Лин Яровой - Прогулки по лунным дорогам [СИ]

Ира пристально посмотрела мне в глаза и окаменела, словно увидела в них смерть.

— В первый день весны? Первого марта?

— Да.

Она оттолкнула меня.

— Уходи.

— Что?.. Постой, что случилось?

Девушка побежала в ванную, сняла с верёвки мои выстиранные вещи и кинула их на рюкзак в коридоре. Затем издала какой-то нечленораздельный звук, напоминающий то ли всхлипывание, то ли стон раненого животного. Она опёрлась о стену, схватилась за лицо и стала глубоко дышать, пытаясь успокоить нахлынувший приступ истерики.

— Ира… Что происходит?

— Юра, уходи… Прости меня. Но тебе нужно уйти. Прямо сейчас.

— Почему?! Объясни!

Сказать, что я удивился — ничего не сказать. Я был в шоке. Школьная подруга, которая час назад выкрикивала моё имя в постели, сейчас выгоняла меня на улицу. Посреди ночи.

— Может, скажешь, что случилось?

— Что случилось?!! Ты совсем придурок!? Ты не понимаешь, с кем ты связался?! Вспомни, что я тебе рассказывала в школе! Про женщину, которая мне снилась!

— Ира, поверь, Мириам не причинит зла. Она добрая и…

— Господи, ты действительно придурок! Это не демон! Это Морана! Блин, блин, блин, господи, что я несу, — Ира начала всхлипывать. — Юра… убирайся. Умоляю, уйди отсюда. Я не хочу в это верить, всё это какой-то бред, но я не могу… Я не могу успокоиться, пока ты здесь. Уходи, пожалуйста.

Что-то внутри меня оборвалось, и я вдруг стал спокоен. Было уже всё равно.

— Хорошо, — холодно ответил я, — ухожу. Дай мне пять минут.

Молча прошёл мимо девушки. Достал из рюкзака чистые вещи. Выстиранные закрутил в пакет и сунул их в боковой карман. Надел джинсы. Прошёл в спальню и снял телефон с зарядки. Пробежался глазами по квартире, проверяя всё ли забрал. Надел футболку, поверх натянул толстовку. Затем закинул за спину рюкзак и, не говоря ни слова, ушёл.

Пока ждал лифт, в голове не было мыслей. Словно на автопилоте я зашёл в кабину, нажал кнопку первого этажа и поехал вниз. Лишь на выходе из подъезда противное пиликанье домофона вернуло в реальность. Я огляделся по сторонам.

Типичный спальный район. Ничем не отличающийся от таких же застроек в других уголках страны. М-да уж…

И куда идти? Снова на дорогу? Но автобусы уже не ходят, и придётся шагать через весь город.

Я увидел беседку на детской площадке и решил посидеть в ней, пока не придумаю, что делать дальше. Внутри валялись пустые бутылки из-под пива, шелуха и куча сигаретных бычков. Выбрав место почище, присел на скамейку и закурил.

Телефон завибрировал и коротко пропищал. Я прочитал сообщение. Оно было от Иры.

«Прости меня, Юр. Будь осторожен».

В конце была прикреплена ссылка на какой-то сайт. Я открыл его.

На картинке была изображена бледная девушка с длинными тёмными волосами и иссиня-чёрными глазами. Она стояла на фоне полной луны, окружённая бледно-голубым сиянием, в длинном пурпурном платье.

Внизу был текст:

«Морана — божество славянской мифологии. Богиня холода, мрака, ночных видений и чародейства. Также известна, как Марена, Мара. Одно из самых древних, таинственных и смутных божеств в языческих поверьях славян. Время её поминания — первое марта, первый день весны. Имя Мораны дало начало таким словам, как: мор, морок, мрак, марево, морочить, и часто отождествляется с именем Смерти».

Мои ладони вспотели, а по спине прокатился холод.

Подул ветер.

— Смерть? Даже так?

Я вздрогнул и выронил телефон из рук. В проходе беседки на фоне ночного неба и полной луны стояла Мириам, одетая в короткое пурпурное платье.

Она стояла, скрестив руки на груди и чуть наклонив голову набок. Смотрела с любопытством кошки, что от скуки играет с израненной мышью. Она преобразилась в темноте. Её глаза потеряли синий оттенок и теперь напоминали две бездонные пропасти, в которых царила вечная ночь.

Я вглядывался в знакомые черты лица и не мог избавиться от страха, какой испытывает человек, вдруг оказавшийся на волосок от гибели. В голове крутился лишь один вопрос.

— Кто ты, Мириам?

Она не спешила отвечать.

В тишине я услышал удары собственного сердца, что билось с удвоенной скоростью. Инстинкты приказывали бежать и не оглядываться назад. Требовали, чтобы я спасался, позабыв обо всём.

Это бессмысленно. От неё нельзя убежать.

— Я — та, кто хранит твои сны.

Её голос вибрировал, как оперение стрелы. Разрезал воздух бархатным резонансом. Он завораживал и манил, словно пение коварных сирен. Усыплял осторожность и подчинял своей воле. Она не была похожа на девушку, что я привык видеть рядом.

На её губах по-прежнему скользила усмешка, волосы всё так же лились в изящном каскаде. Но взгляд… Взгляд был другим.

— Зачем я тебе, Мириам?

— А я тебе?

Она играла со мной. Не в безобидные полунамёки и остроумные замечания, что доставляли удовольствие нам обоим. Не в привычный пасьянс риторики и логических ловушек. Она играла совсем в другую игру. В мрачную недосказанность, в смертельное переплетение загадок и смыслов.

— Кто ты на самом деле? — спросил я. — Каково твоё настоящее имя?

— А какое из них можно назвать настоящим?

Она сделала шаг. Я попятился. Мириам протянула ладонь и нежно провела пальцами по моей щеке.

— Как зовут тебя?

— Ты знаешь.

— Знаю, — кивнула девушка. — Знаю, мой дорогой. Но скажи, почему именно так?

— Потому что так назвал меня мой отец.

Она улыбнулась. Искренне. Любяще.

— Твой творец. Он дал тебе имя. Разве оно не настоящее?

— Я не давал тебе имени, Мириам. Ты сама его назвала.

— В твоём сновидении. В осознанном сновидении. Разве не твоя воля управляет им?

— Я не управляю тобой.

Девушка положила ладонь на моё плечо. Я не почувствовал тепла её рук.

— Почему ты не дышишь, Мириам? Почему твоё сердце не бьётся?

— Потому что я не жива, мой дорогой. Пока…

— Но ты и не мертва.

— Нет. Не мертва.

— Где же ты сейчас?

— Там, где простираются мои владения — за чёрной рекой, что разделяет миры. Я стою посреди этой реки, и под моими ногами призрачный мост, который мне никак не пройти. Пока…

— Пока я не найду Рецепт?

— Пока мы не найдём Рецепт.

Страх исчез. Голос девушки обволакивал, убаюкивал, манипулировал моим сознанием.

— Мириам…

— Да, мой дорогой.

— В том сне… Настасья. Она узнала тебя. Узнала и испугалась.

— Потому что однажды мы встречались.

— В день её смерти?

— Да.

Так просто и откровенно.

И почему мой пульс перестал биться, как сумасшедший? Почему исчезли ледяные тиски, ещё секунду назад сжимавшие лёгкие? Почему, чёрт возьми, мне больше не было страшно?

— Потому что я не причиню тебе вред, — прошептала она над самым ухом. — Ты — мой создатель. Я принадлежу тебе. А ты принадлежишь мне.