Полина Луговцова - Избушка на краю омута

— Ты как сюда попал-то? — недоумевал старик, будто не слышал угроз. — Там же дверь на той стороне

— Сшиб я твою дверь, — ответил Прохор.

— Сшиб? Да она железная!

— Петли срубил топором. Два дня долбил, чуть не сдох! Но только потому не сдох, что мечтал увидать, как ты первый сдохнешь! — Прохор качнулся, и старик догадался, что силы его на исходе. Хотел вскочить и сбить с ног старшего сына, но не успел: топор уже летел ему в лицо. Когда тяжелое лезвие вонзилось точно между глаз, старик успел даже моргнуть перед смертью, все еще продолжая удивляться внезапному повороту судьбы.

Прохор смотрел на размозженную голову поверженной жертвы и удивлялся, почему не испытывает прилива бурной радости от того, что, наконец, совершил возмездие, о котором мечтал столько лет. Он едва держался, ослабев от голода и усталости. С тех пор, как Прохор провалился в яму, отклонившись в ночной темноте от тропинки в лесу, прошло много времени — сколько в точности, он не знал. Яма была очень глубокой, и не разбился он лишь благодаря скопившейся внизу воде, которая смягчила падение, хотя в ногах что-то хрустнуло, когда они ударились в илистый грунт. В тот момент Прохор потерял надежду добраться до кровожадного упыря — выбраться из ямы было невозможно. Глинистые стены ямы поднимались высоко над головой, осыпались и скользили под руками и ногами при попытке вскарабкаться. Прохор падал в грязную лужу бесчисленное количество раз, прежде чем понял, что это бесполезно. Какое-то время он лежал, то глядя в ночное небо, то изучая стены своей ловушки, и вдруг взгляд его наткнулся на темнеющее справа углубление в стене. Прохор подполз к нему на четвереньках и сунул голову в проем, оказавшийся достаточно просторным — прошли и плечи. Он пополз дальше, заткнув за пояс брюк свой топор — может быть, еще пригодится, если удастся выбраться. Он все полз и полз по подземному ходу, который иногда поворачивал и, казалось, плавно забирал вверх. Кромешная темнота окружала его, и Прохор вскоре уткнулся лбом во что-то холодное и твердое, не увидев преграду во мраке. Ощупав ее руками, он пришел к выводу, что перед ним металлическая дверь. Куски ржавчины крошились от прикосновений. Вновь уныние охватило его — конец! Здесь он и сдохнет. Тупик. Прохор привалился спиной к стене, и топор больно вдавился в тело. «Топор!» — осенила его показавшаяся в тот момент блестящей идея. Он развернулся и вновь принялся исследовать дверь руками. Нужно было определить, где находятся петли, на которых она крепилась. Если бить по ним топором, то, возможно, удастся вынести чертову дверь, установленную здесь неизвестно зачем. И Прохор принялся за дело. Он махал и махал топором, стараясь попасть в одно и то же место, хотя и не был уверен, что у него это получается: во тьме ничего нельзя было разглядеть. Лезвие с диким лязгом билось в металл, высекая искры и оглушая его, но, как он ни старался, дверь оставалась неподвижна. Однако Прохор решил, что будет стучать до тех пор, пока не умрет — все лучше, чем просто лежать без движения в ожидании подступающей смерти. И он бросался на преграду с безумным остервенением, вкладывая в удары всю свою боль и ярость. Вскоре стало ясно, что от жажды можно умереть быстрее, чем от истощения. Пришлось вернуться к грязной луже в яме. К тому времени рассвело, и Прохор едва не ослеп, выбравшись под сияние солнечных лучей. Напившись мутной коричневатой жидкости со вкусом глины, он вернулся к месту своего противостояния. «Или я, или дверь! Или я, или дверь!» — мысленно повторял он при каждом ударе. «Лязг! Лязг! Лязг!» — звенело в ушах даже во время коротких передышек.

К яме с водой пришлось возвращаться не раз. Он подползал, опуская лицо прямо в воду, как животное, и жадно пил коричневую грязь. Однажды, уткнувшись ладонями в мягкую глину, он почувствовал, как пальцы наткнулись на какой-то предмет. Подцепив его ногтями, Прохор прополоскал вещицу в воде и поднес к глазам. На солнце блеснул металл, похожий на серебро. Женская подвеска или какой-то оберег. В круге выбита перевернутая печатная буква «А». Он перевернул подвеску и, различив на обратной стороне гравировку, прочел: «Ксении в десять лет. Пусть Велес хранит тебя». Похоже, он в этой яме не первый. Вот и Ксения здесь уже побывала. Десять лет! Малышка! Но, может быть, она была и старше, просто подвеску ей подарили в этом возрасте? В конце концов, для него это не важно. Жаль, конечно, девчушку. Наверное, и кости ее где-то в этой же яме лежат. Прохор грустно вздохнул и спрятал находку в карман рубахи, застегивающийся на молнию. «Отсюда не выпадет», — подумал он и пополз обратно к своей неуязвимой преграде.

И все-таки дверь дрогнула. С протяжным скрипом провалилась внутрь, повиснув на одной петле. «Полдела сделано!» — обрадовался Прохор и, воодушевленный, застучал топором с удвоенной силой. Однако если сила и удвоилась, то ненадолго. Возможности Прохора были почти полностью исчерпаны. Обливаясь потом и, кажется, слезами, Прохор в отчаянии привалился спиной к скособоченной двери и нащупал в кармане рубашки найденный оберег. Вспомнил надпись: «Пусть Велес хранит тебя». Велес… Он знал это имя, слышал, что это древний языческий бог, покровитель леса. Интересно, помог ли он бедной девочке? Вдруг она не погибла на дне ямы, а просто потеряла оберег, но каким-то чудом выбралась? Он провел пальцами по выбитому славянскому символу и прошептал: «Помоги мне, Велес…»

Следующий удар снес дверь напрочь. Она опрокинулась, загремев на каменном полу, — оказалось, с другой стороны подземный ход был выложен камнем. Интересно, кто и зачем соорудил его? Уж не тот ли, кто выкопал эту бездонную яму на том конце хода? Раздумывать было некогда. Прохор заковылял вперед, едва передвигая ноги от слабости. Глаза его настолько привыкли к темноте, что он без труда различал рисунок каменной кладки на стенах. Поэтому он сразу увидел ее впереди — еще одну железную дверь! Прохор остановился и обреченно всхлипнул, выронив из рук искореженный топор. На вторую дверь его точно не хватит! Простояв так какое-то время, он вдруг почувствовал, что звереет. Жаркая злоба поднималась из глубины души, подступая к горлу и начиная душить. «Или я, или дверь!» — выкрикнул Прохор, поднимая топор. Рыча, как погибающий в последней схватке дикий зверь, он ринулся на преграду, готовый разбиться об нее насмерть.

И тут случилось чудо! Вместо того чтобы рухнуть на пол с треснувшим черепом, Прохор вдруг пробежал дальше — дверь оказалась не заперта и распахнулась под его мощным натиском. Оказавшись в просторном помещении, где было чуть светлее, чем в подземном коридоре, Прохор остановился, потрясенно озираясь по сторонам. Просто чудо, что он был еще жив! Похоже, Велес все-таки откликнулся на его мольбу.