Чарлз Стросс - Каталог катастрофы [litres]

– Животина?

– Магия, – поясняет Пайк. – Значит, так: оставайся рядом со мной или с Роландом, если я не прикажу отойти. Он в запасе: будет держаться в задних рядах или прикрывать быстрое наступление или отступление. Он тебя припаркует в безопасном месте и будет присматривать, если у меня не будет времени с тобой нянчиться.

– Сверхнадежный чел, – сообщает Блевинс и подмигивает, а затем вынимает набор ювелирных отверток и начинает возиться с прицелом.

А я думаю: «Вы, ребята, отлично умеете создать дружелюбную атмосферу», но молчу, потому что, если перестать надуваться индюком, Пайк прав. Я не солдат, не знаю, что нужно и не нужно делать, да я и не в форме. В конечном итоге я для этих парней обуза во всем, что не касается моей оккультной специализации. Это не самая приятная мысль, но у них нет времени ее подслащивать, так что я могу разве что соблюсти вежливость. И надеяться, что с Мо все в порядке.

– Как думаешь, чем зарядить? – спрашивает Роланд. – У меня тут серебряные пули 7,62, но они крутиться начинают при низком давлении, как за этими воротами…

– Сперва инструктаж, – говорит Пайк. – Пошли.

Бар в отеле не узнать. Леса и распорки по углам поддерживают защитный навес под потолком; на барной стойке – пучки проводов и мониторы, а у дверей стоит робокамера, способная взбираться по лестницам. Алан – капитан Барнс – стоит рядом с женщиной, которая согнулась над приборной панелью робота. Она что-то бормочет и сосредоточенно возится с тестером. Еще дюжина мужчин в спецкостюмах и камуфляжных комбинезонах стоят и сидят у стен: у половины из них за плечами рюкзаки, а в руках – закрытые шлемы, но оружия на удивление мало, зато только у меня в комнате нет блокнота, но я достаю наладонник, который таскал с собой в кармане с того момента, как выскочил из своего номера.

Переговариваются мало, настроение в комнате мрачное. Алан сразу переходит к делу, как директор на собрании.

– Расклад такой: у нас есть открытые врата четвертого класса, за которыми находятся неизвестные – но недружественные – силы. Они выкрали одну из наших сотрудниц. Вторичная задача – вывести ее оттуда живой. Первичная – опознать похитителей и, если это те, кого мы подозреваем, нейтрализовать их, а потом отступить так, чтобы врата закрылись за нами. Подчеркиваю: мы не на сто процентов уверены, с чем имеем дело, так что наша главная задача – опознание и характеристика противника. Все не так ясно и просто, как нам бы хотелось, так что давайте все сосредоточимся и хорошо все обдумаем. Начнем с ситуации. Дерек?

Дерек, тот самый сухой бухгалтер из Прачечной, встает и выдает сжатый и внятный отчет по ситуации так, будто делает это в тысячный раз. Кто бы мог подумать?

– Вервольф, колония Аненербе со времен последнего приказа Гиммлера. – Бу-бу-бу. – Мухабарат. – Кашель. – Республиканская гвардия. – Бу-бу-бу. – Похищение профессора… – Бу-бу-бу. Я ничего не записываю, потому что все это уже слышал. Я оглядываюсь и пытаюсь перехватить взгляд Энглтона – и как раз успеваю заметить, что он выходит из зала. А потом Дерек заканчивает. – Это все, капитан.

– Наша задача – посмотреть, что на другой стороне холма, – говорит Алан. – Возвращение похищенной женщины и нейтрализация противников – задачи тактические, но первая и приоритетная стратегическая цель – анализ характера угрозы и передача данных на базу. Так что сначала посылаем туда транспортер и смотрим, не ждут ли нас там с распростертыми объятьями. Если все чисто, заходим. Второй шаг… – Он делает паузу. – …закрепляемся по ту сторону, устанавливаем заряд на случай, если у нас все полетит под откос, потом действуем по ситуации, в зависимости от того, что найдем. – Он коротко улыбается. – Обожаю сюрпризы! А вы?

Ну да, иначе я бы никогда не подался на действительную службу. Поэтому через полчаса я стою на выкрашенной фиолетовой краской лестничной клетке отеля под портретом Мартина Хайдеггера, дышу через кислородную маску и готовлюсь пойти следом за неуклюжим роботом на гусеничном ходу, половиной взвода спецназовцев и водородной бомбой через прорыв в пространственно-временном континууме.

На экране пляшут размытые тени, серые и черные абрисы кажутся бархатом на вулканическом пепле. На полу у моих ног разматывается бухта кабеля, уходящего во тьму. Хаттер, женщина-техник за панелью управления, скорчилась над ней, как заядлый геймер, и вовсю крутит джойстики. Я выглядываю из-за спины Алана – приходится опереться на стену, потому что на плечах у меня каркас килограмм на тридцать, и он толкает меня вперед, стоит только чуть-чуть наклониться.

– Метр вперед. Теперь покажи, что слева.

Экран дергается. С тонким писком воздух утекает в дверной проем, кабель снова разматывается, а потом изображение приходит в движение. Мы снова видим серые камни, а потом вдалеке возникает море. Камера продолжает вращаться, и на экране возникает задняя часть робота, из которой белая пуповина уходит к нелепому обломку стены. Света, чтобы осмотреть стену, не хватает: это камера ночного видения, но мы работаем при звездном свете. Камера продолжает вращаться, пока не приходит в начальное положение. Нигде не видно признаков жизни.

– Похоже, чисто, – шепчет кто-то мне на ухо, голос слегка искажен помехами.

– Хочешь первым пойти – вызывайся добровольцем, – сухо бросает Алан. – Мэри, тепловые точки есть?

– Ни одной, – отвечает она.

– Ладно. Направление шесть-ноль-шесть, вперед на десять или пока не увидишь что-нибудь. Потом стоп и рапорт.

Она так и делает, и маленький робот ползет по серо-черной земле по ту сторону врат.

– Давление воздуха – десять паскалей. Температура – термопара выдает ошибку, Тепловизор сдох, но запасной сенсор показывает примерно 45–60 по Кельвину. Гравиметрия – земная. Мне не нравится заряд, капитан. Батарея была полная, но мы теряем заряд с бешеной скоростью – есть риск, что она замерзнет напрочь. Мы не разрабатывали роботов для такой среды – тут холодней, чем лето на Плутоне.

Кто-то начинает фальшиво насвистывать, но Пайк приказывает ему заткнуться.

– Как это влияет на нашу экипировку? – спрашивает Алан. – Эти костюмы не рассчитаны на температуры ниже ста двадцати по Кельвину.

– Это Дональдсон, – говорит кто-то, откашлявшись. – Я думаю, все будет в порядке, сэр. С землей мы будем соприкасаться только ногами, а там у нас достаточная изоляция и утепление. Воздуха нет – значит, нет и конвективной теплопотери, а излучать тепло интенсивнее мы не начнем, потому что окружающая среда холоднее. Регуляторы не заледенеют, поскольку в них используются противотоковые кольца для подогрева вдыхаемого воздуха. Риск в том, что нас будет превосходно видно в ИК-спектре, и, если завяжется перестрелка и нам придется искать укрытие, обморожение придет очень быстро. Озеро там, наверное, из жидкого азота – не наступайте на яркий голубой лед, это замерзший кислород. Тепло от ног его моментально вскипятит. И кстати, он диамагнетик, так что компасы работать не будут.