия, которую видели и полицейские, а потом решили, что с ним можно обойтись как с куском дерьма. Радостные мысли испарились, и на Линуса нахлынула ненависть.

Стаффан и Марго. Стаффан и Марго.

Он попытался мысленно поместить их в самые забористые сцены из виденных им ужастиков. Вот Стаффану втыкают в глаза иголки и отпиливают ногу, как в «Кинопробе». Марго он прогнал через большее количество сцен и в итоге остановился на «Аде каннибалов». Вогнать жердь ей в задницу, чтобы вышла изо рта, да так и оставить.

Когда Линус открыл дверь в квартиру, то сразу увидел Хагге. Пес в ужасе уставился на него, словно смог заглянуть в его голову, где тряслась в конвульсиях Марго. Линус присел на корточки и протянул руки к Хагге, а тот приковылял к нему и лизнул ему правый мизинец. Сначала Линус почувствовал жжение, потом стало немного легче.

Что не так с этим псом?

Голоса в гостиной. Томми и мама. Шуршание купюр. Наверное, Бетти опять проиграла все деньги, и дяде Томми пришлось вмешаться. Не в первый раз. Линус поднялся и проскользнул в свою комнату.

Однажды, когда Линусу было пятнадцать, он слонялся по району и вдруг увидел фургон фирмы по поклейке обоев. Задняя дверь фургона была приоткрыта. Линус никогда не упускал халяву и стащил шесть рулонов.

Когда он дома вскрыл один рулон, выяснилось, что ему повезло. Украденные обои выглядели дорого. Плотная бумага, покрытая темно-красным, похожим на бархат материалом, в который вплетены золотые нити. Они с Матти потратили полдня на поклейку, и, когда все было готово, Матти упер руки в боки и подытожил: «Реальное цыганское гнездо». Он гордился своим кале-цыганским [37] Скандинавские кале – цыганская группа, проживающая на территории Швеции и Финляндии. происхождением, поэтому Линус воспринял сказанное как комплимент. Кассандре комната напоминала бордель.