Генри Олди - Черный ход [СИ litres]

Разгоряченные битвой индейцы хотели напасть на форт, но передумали. Вместо этого они разграбили торговый склад «Домов Гратиота» и почтовую станцию «Макгроу-энд-Риверсайд», уведя более трех десятков лошадей и мулов. В воздухе пахло большой войной.

Про корову давно забыли.

– Куда с куревом?!

– Вон отсюда, бездельник!

– Пожар устроишь – живьем тебя спалю!

Эдгар Паттерсон при исполнении. Эдгар Паттерсон служит городу. С Эдгаром Паттерсоном еще четырнадцать добровольцев и доблестный заместитель шерифа, способный кулаком убить быка. У Эдгара Паттерсона револьвер в кобуре и дробовик за плечом.

И последнее: в зубах у Эдгара Паттерсона дымится самокрутка.

Навстречу ему поднимаются черти, как есть черти, сэр! Злые, все в нефти, мазуте и саже. Только рогов с хвостами не хватает. Это Джек Сазерленд и двое работников. Они чинят обгорелый насос, и настроение у них – хуже некуда.

– Ковыряетесь в своем дерьме? – Паттерсон не остается в долгу. – Вот и ковыряйтесь!

Эдгар Паттерсон хорошо известен всем в Элмер-Крик. Чем? Истинно христианским смирением, сэр, и ангельским всепрощением. Ради ближнего он способен на все – например, сдать чуток назад, делая вид, что и так намеревался обойти закопченную железяку.

– Эй, Малыш! Где ты набрал этих кретинов?

– Остынь, Эйб.

– Нет, где ты их набрал? В приюте для умалишенных?!

– Ваши тоже окурками швырялись. Помнишь?

Миролюбие дается Джошу с трудом. Миролюбие и Сазерленды? Это как доктор Беннинг и трезвый образ жизни!

– Эй, парни! Я вам что сказал?!

– А что ты нам сказал?

– Курить – в ста ярдах от ближайшей нефтяной лужи! Окурки затаптывать. И за ветром следить. Паттерсон, тебя это тоже касается!

Бранясь сквозь зубы, Паттерсон нога за ногу бредет прочь от насоса. Доброволец окутан облаками дыма, словно бродячий вулкан. Некоторое время Джош наблюдает, как четверка работников тянет к насосу новые тросы. Блестящие масляные змеи выползают из прорезей в дощатой стене хибары. Там установлена паровая машина. Хибара стоит на отшибе, машина не пострадала, но с ней все равно возится механик Тедди: отлаживает, регулирует.

Из хибары доносится глухой лязг.

Вспомнив Кузнеца из сна, Джош мотает головой. Гонит непрошеное воспоминание, как лошадь – докучливого слепня. Куда приятней думать о хорошем! Заключение, выданное коронером, полностью обелило Джошуа Редмана в глазах закона. Смерть Майкла Росса не явилась результатом побоев. Большого Майка хватила обычная кондрашка. Отличное заключение, сэр! Лучшего и желать нельзя. Вы удовлетворены, шериф? Дрекстон, разумеется, удовлетворен не был. Но с коронером и доктором Беннингом, подкрепленными с тыла тремя десятками свидетелей, включая такую тяжелую артиллерию, как мэр города – с этим воинством он ничего поделать не мог.

Возглавить охрану нефтепромысла? Есть, сэр! С удовольствием, сэр! Работа – не бей лежачего. Между нами, Джошуа Редман заслужил денек-другой отдыха. Индейцы? Не смешите, сэр! Плевать они хотели на ваш промысел. Бандиты? Банда в окру́ге имелась, завелась по весне. Что за округа без банды, даже неприлично! В город не совались, опасались: то переселенцев ограбят, то на ферму за дармовым харчем наведаются. Никого пока не убили, но грозились – когда на фермах отпор давали. Но на кой бандитам нефть? Им деньги нужны, золото, еда, виски…

Короче, Джош рассчитывал беззаботно провести у Сазерлендов время – и просчитался.

Нефтяники заняты делом. Чинят, латают, расчищают завалы головешек, возводят новые времянки. Стук молотков, вжиканье ножовок, скрежет железа. А кто это у нас бездельничает? Ах, да это же героический отряд самообороны из Элмер-Крик! Живая легенда Дикого Запада! А что переполняет честных работяг при виде бездельников? Раздражение, которое встает поперек горла – дело естественное и взрывоопасное. А что делают бездельники при виде работяг? Совершенно верно, подшучивают и подкалывают, не стесняясь в выражениях.

Теперь примем во внимание, что и работяги, и бездельники вооружены до зубов…

Окурок? Да тут здоровенный фитиль горит, сэр!

Джош окидывает взглядом своих бойцов. Паттерсон убрел прочь от насоса и нефтяных луж, остальные расположились по краям котлована. Кое-кто уже режется в карты. Лишь Освальд МакИнтайр-младший, честный и старательный по младости лет, объезжает территорию на мышастом Чемпионе. Время от времени парень встает на стременах и оглядывает даль из-под руки.

С таким дозорным сам черт не страшен. Лишь бы палить не начал почем зря. Ха! А что это Хью Сазерленд удумал?

Похоже, Хью перестала устраивать времянка из занозистых досок – и он решил возвести себе индейский вигвам. Все честь по чести: воткнул в землю кру́гом десяток гибких стволиков, связал концы веревкой – каркас-купол готов. Сейчас Хью деловито натягивает на каркас бизоньи шкуры. Где и разжился? Бизонов в Осмаке по большей части выбили. Шкуры еще можно купить у индейцев и охотников, но Хью не тот человек, который платит за товар.

– Знатно у тебя выходит, Хью, – рядом останавливается Джереми Стокс. – Ты, главное, сверху хвост койота прицепи.

Хью заглатывает наживку:

– Зачем?

– Краснокожие за своего примут! Скажешь: так и так, я из рода Облезлого Койота…

– А ну, прекратить!

В последний момент Джошуа успевает вклиниться между мужчинами. И чуть не получает по физиономии вместо Стокса.

– Хью, остынь!

– Да я его…

– Джереми, хочешь зубы сохранить? Следи за языком, понял!

– Уже и пошутить нельзя…

– Видишь, Хью не в настроении.

– Это ты верно сказал, Малыш. Мы все тут не в настроении…

Это Макс, старший из Сазерлендов. В руках у Макса – старая кавалерийская сабля. Он на ходу драит клинок потертой суконкой.

– Где ты откопал этот хлам?

– Здесь, Малыш! Когда мы промысел закладывали, много добра отрыли. Пуговицы от мундиров. Ремни, пряжки. Черепа. Кости. Наконечники от стрел. Парочка ржавых мушкетов. Монеты. Саблю я себе оставил. Хорошая штука! Сколько в земле пролежала, а не сгнила!

– А сколько пролежала?

Макс пожимает плечами:

– Лет тридцать или около того. Думаю, со времен Граттанова побоища. Может, самого Джона Граттана сабелька. И пожар пережила, красавица. Целехонька! Отчистим, заблестит…

Суконка возобновляет движение по клинку.

– Ты, Малыш, хороший парень. Я на тебя зуб не точу. А за лоботрясами своими приглядывай. Мои ребята нынче злые, ясно? Если что не так, могут и ребра кое-кому пересчитать.

– За твоими тоже глаз да глаз нужен. Мне мордобой ни к чему. Мы вас охранять приехали, а не драться. Ты своим за работу платишь, город моим – за охрану.