Маргарита Малинина - Душа, плененная туманом

– Ну, сразу видно, что связывала баба. Я распутала довольно быстро, тем более что прямо на столе в органайзере стояли ножницы. Что бы вы не слышали ничего этого, специально громко орала. Сразу затем Толя влез в сейф, – кивнула она на стену со снятой картиной, – там он наготове держит и заряженный пистолет с глушителем, и шприцы со снотворным. К сожалению, будучи состоятельным бизнесменом, да еще и имея полоумную женушку и сына-хулигана, нужно иметь такие вещи в быстром доступе. Открыть сейф заняло пару секунд.

– Так вот откуда шприцы, теперь понятно.

– Ты удовлетворила свое любопытство, я могу пойти наконец поесть?

– Да нет, я вообще-то хотела узнать, который час…

– Какая тебе разница?

– А как же мое любопытство? – одновременно с ней заговорил Илья. – У меня вот тоже есть вопрос. Почему, использовав ножницы, ты не додумалась их подальше убрать?

В этот момент, совершенно неожиданно для меня, Тимуров вскочил со стула и начал быстро разматывать со своего туловища порезанную веревку.

Надя вскрикнула и стала быстро шевелить головой по сторонам, пытаясь решить, что делать: убегать или хватать какое-то оружие, чтобы нейтрализовать опасность. Она не успела ничего придумать, и сильный удар, обрушившийся в ее челюсть, выкинул ее через дверной проем прямо в гостиную. Этим Илья не успокоился, а, переступив порог, продолжил бить ее уже ногами по голове.

– Тимуров, угомонись! – завопила я, глядя во все глаза на эту жестокость. – Лучше помоги мне освободиться!

– Если ее так оставить, она возьмет пистолет и пальнет нам в спину!

К сожалению, он был прав, хотя смотреть на то, как здоровый мужик лупит женщину ногами, мне лично было неприятно, хоть я понимала, что она того заслуживает, поэтому я отвернулась, затем привстала и попрыгала вместе со стулом к столу, на котором Илья оставил использованные вторично ножницы. Ну а где два раза, там и третий. Через минуту я тоже была свободна.

Выйдя в зал, я узрела историчку, лежащую на ковре без сознания. Илья утирал пот с лица, имевшего странно злое, поистине чикатильское, выражение, а заметив меня, схватил за руку и потащил в прихожую.

– Поднимемся на пролет выше, – инструктировал меня по дороге, – а когда они войдут в квартиру, сбежим по лестнице вниз и сразу в машину.

Мы подошли к двери, спутник взялся за ручку.

– Подожди, я потеряла свой телефон.

– На кой он тебе?!

– Там аудиозапись, ты забыл?

– Наверняка они уже удалили ее! Мы полчаса были в отключке, а то и дольше.

– А если нет?

Я вырвалась из плена его цепких пальцев и вернулась в гостиную. Горохова, тихо постанывая, понемногу приходила в сознание. Я быстро осмотрелась в комнате и увидела свою сумку на полу под креслом. Достала и полезла внутрь.

– Лиза, скорее! – крикнул из прихожей Илья. – Их сейчас толпа набежит!

– Если бы у Хованского была толпа, – отвечала я, копаясь в недрах сумочки, – он бы сразу пустил ее в ход. А мы видели только трех его героев.

– Вот именно, что это были герои. А мелкой шелупони у него наверняка два десятка.

– Я не могу найти его… Неужели они его выбросили? Тогда надо посмотреть в мусорном ведре.

Тяжело ступая, Тимуров вернулся в зал.

– Господи, Лиза, ты меня с ума сведешь… Давай я тебе позвоню! – Илья пощупал свои карманы. – Проклятье! Мне, наверно, парни названивают, чтобы спросить, вызывать ментов или нет…

– У тебя тоже украли? – возмущенно отозвалась я, выворачивая сумку наизнанку.

– Что-то потеряли? – тихо, но при этом ядовито осведомился кто-то третий.

Я вздрогнула и обернулась. Горохова открыла глаза и смотрела на меня с ненавистью.

– Где наши мобильники, тварь? – Илья в два прыжка достиг того места, где лежала Надежда и схватил ее за волосы.

– Разломали и выбросили в окно! – Она истерически расхохоталась.

– Эх… – Он шмякнул ее головой об пол. – Уходим! – Схватил меня за руку и силой поволок к выходу.

За дверью поджидал сюрприз. Не успели мы переступить порог, как заметили движущуюся нам навстречу группу вооруженных лиц в форме, возглавляемую майором Архиповым.

– Руки вверх! – закричал нам кто-то из них. – Оставаться на своих местах!

Мы замерли.

– Это я вас вызвал! – обиженно выдал Илья. – За что вы так?

– Лиза, я не удивлен видеть вас здесь, – покачивая головой, изрек приближающийся Сергей Валерьевич. – Идем в квартиру. Там кто-то еще остался?

– Да. Сообщница Катаева. Надежда Горохова.

– Не понял? – переспросил Архипов. – Она же с вами была. Сына искала.

– Никого она не искала, Сергей Валерьевич. Она его убила. Ну… не своими руками. На вашем жаргоне, выступила в роли заказчика.

– Так-так-так… Мы заходим первые, вы идете за нами, – скомандовал нам майор. – Это понятно?

– Да.

Горохову взяли в тот момент, когда она кинулась за пистолетом. Затем с улицы привели Катаева, Хованского и адвоката последнего. Начались длительные допросы, очные ставки, а затем и обыск. Я посетовала Архипову, что вторую диктофонную запись преступники похоронили. Вместе с моим телефоном. Под окном пятого этажа. Майор вовсе не расстроился и заявил, что лучше бы он знал, в каком месте похоронили трупы, а не мой телефон.

– Сергей Валерьевич, я знаю, где тела, – напоследок обрадовала я майора и поделилась своими догадками.

Тимурова хотели тоже забрать, так как Катаев показал, что тот угрожал ему пистолетом и избивал, и Горохова добавила, что он сделал ей сотрясение мозга, однако я настояла на том, что гражданин Тимуров действовал в пределах необходимой самообороны и спас в итоге нас обоих от неминуемой смерти. Учитывая то, что остальных четверых человек записали в опасную преступную группировку, нас видели в самых светлых тонах и отпустили. Только моему напарнику предварительно обработал рану фельдшер скорой помощи, вызванной кем-то из сотрудников правоохранительных органов. Я подождала, когда его забинтуют, и тогда мы поехали. Я думала, он не сможет управлять транспортным средством, но он справился: то ли ему вкололи обезболивающее, то ли рана действительно не была такой глубокой.

Илья весьма обрадовался тому, как я отстаивала его перед полицейскими, и в конце пути начал напрашиваться ко мне в номер.

– Ну согласись, ты все равно не сможешь сегодня уснуть!

– А мне и не нужно. Сейчас три часа ночи, а в семь утра встреча с водолазами в Коломенском.

– Ты собралась ехать?

– Конечно. Я должна поставить точку. Я должна попрощаться с В… с Мишей. – Я едва не произнесла другое имя и до боли стиснула зубы. От усталости я могу наговорить еще кучу всего… В таком выпотрошенном состоянии крайне тяжело чувствовать грань, за которую нельзя переступать, и поддерживать в себе инстинкт самосохранения.