Андрей Мартьянов - Короткая дорога

— А по рюмочке? — озорно сказал хозяин дома. — Данил, не хмурься, пятьдесят грамм тебе не помешает, до дома как-нибудь доедешь. Можжевеловки? Можжевеловка у меня отличнейшая. Оль, обеспечь!

Оля молча обеспечила. Сама выпила залихватски, натуральная барышня-гусар. У меня после лафитничка этого нектара исчезло любое беспокойство, копившееся трое суток.

— Рассказывайте. Только по очереди, а не хором, — дед обвёл всех взглядом небольших, но очень ярких глаз. У правнучки оттенок другой, сине-незабудковый, а у него более глубокий, васильковый. Видимо, семейное. Вытянул беломорину из пачки, извлёк из кармана латунную зажигалку. — Хоть ты тресни, я не понимаю, что тут происходит!

Ничего себе. Если Хемминг не понимает, то что обо мне говорить?!

Мы соблюли предписанный порядок. Вначале высказался Даня, отрекомендовав меня с самых положительных сторон — не первый год знаю, мужик что надо. Я, мол, сам расслабился и подставился, не подумав показал трофеи, о которых лучше не говорить другим людям. Валькирия подтвердила: да, заглядывал намедни, папиросы привёз, показала ему как до Питера доехать. Ничего криминального.

Налили по второй. Пришла моя очередь исповедаться.

Можжевеловка изумительно развязала язык и разум мне отчего-то подсказывал, что домашняя настоечка включала в себя не только пахучие хвойные иголочки. Прояснилась память, я упомянул совершенно не запомнившиеся детали недавних приключений. Перестали ныть ссадины. Я в целом почувствовал себя лет эдак на десять моложе, что человек возрастом за сорок отлично замечает. Да что за чудеса?

— Понятненько, — сказал, выслушав, Хемминг. Нахмурил брови, постучал пальцами по столу. — Как Лесная Дева вас нашла, спрашиваете? Обычно нашла, по запаху. Ты же, балбес, самца трогал? — В смысле? — изумился я. — В прямом. Он сидел на двери, так? Дверь гладил? Сам сказал, будто чуял дрожь под пальцами? Во-от! — Можно глупый вопрос? Если у этого вида, самка похожа на крупного хищника, а самец на амёбу, то как они вообще размножаются? — Знаю несколько таких семейных пар, и ничего, живут припеваючи, — хохотнул дед. — Ничего сложного: когда самка встречает протея, он переползает на неё, остальное дело техники. Главное — отыскать. — Говоря очень условно, феромоны, — с умным видом подсказала медновлосая. — Точнее, аттрактанты. Продукты внешней секреции, стимулирующие избыточную половую активность. Самец, я невероятно извиняюсь, смердит аттрактантами так, что самка учует на огромном расстоянии, достаточно нескольких молекул, перенесённых ветром. На пальцах осталось, разумеется… Вот она и пошла по вашему следу. Как овчарка за нарушителем из советских фильмов о пограничниках. — Так что, мне теперь пальцы отрезать? — Зачем такие крайности? — фыркнула валькирия. — Спирт, хлоргексидин, да любые санитайзеры, которых теперь везде хоть залейся — эпидемия же. Отмыть руки как следует. — Сатанайзеры, — грустно усмехнулся Даня. — У меня другой вопрос: утром приехал со смены и нашёл возле дома ежа. Обычного ежа, только… Только его будто изнутри разорвало. Ну представьте, ёж и словно сожрал маленькую тротиловую шашку. Нарочно посмотрел, это не лисица, которая разрывает ежей снаружи, если сумеет лапой или зубами раскрыть клубок. Именно изнутри.

Я поперхнулся воздухом. Не мой ли это прикормленный скандальный ёжик?

— Так-так, интересно, — подался вперед Хемминг, почти окончательно став похожим на директора детского сада Трошкина из “Джентльменов удачи”, когда тому предложили поучаствовать в раскрытии дела об исчезновении шлема Александра Македонского. Глянул на меня. — Леонид, что вы говорили о странном голосе из-за окна? Заново расскажите, только постарайтесь не пропустить ни единой детали! Оленька, налей-ка!

Оленька отсутствовала. Только что была в горнице, и вдруг куда-то сгинула.

Тщ-тщ! Тщ! Три выстрела, два парные подряд, третий пару секунд спустя. Если вы хоть раз в жизни имели дело с помповым ружьём, этот сухой короткий звук всегда, при любых обстоятельствах узнаете. Помповик звучит иначе, чем другой огнестрел.

— За моей спиной стоять! — ледяным тоном сказал Хемминг, грузно поднявшись с лавки, отодвинув её ногами. — Вперёд не соваться!

…И с прямо-таки ребяческой ловкостью сорвался с места к выходу из дома. Девяносто лет? Судя по движениям ему немногим за тридцать, самый расцвет сил! Да, полноватый, с виду неповоротливый, но даст фору и мне, и Данилу!

Поле битвы заняло крыльцо прадедова дома. Не знаю, что на меня нашло, возможно в экстремальной ситуации все люди фокусируются на мелочах, но я точно посчитал число ступенек на всходе — одиннадцать. На второй верхней стояла Ольга с помповым Benelli SuperNova — отличное ружьё, мечта любого реднека, правда, стоит этот ствол, как три этажа башни “Газпрома” в Лахте. Небедное семейство, не отнимешь.

А вот на нижних трёх ступеньках распласталась Лесная Дева. Дохлая.

— Деда, — сказала валькирия, не оборачиваясь, — звони Марье Фроимовне, пусть пришлют людей и заберут. Наши семьдесят процентов от добычи, плюс пятнадцать процентов по исследованиям, как договаривались… С ума сойти, а? Я даже не мечтала о таком! Второй экземпляр с шестьдесят пятого года, обалдеть!

Хемминг хмыкнул и полез в карман за самртфоном.

— Оно… Точно?… — тихо сказал я. — Не дергайтесь, Лёня, абсолютно точно, — Ольга шумно выдохнула и положила помповик на плечо стволом назад, будто в голливудских боевиках. — Все-таки вас учуяла, превозмогла боязнь перед текучей водой и явилась, гадина. Плохой знак — они учатся, начинают преодолевать естественный страх и рефлексы, выходят не ночью, а днём… Да вы не бойтесь, мертвее не бывает. Хотите посмотреть? Пойдёмте.

Два попадания пришлись в лоб и под глаз, один в холку, там, где короткая шея лесной Девы сочленялась с позвоночником. Ольга в двух словах объяснила, что бить надо только и исключительно туда, где находятся нервные узлы — мозг вместе со зрительными, обонятельными и энергетическими центрами. Днём Лесная Дева медлительнее и менее осторожна, чем ночью, потому и получилось завалить сразу.

— Но как… — я, обомлев стоял над трупом зверя, — как такое вообще могло появиться на свет? Это же не млекопитающее! Но и не рептилия!

Зверюга сочетала в себе черты двух совершенно разных эволюционных ветвей. В лесу, рассмотреть Деву был сложно, особенно валяясь под днищем “Весты”. Зато теперь — во всей красе. Я ошибался, полагая её разновидностью росомахи, безусловный ящер, но почему-то с шерстью, дифференцированными зубами и перпендикулярно направленными лапами по отношению к плоскости туловища, будто у собаки или кошки. Да и шкура невероятно странная, внизу очевидные чешуйки, из которых растет короткая, жесткая как у фокстерьера, шерсть, на первый взгляд кажущаяся полупрозрачной. А взглянешь с другого ракурса — зеленоватая. Отступишь на шаг — красная.