Йон Линдквист - Икс. Место последнее [litres]

Когда вечером позвонил Алекс, Линус уже аккуратно сложил сто тысяч крон в пакет и спрятал его в ящик со старым «Лего». Пришлось доложить две тысячи из собственных денег – покрыть то, что некоторым давал на пробу.

– Как оно? – спросил Алекс.

– Продано.

– Все?

– Все.

– Супер. Разбираешься в машинах?

– Немного. А что?

– Приходи в третий паркинг. Второй этаж. И возьми все, что надо.

Не успел Линус спросить, имеет Алекс в виду деньги или инструменты, как тот повесил трубку. Линус решил не рисковать и положил пакет с деньгами в спортивную сумку, в которую собрал и основные инструменты для авторемонта.

Ходить с такими деньгами было стремно, и, выйдя во двор, Линус первым делом достал из сумки молоток и засунул его в задний карман, а затем отправился в паркинг номер три. Ручка сумки скользила в потной руке, и он быстро и лихорадочно – как вообще-то делать не следует – сканировал окрестности.

Когда Линус открыл дверь в паркинг, мандраж усилился. Он качал в Интернете слишком много фильмов. Наркота, бабло, паркинг. Комбинация, не предвещающая ничего хорошего. Он держал правую руку за спиной, на рукоятке молотка, и мечтал о том, чтобы это была рукоятка пистолета.

Линус поднялся на второй этаж и, увидев, что Алекс машет ему рукой, едва не кинулся к нему. Как только он отдаст пакет с деньгами Алексу, он пересечет финишную черту и будет вне опасности, и Линус мечтал, чтобы это произошло прямо сейчас . Прежде чем послышится визг колес и все полетит к чертям. Когда Линус подошел к Алексу, виляя бедрами, словно упражнялся в спортивной ходьбе, тот ухмыльнулся.

– Что с тобой? – спросил он. – В штаны наложил от страха?

– Эх, – только и выдавил из себя Линус, хотел добавить что-то крутое, но в голову ничего не пришло, и он еще раз произнес: – Эх.

– Как боженька смолвил, – заключил Алекс и, когда Линус достал пакет, отвел глаза в сторону. – В багажник, идиот.

Линус собирался извиниться, но промолчал и распахнул приоткрытый багажник, поднял крышку над запаской и засунул туда пакет. Алекс покосился на него и кивнул. Линус надеялся, что он спросит, как все прошло, а он расскажет о своей гениальной идее с печеньем, но Алекс лишь сказал:

– Какая-то лажа с аккумулятором. Не заряжается.

– Значит, генератор.

– Или карбюратор. Или катамаран. Аккумулятор не заряжается. А я хочу, чтобы заряжался, ясно?

Только сейчас Линус посмотрел на машину. Обычный «Форд-Фиеста» 2008 или 2009 года. Еще и красный. Бандосы на таких не ездят. Линус открыл капот и ключом попробовал открутить гайки на генераторе, но они заржавели и не поддавались. Он распылил на них растворитель и облокотился на крыло в ожидании его действия.

– Как прошла встреча? – спросил он.

– Какая встреча?

– С… ним.

Алекс уставился на него, и Линус напрягся, чтобы не отвести взгляд. Его небольшое преимущество состояло в том, что он чинил машину Алекса и поэтому мог позволить себе зайти немного дальше, чем обычно. Выражение лица Алекса смягчилось, и он покачал головой.

– Знаешь что? – спросил он и понизил голос: – Он ведь отсюда .

– Из Сарая?

– Угу. Это он орудовал в прачечной, ну, ты знаешь.

– Когда люди пропадали?

– Да.

Когда Линус толкал таблетки, он слышал о том, что творилось в прачечной десять лет назад. Там стирали белье для Каролинской больницы и через своего человека внутри оттуда выносили для дальнейшей продажи тяжелые препараты, заворачивая их в простыни и полотенца.

У чувака, который всем рулил, была жуткая внешность, и люди, встававшие у него на пути, пропадали. Он расширил бизнес и начал толкать серьезный товар, которым его не могли снабжать из больницы. В то же время всходила звезда Чиво, а однажды пропал и сам чувак из прачечной. Вот и вся история. До этого момента.

Линус высвободил генератор и аккуратно поднял его, чтобы не повредить провода. Крепления проводов тоже заржавели, и, возможно, дело было в плохом контакте между аккумулятором и генератором. Линус снова распылил спрей и принялся ждать.

– В итоге он ведь тоже пропал? – спросил Линус.

– Да. Но теперь вернулся.

– Где он был?

Алекс фыркнул:

– Он же не рассказывал мне историю всей своей жизни.

Линус снова занялся генератором. Отвернул крепления, почистил их наждачной бумагой и затянул. Когда нагнулся, чтобы поставить генератор на место, спросил, надеясь, что вопрос прозвучит невозмутимо:

– И как же он выглядит?

– Не знаю.

– Не знаешь?

– Не-а. Не знаю.

По тону Алекса стало ясно, что разговор на эту тему окончен. Закрепляя генератор, Линус размышлял, как можно было встретиться с кем-то и не знать, как этот человек выглядит. Вариантов было несколько, но, может, Алекс просто давал понять, что не собирается делиться этой, без сомнения, важной информацией. Линус выпрямился и сказал:

– Попробуй сейчас.

Алекс сел за руль, включил зажигание и вопросительно развел руками.

– Там есть лампочка, – сказал Линус. – С изображением батарейки. Горит?

– Нет.

– А раньше горела?

– Да.

– Хорошо. Тогда все в порядке.

Алекс выключил мотор и наклонился к пассажирскому сиденью. Выйдя из машины, он держал в руках пакет, который опустил в сумку Линуса.

– То же количество, – сказал он. – Получишь тридцать.

– Тысяч?

– Нет, сотен , идиот. Тридцать сотен . Так ведь говорят?

– То есть… это тысячи?

Линус терпеть не мог выглядеть неуверенно, но нужно было четко это проговорить, чтобы не возникло проблем. А если все же возникнут, что он сможет сделать? Алекс посмотрел на Линуса как на пятилетнего ребенка и медленно произнес:

– Да, Линус. Тридцать. Тысяч. Крон.

– А за машину ничего не накинешь?

Баланс до некоторой степени восстановлен. Линус собрал инструменты и закрыл капот. Может, пойти дальше и заметить, например, что машина совсем не похожа на ту, в которой ездит рэпер 50 Cent? Он решил, что не стоит испытывать судьбу.

Линус взял сумку и приготовился уйти, чтобы с новыми силами приняться за распространение. Оставался лишь один вопрос, который он хотел задать, хотя толком не знал, что тот означает.

– Тебе дали… попробовать?

Реакция Алекса оказалась неожиданной. Линус боялся, что он разозлится или отмахнется. Но глаза Алекса расширились, во взгляде появилось что-то блаженное, как у того, кто вспоминает лучший в жизни секс или наркотрип. Алекс кивнул в сторону сумки Линуса и сказал:

– Шняга, которую мы толкаем, Линус. Это ничто. Ничто .

Выйдя из паркинга со ста граммами в сумке, Линус почувствовал, что немного успокоился. Во дворе можно бежать. Сумка не тяжелая, так что не помешает. По дороге к подъезду Кассандры он думал о том, что рассказал Алекс. Одна деталь была особенно интригующей: чувак, восседающий на троне, был из Сарая. Выходит, можно начать путь в этом обезьяннике и все же забраться на вершину дерева кола.