Шон Хэмилл - Космология монстров [litres]

– Юнис…

– Пошел. Прочь. Отсюда.

Я хотел было выйти из комнаты, но почувствовал, как на меня накатывает злость. Тогда я обернулся и сказал:

– Да пошла ты! Я просто пытался помочь тебе забыть эту глупую суку-сектантку, а ты… – Я запнулся, подыскивая нечто такое, что могло причинить ей максимальную боль, и в конце концов ухватился за самый мерзкий, самый низко висящий плод. – Надеюсь, Брин права, и ты действительно сгниешь в Аду.

Я захлопнул за собой дверь, меня всего колотило. Сейчас я был готов убивать. Я хотел кого-нибудь убить. Но вместо этого ринулся вниз по лестнице и схватил ключи от машины Юнис, висевшие на крючке у входной двери.

Я угонял машину как можно тише, не газуя и не включая радио. Один тот факт, что я взял машину без разрешения, нарушив домашний арест, можно было считать достаточной местью. Я был неопытным водителем, но даже такое неуклюжее вождение быстро успокоило мои нервы. Я ехал по городу без особой цели. Наступал вечер, час пик уже закончился, и движение на улицах постепенно затихало. Я добрался до заброшенного супермаркета «Винн-Дикси», возле которого мы с моим Другом в последний раз так бурно побеседовали.

Я остановил машину на стоянке и задумчиво уставился в лобовое стекло, снова пытаясь представить себе, что произошло в тот день: монстр стащил Марию Дэвис с велосипеда и уволок… куда? И причем среди белого дня… Брэндона Хоуторна похитили ночью, в отличие от Марии. Мой Друг хоть раз появлялся, когда светило солнце? Я подумал, как мало на самом деле знаю про это существо.

Солнце садилось, и, несмотря на мои внутренние переживания, я начинал испытывать голод и нервничать. Я завел машину и поехал домой, особо не разгоняясь и размышляя по дороге, что сказать сестре и как извиниться за те ужасные слова, которые я ей наговорил. Я был настолько поглощен своими мыслями, что, когда начал поворачивать налево примерно в двух милях от дома, не сразу заметил машину, ехавшую по встречной полосе. Внезапный свет залил окно со стороны пассажирского сиденья, и в ту же секунду мир вокруг закружился, размытый бетоном и уличными фонарями.

Машина с хрустом остановилась, и я сел, крепко сжав руки на руле и тяжело дыша. Ничего не болело, но тело мое блестело и искрилось, как вода на солнце. Стекло. Меня засыпало осколками. Сквозь разбитую лобовуху я увидел, что другая машина – закрытый микроавтобус «Фольксваген» – тоже встала на месте, развернувшись против дорожного потока. Одна из его фар была выбита, раздвижная дверь распахнута настежь.

Только с третьей попытки я расстегнул ремень безопасности. Открыв дверь, я тут же вывалился на бетон, но ничего не почувствовал. Тогда я встал на дрожащие ноги и побрел к фургону. Водитель лежал на руле. Мир закружился. В голове застучало.

– Вы живы? – спросил я.

Человек за рулем застонал и слегка пошевелился. Из боковой двери лился мягкий успокаивающий желтый свет. Я стоял посреди улицы, радуясь его живому теплу, но мне пришлось зажать нос и рот руками, поскольку меня вдруг окутала гнилостная тошнотворно-сладкая вонь. Я затаил дыхание и, прищурившись, заглянул в фургон: пустые пивные банки, мусор из фастфуда, опрокинутый огнетушитель и посередине – блестящий черный ком. Это был мешок для мусора… хотя нет, несколько мешков для мусора с каким-то содержимым, и все они были сложены в большую бесформенную кучу.

Кто-то схватил меня за предплечье и дернул к себе. Обернувшись, я оказался лицом к лицу с высоким, грязным, бородатым мужчиной с сальными волосами. Он был одет в разномастную одежду из благотворительного магазина и ужасно вонял. Из раны на лбу сочилась кровь. Мне показалось, что я его откуда-то знаю.

– Ты что делаешь? – произнес он.

– С вами все в порядке? – спросил я. – У вас кровь.

– Зачем ты заглядывал в мою машину? – поинтересовался он. – Тебя это не касается.

– Я не… я не ду… простите, – ответил я.

От исходящей от него вони было сложно мыслить здраво. Я невольно оглянулся на открытую дверь.

Он крепче сжал мою руку.

– Тебя это не касается, – снова сказал он.

Когда я отвел глаза, что-то вдруг шевельнулось в задней части фургона. Один из мешков под воздействием крошечного, незаметного смещения силы тяжести сдвинулся и покатился вниз, затем выпал из машины и ударился о мостовую с глухим тяжким звуком. Из плохо завязанного мешка вывалилась бледная штука, резко контрастировавшая с черным полиэтиленом и серым асфальтом – маленькая человеческая рука.

Мужчина увидел, куда я смотрю. И у меня было достаточно времени, чтобы заметить еще один блеск – на этот раз зазубренной стали, но недостаточно, чтобы сделать хоть что-нибудь, когда она прочертила странно красивую дугу в воздухе между нами. Я даже удивился ее очарованию. Но прежде чем я успел отреагировать, на меня обрушилась огромная тяжесть. Мир снова завертелся вокруг, и я рухнул на дорогу. А потом услышал, как звякнул нож.

Я слегка приподнялся и стал ощупывать свое тело в поисках ран, но ни одной не обнаружил. Между мной и мужчиной скорчилась фигура в капюшоне, перекрывая мне обзор, после чего поднялась во весь рост. Из горла моего Друга вырвалось низкое рычание. Алая мантия, казалось, плыла вокруг него, нисколько не скованная гравитацией.

Мужчина наклонил голову с выражением смутной задумчивости на лице, когда существо стало к нему приближаться. Он открыл рот, но не успел произнести ни слова, поскольку с неба на асфальт между ним и существом упал кто-то третий. Он был похож на моего Друга, но и отличался от него: шерсть, скорее, коричневая, чем черная, а на морде сбоку виднелся шрам. И плащ на нем был синий, а не красный.

Мое существо не было единственным в своем роде. Оказалось, что есть другой, более злобный монстр. Он зарычал и обнажил клыки, встав на защиту грязного мужчины. Мой Друг развел руки в стороны и сделал шаг назад. Мужчина закричал снова: «Тебя не касается!» – и Серый Зверь с ревом ринулся вперед. Мой Друг упал на землю и закрыл голову лапами. Серый Зверь споткнулся об него, запутался лапами в переплетении плащей и рухнул на мостовую.

Мой Друг перекатился на четвереньки, и Серый Зверь сделал то же самое. Теперь он сидел между мной и моим Другом. Оба существа, казалось, поняли это одновременно, хотя Серый Зверь чуточку быстрее. Он галопом поскакал ко мне на четвереньках и раскрыл огромную пасть, из которой торчали похожие на мечи клыки. Рот отверзался все шире и шире, до невозможных размеров, разворачивая целое созвездие из острых зубов.

Я попятился назад с поднятой рукой, уже понимая, что двигаюсь слишком медленно, и закрыл глаза. Вдруг что-то мокрое хлынуло мне на лицо, и мой Друг взвыл, будто раненая собака. Я открыл глаза и увидел его лицо рядом со своим – искаженное от боли и страха. Зверь зажал своими челюстями предплечье моего Друга, из которого на меня лилась черная кровь.