Влада Ольховская - Внутри

— Пусть будет по-вашему. Я не могу заставить вас делать что-либо, а все, что нужно, я уже сказал. Но еще я оставлю вам вот это.

Он положил на стол карту памяти. Я пока не стала ее трогать.

— Что это? — поинтересовалась я.

— Я скопировал сюда кое-какие файлы. У Иры их не было, значит, и у вас нет.

— Что за файлы?

— Среди прочего, там есть записи рассказов людей, вернувшихся с той стороны. Почитайте, Екатерина. Возможно, тогда вам будет проще понять, что по-настоящему в интересах Руслана.

И судя по многозначительному тону, которым он это произнес, жизнь в число интересов Руслана не входила.

Было бы идеально, если бы Тарасов оказался каким-нибудь волшебником или медиумом. Он не только дал бы мне ответы, но и позволил мне пообщаться с Русланом. Нормально пообщаться, а не урывками, когда кто-то пытается нас убить! Вроде как «Ваши души связаны, теперь у тебя есть выделенная линия в параллельный мир, звони когда хочешь!»

Но нет, реальность была безжалостной, как и раньше. Я многое поняла, но у меня не было чувства, что я продвинулась вперед. В такие моменты голливудский супергерой бросает все и едет в место Зловещей Силы — ну, или как там это называется. Я же пока ничего бросать не собиралась, потому что не представляла, как вообще довезу на такое расстояние Руслана в его нынешнем состоянии. А если довезу, дальше-то что? Пещеры закрыты, никаких туристов там больше нет, это место считается опасным, меня и близко к нему не подпустят.

Да и не в этом главная проблема… Я банально боялась лезть туда. Как я вообще должна все это провернуть? Что, есть какой-то особый ритуал? Если я просто приду туда с Русланом, вряд ли он магическим образом исцелится. Скорее, туда затянет и его, и меня — с концами!

Это не значит, что я готова была принять совет Тарасова и вернуться к своей жизни, избавившись от Руслана. Я медлила, все никак не могла придумать, решить… Так что я цеплялась за некое оправдание своего бездействия: просматривала материалы, которые передал мне Тарасов. Вроде как я работаю, нет причин покидать дом!

Он сказал правду, среди известных ему и его коллегам вернувшихся не было наших современников. Сведения, которые удалось собрать о том мире, были получены в лучшем случае в девятнадцатом веке. И то их нужно было десять раз проверить! Но раз Тарасов им поверил, значит, не без причины, правильно?

Так что я устроилась перед компьютером и открыла очередную исповедь, переписанную, на мою удачу, современным языком. К ней прилагались фотографии оригинала — какой-то сомнительной грамоты, где половина букв стерлась, но она меня не интересовала. Мне важна была суть.

« В ту ночь был сильный туман. Мой отряд вошел в лес, и нам было велено держаться вместе, чтобы никто не отстал. Я не знал, что можно отстать в тумане. Там, где я вырос, он никогда не бывает таким густым ».

Судя по дополнительной информации, рассказ оставил солдат — из тех, кого призвали на службу из деревень. Обычный парень, молодой, без толкового образования, зато сильный и здоровый. В конечном счете, это значило куда больше, чем знания о мире.

« Мы шли через лес, и сам лес был светлый, но туман стал густой, как снег. Я и сам не заметил, как мы отстали. Но рядом со мной были Прохор и Иван, они меня видели, а я видел их. Когда мы отстали, я стал держаться ближе к ним. Прохор был из деревни, и я знал его. Иван был из городских, и обычно мы не общались, а тут я решил, что раз он такой умник, то точно не потеряется, и я не потеряюсь вместе с ним. Но получилось по-другому.

Рядом с нами что-то полыхнуло, как молния, но грома не было. Вообще никакого звука не было. Мы остановились, все трое. Я спросил у Ивана, что это, но даже он не знал. Мы постояли недолго, послушали, проверяя, не напал ли на нас кто-то. Ничего больше не было слышно, и мы пошли дальше. Мы не видели отряд, но там была только одна тропинка, и все мы шли по ней. Хотя нам становилось все сложнее различать ее, света стало меньше, а туман вдруг сделался темным, серым, а потом даже коричневым ».

Я невольно сделала паузу, отводя взгляд от текста. Слишком уж свежи были мои собственные воспоминания об этом проклятом тумане! Интересно, он всегда там? Или туман просто обозначает места перехода?

Жаль, что Руслан не мог сказать мне! Пока я сидела за ноутбуком, он оставался в комнате, у окна. Не думаю, что его волновал вид, он просто сидел там, где я его оставила.

Ну а я читала дальше.

« Вдруг мы увидели, что к нам кто-то двигается. Он был впереди, и мы решили, что это один из наших. Мгла уже была такая — хоть глаз выколи! Мы его видели просто как тень. Но мы решили, что раз он пришел с той стороны, это кто-то из наших.

Иван его окликнул, но ему не ответили. Мы решили, что он просто не услышал, и больше не говорили. Мы решили дождаться его, чтобы не кричать. Вдруг мы бы кого из чужих солдат накликали? Но мы не боялись, потому что он был один, а нас — трое.

Только зря мы не боялись. Это я уже теперь понял, что один и трое — это не всегда важно. Тогда и понял!

Не человек это был. Не знаю, кто, но не человек. Может, леший, а может, сам дьявол! Господь такое отродье не создал бы. Не скажу я вам, как он выглядел, и не спрашивайте, потому что не смотрел я на него. Запомнил только, что кожа у него была красная, как горячей водой ошпаренная, и висела на нем клочьями. А еще я не помню у него глаз… Зато рот был огромный — побольше, чем пасть у зверей!

Мы решили, что это раненый какой-то… Нет, не мы решили. Иван решил. Я еще сразу подумал, что это посланец ведьмы какой и нужно бежать от него, а лучше — убить! Но Иван решил, что он болезный и убогий, заговорил с ним. Только вот эта нечистая сила отвечать не собиралась!

Он бросился на нас, но не на Ивана, который с ним говорил, а на того, кто ближе стоял, на Прохора. А Прохор покрепче меня будет. Мы, деревенские, можем быть не сильны в этой вашей войне, но уж силы нам не занимать!

Только против этого, убогого, никакая сила не помогла. Прохор пытался ударить его, а потом удержать на расстоянии — и не смог. Дьявол этот налетел на него, сбил с ног, и оба по земле покатились. А потом раз — и нет лица. Один раз челюстями щелкнул, и нет ничего, совсем ничего, все враз сожрал!

Прохор еще живой был после этого. Он кричал… Так кричал, будто и человеком не был. Он не говорил с нами и о помощи не просил, только этот крик остался… »

Тут мне снова пришлось делать паузу. Я знала, что неправильно соотносить все это с Русланом, но ничего не могла поделать. Как он выживал там, в том мире? Сейчас, он, похоже, привык… Хотя к такому нельзя привыкать!

Но на болотах он действовал уверенно, он спас меня, за три года он разобрался, что и как работает в этом мире. А каково ему было в самом начале?