Меган Миранда - Девушка, которая ушла под лед [litres]

Осмотрев мою фланелевую пижаму на пуговицах, Деккер расплылся в улыбке.

– Привет, миссис Клаус!

– Ты назвал меня толстухой?

Деккер, не привыкший делать как все, надел джинсы.

– Я бы не решился.

– Ребра уже лучше, – сообщила я, подвигав верхней частью туловища вперед-назад.

Деккер коротко кивнул.

– Готова множить и делить?

Вытащив из одного кармана флисовой пижамы калькулятор, а из другой карандаш, я ответила:

– Я всегда готова!

– Ну и заучка.

– Смирись! – парировала я и заскочила в минивэн Деккера, пока мама не передумала.

Ехать было недалеко, дороги уже посыпали солью и песком, но Деккер еле тянулся. Маме удалось-таки его запугать. Да и знал он ее очень хорошо – с пяти лет. Его мама вышла на работу, а моя каждый день присматривала за ним после школы. И длилось это до шестого класса, пока Деккер сам не решил, что обойдется без няньки. Но ничего не изменилось – он по-прежнему приходил к нам каждый день.

Поэтому и он, и я поняли, что мама не шутит. Когда мы приехали, все приличные места на школьной стоянке уже были заняты. Деккер искал, куда втиснуться, а я думала, где спрятать пузырек с обезболивающим. Не нести же ее с собой в школу.

В прошлом году Кевина, того, что тоже участвовал в моем спасении, отстранили от занятий, потому что он принес в школу стероиды. Руководство школы стояло на ушах: а вдруг ученики распространяют наркотики? Кевин не струсил и сделал эту историю достоянием местных СМИ, после чего все уяснили уровень глупости школьной администрации. Потому что пронес он всего лишь мазь от дерматита.

Через пять дней Кевина восстановили, но я осталась под впечатлением от ситуации. У меня были идеальные оценки по поведению и успеваемости. Только «отлично», курсы повышенной сложности, безупречная репутация. И я не собиралась отступать от поставленной цели. Кроме того, оксикодон вряд ли будет воспринят местными СМИ столь же благосклонно.

В машине в охлаждающем отсеке между передними сиденьями Деккер хранил всякие штуки на случай чрезвычайной ситуации и перекусы (тоже на случай чрезвычайной ситуации, как он сам говорил). Я засунула пузырек с таблетками между фальшфейерами и пачкой чипсов, когда Деккер наконец припарковался и вышел, чтобы открыть мне дверь.

На улице лежал настоящий снег, а не та слякотная мерзость пополам с грязью, которую некоторые тоже называют снегом. Поэтому я ступала очень осторожно: если поскользнусь – равновесие мне не удержать.

Не успела я войти в школу, как оказалась в центре всеобщего внимания. В знак приветствия меня хлопали по спине, по плечу, даже по голове. Несколько девчонок попытались меня обнять, но Деккер их оттеснил. Смертельное приключение превратило меня из девчонки, которая зависает с крутой компашкой, в самую популярную личность школы быстрее, чем я успела рот открыть. Нет, у меня и до этого были хорошие отношения с ребятами, с которыми мы посещали одни уроки, я здоровалась «привет-привет» в коридоре, но звездой никогда не была. А уж после того, как меня несколько раз попытались обнять, и не стремилась.

– После экзамена я буду ждать тебя в холле, – предупредил Деккер, прежде чем мы разошлись по разным экзаменационным классам.

Появилась Жанна.

– Идем со мной, – сказала она и взяла меня за руку, а Деккеру бросила: – Ну все, можешь от нее отлипнуть.

Когда мы отошли так, что нас никто не мог слышать, Жанна вдруг сообщила, что нам нужно поговорить.

– Давай после экзамена, – попросила я, изо всех сил стараясь удержать в голове выученную информацию, проворачивая ее снова и снова, пока она не отложится там намертво.

– Конечно, – ответила она.

В дверь класса мы втиснулись одновременно. Она села в другом конце помещения.

Как всегда, работу я сделала самая первая. Сдав учителю экзаменационные листы, вышла в холл ждать Деккера – тоже как всегда. Жанна появилась раньше него.

– Мы же подруги, правильно?

– Правильно, – согласилась я.

Но, видимо, я слишком долго колебалась с ответом или еще что-то ее смутило, потому что она добавила:

– Ты целовалась с моим братом. Мы почти родственники.

И ехидно улыбнулась. Я закрыла лицо руками.

– Давай не будем об этом.

– Согласна. – И она коротко кивнула, будто подтверждая наше решение о дружбе. – Так вот, раз ты моя подруга, я должна тебе кое-что сказать.

Очень хотелось верить, что следующее проявление дружбы со стороны Жанны меня не убьет.

– Тот парень в субботу, в библиотеке, – ты его знаешь?

– Да. То есть нет. Теперь знаю, я хочу сказать.

Жанна подошла ко мне вплотную, нарушив личное пространство, снова взяла меня за запястье. Даже через пижаму я ощутила, какие холодные у нее пальцы.

– Дилани, не было никакой статьи.

– Что?

Снег за окном превратился в град: он бил по окнам, а звук эхом разносился по всему холлу.

– Не было статьи в газете про тебя. Вообще никакой статьи. Ты же знаешь, что я стажируюсь в нашей местной газете? Так вот, я решила написать о тебе, но ничего не вышло. Твои родители не дали разрешения. А поскольку ты несовершеннолетняя, мы не имели права публиковать твое имя. Так что от идеи пришлось отказаться. А если не было материала в местной газете, то и в более крупных изданиях ничего не было.

– Понятно, – ответила я, изо всех сил стараясь переварить информацию.

– Он узнал о тебе не из газеты, – сказала Жанна.

Тут мне на плечи легли чьи-то руки, взлетели к глазам и закрыли их. Я подпрыгнула от неожиданности.

– Боже мой, Деккер! Ты меня до смерти напугал!

– Гипербола. Прибереги ее для экзамена по английскому, – сказал он, опуская руки мне на плечи.

Рядом с Жанной возник Карсон.

– Ты же придешь в пятницу?

– Постараюсь.

Деккер убрал руки.

Родители были в приподнятом настроении. Они третий день кормили меня на ночь снотворным, а я делала вид, что принимаю его. Они улыбались друг другу за обедом, расспрашивали меня об экзамене как ни в чем не бывало. Когда я говорила, они аж светились от счастья, будто в этом была их заслуга. Будто верили, что избавили меня от сумасшествия. Будто мое странное поведение ночью было болезнью, а они научились ее лечить.

В прошлом году я тоже пыталась отпроситься на вечеринку в честь каникул. Мама тогда пустилась читать нотации про алкоголь, который нельзя пить в таком возрасте, про то, как опасно после спиртного садиться за руль и ехать по замерзшей дороге. Можно подумать, живи мы во Флориде, она бы сама мне подливала за рулем – главное, не в сезон ураганов.

Я не стала тогда делать из нее дуру и клясться, что спиртного не будет или что я не стану пить. Моя успеваемость и так обеспечила мне прочное место в самом низу общественной иерархии. Так что изображать заучку, которая отказывается пить на вечеринке, куда все пришли с единственной целью – надраться, я не собиралась.