Стивен Кинг - Будет кровь

— Мисс Гибни! — восклицает миссис Брэддок. — Еще рано поздравлять вас с Рождеством?

— Отнюдь. Благодарю вас. Миссис Брэддок, мама позвонила и сказала, что с моим дядей произошел несчастный случай.

Миссис Брэддок смеется.

— Скорее счастливый случай! Я позвонила вашей матери и рассказала ей. Может, умственное состояние вашего дяди и не в полном порядке, но с рефлексами у него все отлично.

— Так что случилось?

— В первый день он не захотел выходить из своей комнаты, — говорит миссис Брэддок, — но это обычное дело. Наши новенькие всегда растеряны, а зачастую и огорчены. Иногда они огорчаются так сильно, что мы даем им что-нибудь успокаивающее. Вашему дяде это не потребовалось, и вчера он сам вышел из своей комнаты и направился в зал отдыха. Даже помог миссис Хетфилд с ее пазлом. Потом смотрел это шоу безумного судьи, которое ему нравится…

Джона Лоу , думает Холли и улыбается. Она сама не замечает, что постоянно посматривает в зеркала, дабы убедиться, что Чет Ондовски ( двигаюсь я очень быстро ) не подкрадывается к ней.

— …на полдник.

— Простите, — вставляет Холли. — Я отвлеклась.

— Я сказала, что когда передача закончилась, некоторые из них пошли в столовую на полдник. Ваш дядя шел с миссис Хетфилд, которой восемьдесят два года, и она не очень твердо стоит на ногах. Короче, она споткнулась и, падая, могла что-нибудь повредить, если бы Генри не подхватил ее. Сара Уитлок — одна из наших младших медсестер — сказала, что среагировал он очень быстро. «Как молния» — вот ее слова. Короче, он принял ее вес на себя и привалился к стене, на которой висел огнетушитель. В соответствии с законом штата, знаете ли. Заработал большой синяк, но спас миссис Хетфилд от сотрясения мозга, а может, и чего похуже. Она такая хрупкая.

— Дядя Генри ничего не сломал? Когда ударился об огнетушитель?

Миссис Брэддок вновь смеется.

— Господи, нет.

— Это хорошо. Скажите ему, что он — мой герой.

— Обязательно. И еще раз веселого Рождества.

— Раз тебя назвали Холли, веселиться нужно вволю, — говорит она. Эту замшелую остроту она пускает в ход на Рождество с двенадцати лет. Заканчивает разговор под смех миссис Брэддок, потом какое-то время смотрит на кирпичную стену «Холидей инн экспресс», скрестив руки на своей незавидной груди, в задумчивости сдвинув брови. Принимает решение и звонит матери.

— Ох, Холли, наконец-то! Где ты была? Мало мне волнений о моем брате, еще нужно волноваться о тебе?

Вновь возникает стремление сказать: «Извини», — и Холли напоминает себе, что извиняться ей не за что.

— У меня все в порядке, мама. Я в Питсбурге…

— В Питсбурге!

— …Но могу быть дома через два часа с небольшим, если движение не очень плотное и «Авис» позволит мне вернуть автомобиль в нашем городе. Моя комната готова?

— Она всегда готова, — отвечает Шарлотта.

Естественно, всегда, думает Холли. Ведь со временем я образумлюсь и вернусь домой.

— Отлично, — говорит она. — Я буду к ужину. Мы посмотрим телевизор, а завтра съездим к дяде Генри, если ты не…

— Я так о нем волновалась! — восклицает Шарлотта.

Но не настолько, чтобы прыгнуть за руль и поехать к нему, думает Холли. Потому что миссис Брэддок позвонила тебе, и ты все знаешь. Дело не в твоем брате. Тебе нужно вернуть дочь под свой каблук. С этим уже ничего не выйдет, и в глубине сердца ты это знаешь, но будешь и дальше продолжать пытаться. Это тоже дело принципа.

— Я уверена, мама, что с ним все хорошо.

— Они так говорят, но что еще им сказать? Эти заведения всегда начеку из-за возможных судебных исков.

— Мы к нему съездим и все увидим сами. Идет?

— Да, пожалуй. — Пауза. — Полагаю, ты уедешь после того, как мы побываем у него. Вернешься в тот город. — Подтекст: в Содом и Гоморру, средоточие греха и деградации. — Я останусь на Рождество одна, а ты пойдешь на рождественский обед к друзьям. — Включая того молодого чернокожего, который, судя по виду, торгует наркотиками.

— Мама. — Иногда Холли хочется кричать. — Робинсоны пригласили меня давным-давно. Сразу после Дня благодарения. Я тебе говорила, и ты сказала: отлично. — На самом деле Шарлотта сказала: Что ж, пожалуй, если ты считаешь, что должна .

— Тогда я думала, что Генри будет здесь.

— Я могу остаться и на ночь с пятницы на субботу. — Она может так поступить ради матери — и ради самой себя. Холли уверена, что Ондовски по силам выяснить, где она живет, и заявиться туда за двадцать четыре часа до оговоренной встречи, с мыслями об убийстве. — Мы можем встретить Рождество чуть раньше.

— Это будет прекрасно! — В голосе Шарлотты радость. — Я поджарю курицу. И приготовлю спаржу. Ты любишь спаржу!

Холли ненавидит спаржу, но говорить матери об этом бесполезно.

— Очень хорошо, мама.

Холли договаривается с «Ависом» (естественно, за дополнительную плату) и отправляется в путь, останавливаясь только для того, чтобы залить полный бак, съесть «Филе-О-Фиш» в «Макдоналдсе» и сделать пару звонков. Да, говорит она Джерому и Питу, с личными делами покончено. Большую часть выходных она проведет с матерью, и они навестят дядю Генри в его новом доме. В понедельник она выйдет на работу.

— Барбаре фильмы понравились, — говорит ей Джером, — но, по ее словам, в них только белые, и, глядя на них, можно решить, что черных просто не существует.

— Скажи ей, пусть отметит это в своем докладе, — отвечает Холли. — Я дам ей «Шафта», когда будет такая возможность. А теперь мне пора. Транспортный поток очень плотный, хотя я не понимаю, куда они едут. Я заходила в торговый центр, и он полупустой.

— В гости к родственникам, как и ты, — отвечает Джером. — Родственники — единственное, чего нельзя приобрести на «Амазоне».

Вернувшись на автостраду I-76, Холли внезапно осознает, что мать наверняка купила ей рождественские подарки, а у нее для Шарлотты ничего нет. И она буквально видит мученическое лицо матери при виде дочери с пустыми руками.

Поэтому Холли останавливается у следующего торгового центра, хотя это означает, что до casa [30] Дом (исп.). Гибни она доберется уже в темноте (вести машину ночью Холли терпеть не может), и покупает шлепанцы и банный халат. Берет чек на случай, если размер, по словам Шарлотты, окажется не тем.

Вновь выехав на трассу, в безопасности взятого напрокат автомобиля, Холли набирает полную грудь воздуха и выдыхает его громким криком.

Это помогает.

Шарлотта обнимает дочь на пороге, затем уводит в дом. Холли знает, что за этим последует.

— Ты похудела.

— Вообще-то я такая же, — отвечает Холли, и мать окидывает ее взглядом, который говорит: Однажды анорексичка — анорексичка навсегда.