Яна Миа - Мы вернемся [litres]

– Ее убили? – звенящим от слез голосом спросила Элис.

– Я не знаю. Был выстрел, крик Пении и темнота. Потом я очнулся здесь. Но таких малюток, как она, нет в этом мире! Кто так придумал? Почему?

– Эван не виноват, Мартин.

– Мне все равно! Я не хочу убивать или калечить его. Я просто хочу к Пенни. Она все еще может быть жива. Там, среди убийц и насильников, моя Пенни…

Элис видела, как Мартин давился рыданиями. Одно из самых страшных зрелищ, что ей доводилось видеть. И в этот момент что-то внутри нее щелкнуло. Вот она тут, сидит, убивается оттого, что Эван нашел кого-то другого, пока она старательно отталкивала его от себя. Вот она – ее катастрофа! А рядом взрослый мужчина плакал, потому что не знал, что с его маленькой дочкой. Вся ее боль вдруг стала такой мизерной и глупой. Где-то в глубине души она это и так знала, но порой нужен вот такой толчок, чтобы прийти в себя. Она еще успеет выяснить, кто кому действительно нужен в этом странном любовном треугольнике, после, когда они разберутся с проблемами понасущнее.

Вскочив с качелей, Элис присела напротив Мартина, машинально втянув воздух через сжатые от резкой боли зубы.

– Пока мы не можем ничем помочь. Правда, я не вру сейчас. Но мы стараемся, мы ищем ответы, лазейки, что угодно… – Элис всхлипывала, глядя в карие глаза Мартина. Его черные кудрявые волосы трепал ветер, словно стараясь вытрясти из мужчины хоть каплю его огромной боли. – Но если… Нет, когда мы сможем сделать хоть что-то, я найду тебя, Мартин. Я обещаю, что найду тебя, и мы выясним, что с Пенни. Просто подожди пока, потерпи еще немного…

Элис дождалась рваного кивка, вскочила, снова взвыв от боли, и побежала к дому. У поворота она почти столкнулась со Стю.

– Все хорошо? Он что-то сделал?

Элис отрицательно замотала головой. Вдруг ей в голову пришла отличная идея.

– Стюарт, я даю тебе выходной на этот вечер и на завтра. Вик я беру на себя! А ты сейчас берешь вон того мужчину, – Элис указала на все еще сидящего на качелях Мартина, – ведешь его в бар и даешь выговориться за парой бутылок виски. Или еще чего… В общем, помоги ему, пожалуйста.

Стю нахмурился, явно не пребывая в восторге от этой идеи. И Элис подозревала, что больше всего его волновала реакция Вик на все это и то, что он вынужден оставить Элис.

– Хорошо, – кивнул он. – Но если ты вляпаешься во что-нибудь в мое отсутствие…

– Я обещаю быть хорошей девочкой!

– Элис, вот такие обещания чаще всего и заканчиваются самыми ужасными историями. Тем более в случае с тобой.

Элис могла бы поспорить или даже обидеться, но сейчас ее волновало только то, чтобы Стю помог ей.

– Просто держись кого-нибудь из наших, – шепнул Стю. – И не плачь.

Элис радостно закивала, улыбнулась Стю и помчалась ко входу. У самого крыльца она все же затормозила. Вытерла рукавом кардигана мокрые щеки, привела дыхание в порядок. Еще только не хватало, чтобы все в доме подумали, будто она ревела из-за Эвана. Успокоившись, Элис уверенно вошла в дом, внутренне ощущая себя другим человеком. Если уж ей и пришлось пережить все эти ужасы, о которых она, конечно, не забыла, но постаралась держаться на поверхности этого вязкого болота воспоминаний и боли, то пусть все будет не напрасно. Мартин словно поделился с ней частичкой своей огромной силы – силы родительской любви. Мамы и папы – самые смелые, самоотверженные и сильные воины в мире, когда сражаться нужно за детей. Такова их участь, так сильна их любовь.

– Элис! – Эван подлетел к ней, вглядываясь в ее заплаканное лицо. – Ты плакала? Послушай, это все, – он указал рукой вглубь комнаты, где сидела Софи, – недоразумение.

– Эван, послушай ты меня, ладно? Мне все равно, что это было. Ну, может, не совсем все равно, но это неважно. Прости, но кроме наших отношений есть еще десятки тысяч людей, которые верят в тебя, для которых ты – надежда. И, насколько я помню, Софи нужна была, чтобы найти ответы об этой Вселенной. Так, может, займемся делом, вместо того чтобы оправдываться и целоваться?

Элис все же не смогла сдержаться, чтобы не кинуть шпильку в адрес Софи – слишком уж светилось самодовольством ее лицо.

Эван если и хотел что-то возразить, не смог удержаться под таким напором и внезапной переменой в Элис.

– Что бы там ни случилось за эти полчаса, это пошло тебе на пользу.

– Неважно, все так неважно. Вик, я отправила Стю на одно задание, и на завтра его тоже отпустила. И, кстати, в нашем заборе на заднем дворе – дыра. Нужно туда еще кого-нибудь поставить – пусть внимательнее осматривают кусты.

– Да что там произошло?! – взвилась Виктория. – Тебя кто-то обидел?

– Все в порядке. Давайте спать, а? Я бы, конечно, сейчас же бросилась расспрашивать Софи, но после приюта, больницы, всего этого… Мне кажется, мы не слишком работоспособны. Нужно выспаться – так от нас будет больше пользы. Всем доброй ночи.

Элис даже не стала слушать, что ей говорили в ответ. Она прошла через гостиную, не глядя ни на кого, и поднялась по лестнице на свой второй этаж. На сегодня с нее хватит. Боль управляла ее телом и сознанием, и хотя сила и желание бороться наполняли ее до краев, изводить себя она не хотела. Ее состояние теперь не только ее проблема. Чтобы бороться, она должна оставаться на плаву. А значит, сейчас она рухнет на кровать и уснет. Завтра будет новый насыщенный день, из которого она выжмет все. Как и из Софи Демаршалл – Элис наотрез отказывалась называть ее Кэмерон даже про себя.

Первые несколько секунд Элис не могла понять, где находится. Персиковые обои, окно с легкой прозрачной шторой, не спасающей от солнца. Словно она вернулась в начало истории. Смутное чувство нереальности сменилось яркой вспышкой радости – значит, ничего не было: дом не горел, Лин не забрали, в Эвана не стреляли, а ее саму… Нет, ее саму как раз-таки пытали – тело ломало от боли. Взамен радости пришла апатия – так здорово было хоть на полминуты снова вернуться к началу. Когда еще самой большой проблемой было то, что она – персонаж. Мертвый. Да уж, никто не предупреждал, что загробная жизнь – смесь драмы, боевика и ситкома. Этой мыслью она и поделилась с Микой.

– Ситком? – Микалина потянулась на соседней кровати, хмурясь оттого, что нужно вставать.

– Ну да. Знаешь, такой с дурацкой мелодией в начале и броским названием типа «Соседи».

– Хорошо хоть, не «Сожители»! Или «Живые мертвецы»! – Девушки синхронно закачали головами. – Но для ситкома у нас слишком много проблем. Несмешных проблем.

– Ты права. – Элис свесила ноги с кровати, и ступни тут же утонули в пушистом коврике, который она купила вчера. – Мы скорее фэнтезийная мелодрама на кабельном канале.

– Главное, чтобы не фильм ужасов. Хотя жить в одном доме с девушкой, с чьим мужем я переспала на свадьбе ее брата, можно только в ситкоме.