Т. Клайн - Церемонии

— То есть, этот дом построили Пороты?

— Нет, родня со стороны его матери. Троэты. Одна из самых старых семей в Гилеаде.

— Да, помню. Несколько человек еще погибли в пожаре.

— Именно здесь они и жили.

— То есть пожар случился прямо здесь? В этом доме?

Дебора кивнула.

— Очень давно, лет сто назад, а то и больше. Сарр мне об этом рассказывал. Он говорит, что этот дом — второй на том же месте, его построили на старом фундаменте. Первый сгорел дотла, осталась только печная труба да эта старая штуковина, — она махнула на приземистую чугунную печь. — Уже и не помню, сколько людей погибло. Кажется, шесть или семь. Мать, отец, детки — вся семья.

— Кроме одного, — сказал Фрайерс. — Мальчишки, который, как говорят, и устроил пожар. Так мне сказал Мэтт Гейзель.

— Что бы тогда ни случилось, это было ужасно. — Дебора снова взялась за тарелки. Фрайерс кивнул, потом потянулся к плошке с пудингом.

— Наверное, пожар случился посреди ночи, когда все спали. Иначе они смогли бы выбраться.

— Да… Наверное, ночью. — Дебора замерла перед окном, бездумно глядя на солнечные лучи. Не было еще и полудня. Фрайерс с довольным видом взялся за десерт. Снаружи раскинулся ее сад, поля, амбар, далекие холмы — такой знакомый вид, неизменные части ее жизни. Но на секунду во всем вокруг женщине почудился пугающий намек на мимолетность. Она отвела глаза и занялась посудой, но мысли были заняты другим, совершенно неуместным в такой ясный день образом: под холодным черным небом, окрашивая землю алым на много миль вокруг, полыхала огненная пирамида.

Ложка заскребла по тарелке.

— Ну-ка, Джереми, — встряхнулась Дебора. — Поскорее заканчивайте с пудингом.

— Отличный выбор, — говорит мужчина. В солнечном свете, который льется через распахнутую дверь, морщинки вокруг улыбающихся губ придают ему усталый вид. — Приятно общаться с человеком, который знает, что ему нужно. — Он отмечает несколько мест крестиками и передает бумаги через исцарапанный стол. — Теперь мне нужна ваша подпись — вот здесь, внизу страницы… Ага, и вот тут… Ну вот и прекрасно. Огромное вам спасибо. — Собрав бумаги, он отодвигает кресло и поднимается. — Если вы подождете минутку, мистер… Розад, я тут же обо всем позабочусь.

— Вы так добры.

Снаружи, на стоянке солнечные лучи отражаются от рядов неподвижных автомобилей. В воздухе трепещет гирлянда пластиковых флажков. Сидя в дверях кабинета, Старик что-то напевает себе под нос и наблюдает за проносящимися по шоссе машинами. Он чувствует, как здание содрогается от грохота грузовиков, ощущает запах бензина и выхлопов. Здесь, на краю города все закатано в бетон, но его мысли находятся далеко, там, где из земли показываются крохотные зеленые ростки, а в тени лесов дремлют небольшие домишки.

Мужчина уже должен обустроиться среди фермеров, и теперь читает, спит или кое-как исследует непривычное окружение. Возможно, уже ощутил первый обескураживающий укол одиночества или скуки, хотя и не желает себе в этом признаться. Еще один день — и он вполне дозреет. Как раз ко дню рождения и доставке книги. Когда придет время, он будет готов.

Что до женщины…

— Она в полном вашем распоряжении, мистер. Вот документы о праве собственности. И ключи от машины.

Продавец вернулся. Вместе они идут по стоянке мимо хромированных радиаторов и лобовых стекол с намалеванными белым ценниками. Ни одна из надписей не стерта.

— А вот и она. Сможете выехать на ней прямо отсюда. — Продавец хлопает ладонью по полированному металлу капота. — Она прослужит вам еще много лет.

— Много лет? — Старик рассеянно моргает.

— Без всякого сомнения! Никогда не ошибетесь, покупая отечественное. Можете поверить, вам придется постараться, чтобы ее угробить. — Металл гудит от удара его кулака. — Регистрация и гарантийные документы — в бардачке. Как я уже сказал, у вас есть страховка на случай любых неприятностей. На год или десять тысяч миль, в зависимости от того, что случится первым.

А если не случится ни того, ни другого? — гадает покупатель, но слушает он вполуха.

Он думает о ферме и о женщине, которая отправится туда в эти выходные. Ее положение куда яснее, чем у мужчины, мотивы совершенно прозрачны; ее действия с легкостью можно предсказать — и спровоцировать. Когда с первыми мелкими задачами будет покончено, можно будет взяться за ее обучение всерьез. Она станет усердной ученицей.

Но на ферму должен прибыть еще один гость, хотя о нем никто и не узнает. По крайней мере, пока он не проявит себя…

— И не забудьте, — говорит между тем продавец, — тут рядом на заправке вас ждет бесплатный бак бензина. — Он открывает дверь автомобиля. — Уж можете поверить, вам досталась машинка что надо. С легкостью объедет вокруг света.

Старик улыбается.

— О, так далеко ей ехать не придется. Всего лишь до Нью-Джерси и обратно.

В крошечном «шеви» было невыносимо жарко, но, опустив окна, она не смогла бы слушать радио. Ну и ладно, хватит с нее рекламы автомобилей «хонда» и прогнозов о том, какими прекрасными будут эти выходные. Глупо так себя обнадеживать… Но, может, они и правда будут прекрасными. Кэрол покрутила головой из стороны в сторону, чувствуя, как прохладный ветер с шоссе касается кожи ее головы, и снова порадовалась, что решила постричься так коротко. Мужчины, должно быть, всегда чувствуют себя такими чистыми и свободными? Библиотека Линдауэра казалась тюрьмой на другом краю света.

Кэрол потеряла счет времени, а вместе с ним и чувство направления. Она знала только, что сильно опаздывает. Девушка собиралась выехать в десять, но накануне вечером слишком долго просидела над полученными от Рози заданиями — исследованиями считалки с плато Озарк, ритуала плодородия в северной Африке и игры «Мао», которая была вовсе не китайской, а валлийской, — а потом проспала все утро, не обращая внимания на льющиеся сквозь жалюзи солнечные лучи. Рошель, которая должна была ее разбудить, ушла, по ее словам, купить себе туфли и вернулась, только когда Кэрол уже стояла в прихожей. На то, чтобы добраться до стоянки на краю города, где стояла машина Рози, понадобился почти час. К тому времени как девушка выехала из города, было уже далеко за полдень, а в последнем выпуске новостей, который она слышала, сказали, что сейчас час сорок пять. Теперь ветер заглушил радио.

На сиденье рядом с Кэрол подпрыгивала жизнеутверждающе-красная матерчатая сумка — ее девушка одолжила у Рошель на выходные. Внутри вместе с ночной рубашкой и теплой кофтой, которая ей, скорее всего, не понадобится, лежали бутылка подаренного Рози вина — белое, домашнего изготовления, без этикетки — и небольшой сверток для Джереми, обернутый в белую бумагу. В нем лежали карты, «забавная вариация старинной колоды таро». Рози вечно обо всех заботится! Еще Кэрол везла с собой три книги. Две для себя, на случай если на ферме найдется свободная минутка: зачитанный экземпляр романа «Под стеклянным колпаком» и ранний труд Тейяра де Шардена, щедро исчерканный послушницей, у которой Кэрол его одолжила. Третья книга, Мэкен, предназначалась Джереми и сопровождалась особым наставлением от Рози. «Ради всего святого, только не отдавайте ее сразу, как приедете, — велел он с веселой искоркой в глазах. — Подождите до вечера. Подобные вещи надо читать перед сном, иначе они просто не работают! »