Анна Чайка - В паутине под лестницей

– Я все исправлю, – прошептала девушка. – Обещаю.

И громко крикнула:

– Валентина Николаевна, вы должны появиться! Или… или я заберу вашего внука!

Комнату тряхнуло. На штукатурке возникла трещина, резко, как росчерк молнии по небу. Дима вскрикнул, закрыв голову руками. Но Кора не дрогнула.

– Я не уйду, и не надейтесь. Выходите. Ну, я жду!

Поверхность настенного ковра вдруг натянулась, будто непроницаемая пленка. Наружу рвалась человеческая фигура – рот при этом был открыт, руки вытянуты. Началось. Кора высыпала вокруг себя соль неровным кругом и стала наблюдать. Безумный призрак ворвался в гостиную. Пол под ногами заходил ходуном, тарелки бренчали в серванте.

– Опять ты! – прошипела старуха, сгибая спину так, словно хотела поцеловать собственные колени. – Лгунья, воровка, падальщица! Я слышала ваши голоса, они звучали из сливного отверстия, в трубах! Больше не обманете… Я… Я не позволю ничего у меня отнять!

Она приблизилась к Коре. Вся покореженная, иссушенная гневом и безумием. Согнутая на манер птичьей лапы ладонь подалась вперед, бессильно царапнув воздух перед лицом смотрительницы. Солевой барьер не позволил продвинуться дальше.

– Значит, вы помните, – поняла Кора. – Помните тот день, когда вытащили Диму на проезжую часть. Это произошло на мосту при въезде в город.

Рука отдернулась, словно от девушки шел раскаленный жар. Лицо призрака за спутанными волосами сморщилось.

– Нет. Нет, там опасно, мы туда не ходим…

– Но 15 мая 2018 года вы все же там оказались, – продолжила она. – Свидетели говорили, что по улицам города долго бродила женщина, впоследствии опознанная, как Валентина Николаевна Приходько. Она была не в себе. Ругалась на проезжавшие мимо машины, шептала проклятия, при этом полностью игнорируя плач маленького ребенка, которого тащила за собой.

Дима шмыгнул носом и отвернулся. Он понимал, о чем говорила Кора.

– Люди не обратили на странную парочку внимания: мало ли, думали они, наверняка это непослушный внук довел свою бабушку! Никто и не подумал к ним подойти, спросить – все ли в порядке?

– Не слушай ее, – взвилась старуха, бросаясь к мальчику и обхватывая его всего сухими плетями рук. Нить, удерживающая его на месте, натянулась, готовая в любой момент лопнуть. – Это все морок. Ложь! Те люди пытались запудрить нам мозги, они… они хотели, чтобы мы так думали!

Кора продолжала, чуть повысив голос:

– Так продолжалось недолго. Они дошли до моста и остались там на целый час. Просто стояли и глядели в воду. Мальчик давно перестал плакать, его бабушка успокоилась и даже улыбалась. А затем появилась фура, – В горле собрался комок колючего льда, но она упрямо его сдерживала. – Она слишком разогналась, водитель в тот день, как назло, не выспался, да и телефон трезвонил в кармане. Он отвлекся. И вы побежали, Валентина Николаевна.

Нить лопнула.

Старуха застонала. Ее худощавое тело под пуховым платком терзали хрипы. С потолка вдруг посыпалась побелка, вещи с полок падали и разбивались.

– Вы побежали через дорогу, сжимая руку Димы в своей. Не отпускали до конца. Не знаю, возможно, вас кто-то напугал. Или вы хотели разглядеть что-то на другой стороне моста.

– Там были лебеди, – пробормотала та. – Доченька их очень любила. Но я же не… Это был сон, всего лишь сон. Соседи пытались нас выжить, эти кошмары появлялись из-за них!

Комната продолжала разрушаться.

– Вы потеряли квартиру. Только не из-за соседей, а мошенников. Они выгнали вас на улицу, не оставили ничего, – тихо сказала Кора. – Наплевали даже на маленького ребенка, у которого не было никого, кроме старой больной бабушки.

Перед глазами стоял заголовок статьи: «Печальная трагедия или закономерность? Пороки общества бьют по самым слабым». А под ним фото перевернутого грузового автомобиля, который вез в Чеховск продукты. На асфальте в осколках стекла пузырилась разноцветная газировка.

Кто бы тогда, в библиотеке, сказал ей, что она еще столкнется с последствиями этой трагедии?

– Тогда где же… – Старуха отпустила Диму и огляделась, вдруг перестав узнавать окружающую обстановку. Гостиная потрескалась. Под ее оболочкой обнажились мрачные стены общежития призраков. – Где мы сейчас?

– Позвольте представиться. Меня зовут Кора Сонина, и я – местная смотрительница. Вы сейчас в призрачном общежитии. То, что вы сейчас видите, – ваша персональная комната, отвечающая за комфортное пребывание в промежуточном состоянии перед уходом в мир иной… Вы мертвы. Извините.

Затем торопливо вытащила из кармана распечатку фотографии, которую сделали несколько часов назад. На ней были изображены два надгробия.

Кора показала ее духам, пытаясь не нервничать. Она впервые делала что-то столь деликатное и ужасное одновременно.

– Там наши имена, – подал голос Дима.

– Да. Я не знала, поверите ли без доказательств… Вот.

Мальчик кивнул. Затем поглядел на бабушку неожиданно спокойным понимающим взглядом.

– Я все помню. Мы были на мосту, и ты сказала, что не хочешь больше видеть этот город. Потом вспышка, крики – и вот мы здесь.

– Как же я могла?

Призрак старухи поблек. Силы, удерживающие ее на земле, внезапно иссякли, и она выглядела напуганной. Кора поняла, что она больше не знает, что ей делать. Слезы текли по изможденному лицу и, стекая с искривленного кончика носа, превращались в золотистые пылинки.

Дима робко подошел, взял ее за руку:

– Пойдем, а? Тетя-смотрительница права, нам пора.

– Куда?

Он указал на образовавшийся в стене проход. Кора увидела лестницу на третьем этаже, ту самую, что вела к замурованному проходу на крышу. Только сейчас никаких преград не было. Сверху, из проема лился яркий солнечный свет.

Кора заметила, что вокруг полно призраков, и они заворожено следят, как эти двое осторожно приближаются к ступеням. С каждым движением их тела становились полнокровнее и ярче. Казалось, воздух наполняет смех. Кто-то позвал их с той стороны – в воспоминаниях Коры это были два голоса, женский и мужской – и мальчик ускорился. Потянул за собой бабушку, их лица расцвели…

Затем все исчезло.

Не было ни проема в небеса, ни переполняющего душу вдохновения, ни прочих призраков. Кора стояла посреди пустого коридора и часто моргала. На щеках почему-то была влага. Она утерлась тыльной стороной ладони и услышала голос Гвидо. Напуганный, необычайно высокий.

– Ушли. Ты заставила их вспомнить, кто они, и уйти!

В тот день что-то неумолимо изменилось. Быть может, сама Кора, но скорее остальные обитатели призрачного общежития. Они вдруг стали более почтительны. Перестали избегать ее и пытаться при любой возможности раствориться в стене.