Эдвард Ли - Крикеры

Игры Маллинза в кошки-мышки начали надоедать; это был первый раз, когда Фил видел его за последние десять лет, и он уже успел устать от него.

«Некоторые люди никогда не меняются», — тупо понял он.

— Хорошо, вы хотите поговорить со мной. О чём? Пожалуйста, шеф, скажите мне, пока у меня не случился удар.

Маллинз достал шоколадку Milky Way из ближайшего автомата.

— Я хочу предложить тебе работу в моём отделе.

И это было всё, что Маллинз сказал, что было довольно типично; чувство юмора Маллинза было частью его повседневной жизни.

Фил родился и вырос в Крик-Сити. Отец сбежал через неделю после его рождения, а мать умерла через год, когда загорелась прачечная, в которой она работала. Фила воспитывала тётя, получавшая субсидию от штата, и единственным, кто когда-либо был близок ему как отец, был Маллинз, начальник полицейского управления Крик-Сити, сколько он себя помнил. Маллинзу сейчас было около шестидесяти, но для Фила он совсем не изменился, с тех самых пор, как Фил учился в средней школе.

Маллинз был порядочным человеком, или, по крайней мере, таким же порядочным, как любой начальник полиции захолустья. Крик-Сити, с населением менее двух тысяч человек, не был Лос-Анджелесом с точки зрения правоохранительных органов, и поскольку там никогда не происходило ничего серьёзного, у городского совета никогда не было причин назначать нового шефа.

Фил смущённо смотрел на этого человека, как ребёнок. Маллинз всегда был опорой Филу, когда тому нужна была помощь, Маллинз всегда держал его подальше от неприятностей, Маллинз присматривал за Филом, когда никто другой не мог, и именно Маллинз пробудил в Филе интерес к полицейской работе.

Но с другой стороны…

Фил был из города, который всегда был ему ненавистен, и Маллинз был постоянным напоминанием об этом. Крик-Сити был отсталой, захудалой ямой. Никто никогда не пытался жить там лучше, и никто никогда не пытался покинуть это место. Здесь были низкооплачиваемые рабочие места и самый высокий уровень безработицы в штате. Раздолбанные пикапы сновали туда-сюда на ухабистых дорогах. Единственные преступления, которые, казалось, происходили регулярно, были пьяные беспорядки, а также домашнее насилие над жёнами. В целом, Крик-Сити развивался как мог. Бесполезная земля, населённая бесполезными людьми.

Фил не хотел быть одним из этих людей.

Но была одна вещь, которую он очень хотел.

Быть полицейским…

А теперь появился Маллинз, похожий на призрак десятилетней давности, и предложил Филу работу, которую у него отобрали Дигнацио и батальон его соучастников.

Конечно, полицейская работа в Крик-Сити совсем не походила на его работу в отделе по борьбе с наркотиками. В городской полиции у него был высокий ранг, уважение и авторитет, у него были цели, которые он должен был преследовать, и важная работа, которая требовала каждый аспект его образования и силы духа. Переход от полиции большого города к полиции Крик-Сити был таким же, как переход с новенького Lamborghini к раздолбанному Dodge.

«Хватит жаловаться, — напомнил он себе. — Это лучше, чем проверять, работает ли сигнализация на фабрике ткани».

По крайней мере, он будет занят работой, которой его учили.

По крайней мере, он снова станет копом.

«Дарёному коню в зубы не смотрят», — подумал он.

Маллинз покинул фабрику вскоре после того, как приехал, посеяв достаточно мыслей в голову Фила, чтобы его мозг работал до конца смены.

— Приезжай завтра днём ко мне в участок, — предложил толстяк, — и мы ещё поговорим.

— Обязательно, шеф. Спасибо.

— Да, и берегись грабителей. Никогда не знаешь, когда они захотят вломиться сюда выпить кофе.

— Вы всё шутите, шеф. Увидимся завтра.

И вот теперь, спустя несколько часов после того, как он покинул свой пост на текстильной фабрике, Фил попал в утренний час пик на своём глиняно-красном Malibu 76-ого года. Он купил его за триста долларов в Melvin Motors; теперь, когда он больше не получал лейтенантского жалованья, это было всё, что он мог себе позволить. Между высокими зданиями сияло раннее летнее солнце, в воздухе пахло выхлопными газами. Возвращаясь домой, он не переставал думать о неожиданном появлении Маллинза на фабрике и неожиданном предложении работы.

«Как это будет? Вернуться в Крик-Сити сейчас? — размышлял он. — Господи, даже само название звучало по-деревенски. Изменился ли город? Неужели закусочная Чака всё ещё принадлежит Чаку? Неужели по дорогам всё ещё гоняют лишь раздолбанные пикапы? Кофе в Qwik-Stop всё такой же ужасный? Что ещё есть там, что я помню? — он задумался, затем нахмурился. — Кто умер с тех пор, как я уехал?»

Да, перспектива возвращения в родной город вызывала множество вопросов.

«И… Вики? А как же Вики?»

Он встречался с ней в школе. Она тоже могла бы уехать, но предпочла работать на Маллинза и была единственным полицейским женского пола в департаменте.

«Интересно, она всё ещё здесь?»

Но когда Фил припарковал Malibu на захламлённой стоянке, его затошнило. Потому что был ещё один вопрос, не так ли? Вспоминая город и людей, он невольно заставил себя вспомнить кое-что ещё…

«Голоса… и Дом», — подумал он.

У него никогда не было названия. Просто… Дом.

«Был ли тот Дом всё ещё там? Более того, был ли он вообще когда-нибудь там?»

От этих воспоминаний ему стало совсем плохо. Доктор тогда сказал, что такая сильная лихорадка часто вызывает бред и галлюцинации. Его тётя, должно быть, думала, что он сумасшедший, просто сумасшедший десятилетний мальчик…

«Может, я сошёл с ума? — подумал он, поднимаясь по лестнице. — Боже Всемогущий, надеюсь, я был сумасшедшим…»

Была ли это галлюцинация или реальность, Филлип Страйкер никогда этого не забудет.

«Дом», — снова подумал он.

И ужасные вещи, которые он там видел.

Тень Коди Наттера, склонившегося над открытым багажником, походила на опускающийся кран.

«Такая молодая», — подумал он.

Девушка, связанная и с кляпом во рту, вздрогнула, когда тень наклонилась над ней. Её прекрасные красные глаза были широко открыты от ужаса.

— Что случилось? — спросил он.

— Прошлой ночью она выскочила из дома и попыталась сбежать, — сказал Друк, чей правый глаз, который располагался ниже левого, имел привычку тикать, когда он был чем-то взволнован.

Друк был единственный из крикеров, кому Наттер мог доверять, чтобы оставаться компетентным в этой сфере, и с ним он мог говорить прямо.

— Мне потребовалось некоторое время, чтобы найти её. Я поймал её, когда она бежала по длинной Тейлор-Роуд прямо перед восходом солнца.

«Жаль её, — Наттер не мог отвести взгляд от её красных глаз. Она вся дрожала и от испуга обмочилась. — Конечно, она боится», — подумал он.