Джонатан Симс - Тринадцать этажей [litres]

– Уходи!

Пенни лишь беззвучно рассмеялась.

– Пенни, уходи!

Пенни нахмурилась.

– Уходи!

Пенни ушла.

Анна осталась сидеть у себя в комнате, голодная, в полном одиночестве.

Пенни вернулась только через два дня. Все это время Анна скучала до слез. Томми больше не отпускали играть с ней, а ее родители работали или разговаривали друг с другом шепотом, полагая, что она ничего не слышит. Анна пробовала занять себя сама, но игрушки казались ей старыми и скучными, а телевизор ей разрешали смотреть лишь один час в день. Она пыталась вспомнить, чем развлекалась до знакомства с Пенни, но теперь все это казалось ей детством. Конечно, Пенни была странной и порой немного пугающей, но разве не именно поэтому они подружились? У Анны никогда не было подруги, которая бы постоянно ее куда-то таскала, а сама она, как ни старалась, не могла придумать интересные развлечения. Ну а во все те игры, которые она знала, нужно было играть по крайней мере вдвоем.

Поздно ночью, когда родители думали, что она уже спит, Анна открыла буфет, в котором впервые встретилась с Пенни, и тихо окликнула ее.

Пенни обещала не злиться на то, что Анна ее прогнала, но она была очень голодна. Она сказала, что ей придется снова отправиться жить к своей матери, поскольку мать Пенни ее не кормит. И вот вечером, когда родители Анны легли спать, она прокралась на кухню и стала искать в холодильнике, чего бы поесть. Яблоко Пенни не хотела. Сандвич тоже не хотела. Она не хотела остатки риса с яйцами и картофельные вафли. Похоже, Пенни не хотела ничего из того, что было в доме.

Утром на следующий день, когда родители занялись тем, что у них было намечено на сегодняшний день, Анна объявила о том, что собирается поиграть с Пенни. Она притворилась, что не заметила недовольное выражение папиного лица, когда спустя всего два дня тот снова услышал это имя, однако останавливать ее он не стал. Анна достала из-под кровати все карманные деньги, какие ей удалось насобирать, тринадцать фунтов и сорок пенсов, и подруги сделали то, что до сих пор никогда не делали без родителей Анны: они вышли из здания. Анна прошла мимо стола, за которым сидел мужчина, который, как объяснила ее мама, не был полицейским, однако все говорили о нем как о полицейском, и сказала ему самым своим взрослым голосом, что мама послала ее одну за молоком. Какое-то страшное мгновение Анна боялась, что мужчине за столом известно, что у них в холодильнике еще достаточно молока, но он просто кивнул и сказал, чтобы она возвращалась поскорее.

Но Анна и Пенни не пошли за молоком, и у ее подруги округлились глаза, когда Анна провела ее через раздвигающиеся двери «Макдоналдса» напротив. Аромат масла и химических добавок ударил подруг волной, и Пенни издала звук, который Анна никогда прежде не слышала. Обернувшись, она увидела свою подругу с улыбкой до ушей, из уголка рта вытекала тонкая струйка слюны, капающая на пол. Когда Анна сделала заказ, кассирша недоверчиво огляделась по сторонам в поисках взрослых, поэтому Анна указала на пожилого мужчину, сидящего у окна спиной к ним, и сказала, что это ее папа. Вскоре она спешила с двумя тонкими гамбургерами и бумажным пакетом блестящей картошки фри к липкому пластиковому столу, за которым уже устроилась Пенни. Пододвинув еду своей воображаемой подруге, Анна стала ждать.

На одно мгновение, всего на одну-единственную безмолвную секунду Пенни встретилась взглядом с Анной, и у нее в глазах сверкнула глубокая благодарность. После чего они снова загорелись голодом, и она набросилась на лежащую перед ней еду. Пенни даже не потрудилась развернуть обертку, а нетерпеливо разорвала ее своими длинными тонкими пальцами и маленькими острыми зубами. Во все стороны полетели ломтики картошки и брызги соуса – началось жадное пиршество фаст-фудом. Челюсти Пенни лихорадочно работали, вся ее хрупкая фигурка тряслась, когда она расправлялась с остатками картошки фри. Наконец Пенни скользнула взглядом по дешевому пластиковому подносу перед собой, высматривая, что бы еще съесть, что бы еще сожрать. Но больше ничего не было.

Анна наблюдала за своей подругой, потрясенная ее безграничной прожорливостью. Она никогда не видела, как Пенни ест по-настоящему, если не считать каких-то маленьких кусочков, которые ей перепадали иногда от Томми. Ей хотелось верить, что никто из присутствующих в зале не видел это отвратительное зрелище, но, похоже, никто даже не смотрел в их сторону. С пальцев Пенни стекал кетчуп, лицо ее было перепачкано маслом, и она, если такое только возможно, казалась еще более худой, чем прежде. Кости выпирали сквозь кожу, руки слегка дрожали, и она с тоской озиралась на полки фаст-фуда за кассами. Анне стало стыдно, что у нее не осталось больше денег, чтобы купить Пенни еще поесть, но она уже начинала думать, что ее подруга, наверное, будет голодна всегда. Хотя она не совсем это понимала. Определенно, она представляла себе Пенни не такой. Но опять же, она никак не думала, что воображаемые подруги вообще могут есть, однако правда была налицо.

В последующие несколько дней отношения Анны со своей лучшей подругой становились все более натянутыми. Атмосфера в доме была напряженной, родители притихли. Отец не переставал повторять, какая у них хорошая квартира, словно пытаясь убедить в этом себя, и для Пенни еды больше не было, что ее очень злило, хотя она все равно не ела здоровую пищу. Они с Анной часто ссорились, и Анна по крайней мере раз в день прогоняла ее, хотя потом быстро звала обратно.

В тот вечер Анна прогнала Пенни после того, как та долго приставала к ней, требуя удрать из квартиры и поиграть в «Секретных агентов». Но Анна устала, общение с возбужденной подругой отнимало слишком много сил, поэтому она прогнала ее и легла спать. Ей не понравилось лицо Пенни, когда она сказала ей, чтобы та уходила, но она решила, что всегда можно будет извиниться утром.

Часов в комнате у Анны не было, поэтому она не могла узнать, сколько было времени, когда она проснулась посреди ночи. Кондиционер не работал, в комнате было душно, а слабенький ночник не давал обычного уюта, поскольку мебель вокруг отбрасывала резкие черные тени. Что-то было не так.

– Пенни! – негромко окликнула Анна, стараясь изо всех сил показаться храброй.

Ответа не последовало. Анна укуталась в одеяло, хотя на самом деле в комнате было тепло, и постаралась снова заснуть. За дверью ее комнаты послышалось какое-то движение – медленные тихие шаги маленьких ног по дубовому паркету. Анна выбралась из кровати и, пользуясь тем, что коврик у кровати заглушил звуки ее шагов, медленно и бесшумно приблизилась к двери и распахнула ее. Больше всего в этот момент она боялась разбудить своих родителей, но это чувство быстро изменилось, когда, выглянув в коридор, она увидела маленькую, щуплую фигурку удаляющейся Пенни. Анна окликнула свою воображаемую подругу, и та обернулась. У нее на лице застыла все та же улыбка, и она подмигнула Анне своим большим глазом. После чего вошла в спальню ее родителей.