Эдвард Ли - Ведьмина вода

Фэншоу кивнул, всё ещё неосознанно глядя на зеркало.

— Да, Эбби указала на позорный столб.

— У нас есть несколько в городе. Столбы были за некоторые правонарушения: мелкие кражи, супружеские измены, ложь церковному совету. Тогда это было довольно обычным делом. Для более тяжких преступлений был кнут. Теперь у нас есть центры содержания под стражей с кабельным телевидением, супружескими правами на посещение осуждённых и реабилитацией, финансируемой из налоговых сборов. Это заставляет задуматься. Те махинации, которые мы получаем в наши дни, редко видели в колониальные времена. Тогда наказание что-то значило, а сейчас закон означает бизнес.

Только если вы можете позволить себе лучших адвокатов, — подумал Фэншоу, хотя и не знал, согласен или не согласен он с инсинуациями Бакстера.

Фэншоу избегал идеологических разговоров любой ценой.

— Итак, я понимаю, этот человек, Джейкоб Рексалл, воображал себя магом или колдуном? Здесь есть несколько книг о нём.

— Он не воображал себя колдуном, говорят, он им был. Подойдите сюда, и я покажу вам кое-что.

Любопытство Фэншоу вынудило его покинуть нынешний проход и перейти к следующему, куда прогуливался Бакстер, причём этот был без окон. Фэншоу тут же поднял голову и сказал:

— Вау!

Бакстер указал на тщательно проработанную масляную картину, которая занимала половину стены. Мягкий свет падал с кронштейна на потолке.

— Солнечный свет может повредить холст, поэтому мы держим его здесь, потому что тут нет окон; та специальная лампочка не позволит краске поблекнуть. Холсту и раме более трёхсот лет…

На картине был изображён тот же человек с гравюры, в экстравагантном наряде дня. Подобно мудрецу, он держал ручку с гусиным пером, а вокруг шеи, над нагрудником, висел кулон из звёзд и серповидной луны. Тонкие бледные губы превратились в слабую улыбку, которую можно было бы назвать снисходительной.

Ну, здравствуй, Джейкоб Рексалл, — подумал Фэншоу. — Кто это с тобой?

Невысокая строгая женщина стояла около Рексалла. Она была намного моложе, чем центральный предмет картины, с длинными распущенными волосами, которые так же соответствовали цвету вновь пролитой артериальной крови. Фэншоу снова почувствовал спазм в желудке.

Женщина позировала в бархатно-голубом платье с вздымающимися плечами; глубокий вырез не скрывал крепкую грудь. Фэншоу сразу же почувствовал себя потрясённым её видом: она выглядела мучительной, сладострастной, эротичной… и жестокой. Её узкое лицо и тонкие губы свидетельствовали о наследственной связи, как и высокие скулы. Фэншоу предположил, что это его дочь, а не жена; и, как и у Рексалла, у неё были какие-то оккультные регалии: несколько колец на поднятой правой руке обладали геометрическими узорами астрологической наклонности. Тем не менее, позади Рексалла стоял темноволосый, чисто выбритый мужчина, чьи тёмные угрюмые глаза и опущенный подбородок свидетельствовали о подчинении. Большие глаза и довольно широкое лицо были наиболее характерными чертами объекта.

— То ещё было трио, скажу я вам, — заметил Бакстер.

Фэншоу почувствовал особый восторг от неопределённого визуального эффекта картины: тёмные цвета, которые становились ещё темнее с годами, с другой стороны казались странно яркими в некоторых деталях. Кольца женщины, например, были нарисованы с такой точностью, что они казались сфотографированными, то же самое относилось и к кулону Рексалла, и к одному и тому же цвету их глаз — потрясающему зеленовато-морскому. Но фон существовал в таком явном мраке, что в нём ничего нельзя было увидеть, и чем сильнее Фэншоу вглядывался, тем всё больше думал, что там могут скрываться другие лица, как в дыму или тени.

— Это Рексалл и его дочь Эванора, — объяснил Бакстер. — И этот несчастный парень, стоящий сзади, — Каллистер Руд, слуга семьи.

— Но зачем было называть ваш отель именем Рексалла? — спросил Фэншоу.

— Рексалл построил этот дом в 1650-х годах и жил здесь до самой смерти. Конечно, всё было отремонтировано, но внешняя структура почти не была затронута — не нужно было. Это ведь дуб, пропитанный соком насекомых, лучший вид защиты от атмосферных воздействий. Так строили дома в те дни. Рексалл был уважаемым членом сообщества… какое-то время.

Фэншоу посмотрел на нерешительность Бакстера, которая, возможно, была преднамеренной.

— Какое-то время?

— Пока город не узнал правду о нём.

— Про его оккультизм, другими словами?

— О, да, всё это и многое другое.

По какой-то причине Фэншоу был заинтригован. Его взгляд постоянно переключался между глазами Рексалла и его дочери. Он собирался попросить более подробную информацию, но зазвонил звонок на стойке регистрации.

— Это меня, мистер Фэншоу. Надеюсь, вам понравится ваше пребывание здесь!

Бакстер отошёл, чтобы позаботиться о большом наплыве гостей, оставив Фэншоу в замешательстве среди множества вопросов. Он осмотрел картину ещё несколько минут, прежде чем наконец покинул проход.

Должно быть, у них здесь конвенция или что-то в этом роде, — как он догадывался о следующей толпе посетителей, ожидающих регистрации.

В основном это были пожилые люди, одетые в костюмы, многие из них были бородатые и с длинными волосами. Сразу же Фэншоу подумал об академиках. Он бросил взгляд на другой короткий зал, затем почувствовал мгновенный восторг.

SQUIRE¨S PUB — гласила табличка.

Внутри он увидел небольшой, но аккуратно обставленный бар отеля с тем же декоративным мотивом, что и сам отель. За барной стойкой Эбби полировала стаканы; она улыбнулась ему и помахала, мысленно произнося: Привет, Стю . Её глаза блестели.

Чувак, а она привлекательна, — подумал Фэншоу, — и она обещала рассказать тебе больше об истории города.

Это казалось идеальным оправданием, чтобы войти, но так же, как и он, сделала бы, наверное, дюжина гостей. Они бы заполонили бар всего через несколько минут.

Чёрт возьми! — подумал он. — Думаю, я пойду погуляю вместо этого. Я могу поговорить с ней позже, когда там будет не так много людей.

Он вернулся назад, сделал паузу и нырнул в проход. Он не знал, что побудило его сделать это, но затем обнаружил, что снова смотрит на нижнюю полку, на блестящее оптическое устройство. Он перечитал этикетку:

ЗЕРКАЛО С ВЕДЬМИНОЙ ВОДОЙ, ИЗГОТОВЛЕННОЕ ДЖЕЙКОБОМ РЕКСАЛЛОМ ОКОЛО 1672 ГОДА.

Ведьмина вода, — размышлял он. — Что бы это могло значить?

Со спортивной курткой через плечо, Фэншоу прогуливался по городу, сначала по старой причудливой улице Прошлого, потом по Главной улице. Большинство магазинов и зданий были одноэтажными. Он отводил взгляд от тех немногих многоэтажных, которые попадались на его пути.