Елена Булганова - Западня [litres]

– И чем я могу быть полезен? – решил напомнить о себе Орлик. – Думаешь отдать меня охотникам вместо своей родни?

– Нет. – Старик качнул чалмой. – Да и не получится, они сами берут кого хотят. Но вчера во время разговора с тобой я понял то, о чем не мог догадаться раньше, – охотникам нужны только те, кто не совершал убийство. Как известно, только такие и могут попасть сюда. Я вот попал, но убил одну из тварей уже здесь, и с тех пор они словно потеряли ко мне интерес, даже не стремились отомстить за своего сородича. Именно поэтому мне удавалось отстаивать своих сыновей все эти долгие годы. А если бы они стали такими же, как я, то могли бы лучше защищать своих жен, и у нас появилась бы надежда.

Орлик ощутил, как леденеет в жилах кровь, – он понял, к чему клонит коварный старик. Но постарался ничем не выдать своего испуга.

– В твоем рассказе, Махмуд, прозвучало слово «благородные». Ты уверен, что твои сыновья согласятся без всякой причины убить безоружного человека, такого же, как они?

– Я ничего не рассказал им о том, что узнал из разговора с тобой, – ответил старик. – Достаточно будет сказать, что ты из Города, и кровь в них взыграет, а руки сами потянутся к кинжалам. Они за эти годы потеряли стольких друзей, скольких у тебя еще и не бывало. К тому же я подумываю о турнире, – хитро скривил тонкие губы Махмуд. – Ты силен и отлично сложен, но представления не имеешь о ратном деле.

– Хорошо, тут ты все продумал, – кивнул сын старейшины. – Только должен тебя предупредить: даже если твои сыновья станут поочередно втыкать в меня кинжалы, лишь один удар окажется смертельным – и только один твой сын приобретет желаемое.

– Я и об этом подумал еще вчера, – снова кивнул старец, гордый своей сообразительностью, – и послал отряд поймать тех, кого ты оставил дожидаться тебя. Правда, схватить им удалось лишь четверых – один из них ребенок, которого я, разумеется, отпущу на свободу, – но и оставшихся будет достаточно.

Орлик заткнул себе кулаком рот, чтобы не взвыть от такого известия, – Ждан все-таки подвел его.

– Думаю, нам стоит пойти к ним прямо сейчас, – легко поднялся на ноги Махмуд. – Они заперты поблизости, в другой башне. Пока мой народ спит, я отпущу мальчика – так будет безопаснее, люди злы на любых пришельцев извне.

И распахнул дверь. Орлик вышел, втянул аромат утренней свежести, украдкой огляделся. Поселение еще спало, однако на каменных стенах неярко горели костры и прохаживались темные фигуры стражей, поблескивала сталь кинжалов за их кушаками. – Мысль бежать и возвратиться с подкреплением отпала сама собой. Махмуд, с пониманием усмехаясь, указал ему на соседнюю башню.

Отворилась еще одна дверь, и Орлик, ступив следом за стариком в душную темноту, разглядел несколько фигур, скорчившихся на соломе.

– Не бойтесь, это я, – проговорил он поспешно.

Раздались сдавленные вскрики, а потом вскочил на ноги Ждан, крепко обнял Орлика.

– Прости меня, друг, я не справился с твоим поручением. Надеюсь лишь, что другие уже в безопасности.

– Что же случилось? – спросил сын старейшины, вглядываясь в темноту, чтобы понять, кто еще попал в беду.

Из-за спины Ждана выглядывал Видан, свет луны выдавал виноватое выражение на его зареванном лице. Еще двое медленно поднимались на ноги в глубине башни, в них Орлик без труда узнал братьев Креслава и Возгаря. Оба брата семнадцати лет от роду, высоки ростом, худы, подвижны, с длиннющими конечностями, но Креслав был неуклюж и вечно путался в собственных ногах, Возгарь же ловок, как ящерка. Зато первый обладал огромной силой, второй своими тонкими пальцами едва справлялся с конской подпругой. Разнились и их голоса: Креслав своим зычным басом был способен, кажется, валить деревья, Возгаря же как своего приветствовали соловьи. В общем, братья были словно двумя половинками одного целого, потому и старались всегда держаться вместе, во всем поддерживали друг друга.

– Я сделал все, как ты велел мне. Предупредил дружину, чтобы не отходили далеко от своих коней и ждали моего приказа, – сказал Ждан, убедившись, что Махмуд не собирается уходить. – А сам неустанно следил за крепостными воротами. Солнце уже клонилось к закату, когда ворота растворились и оттуда посыпались вооруженные люди. Я увидел, что тебя среди них нет, и немедленно дал сигнал к отступлению. Сам я ехал последним и скоро заметил, что не только твой Балабан, но и Вихрат скачет в общем строю без всадников, – и немедленно развернул своего коня. Увы, я не заметил, как эти два недоделка – он кивнул на стоявших плечом к плечу братьев – последовали за мной.

«Недоделки» обиженно возроптали. Но Ждан продолжал:

– Противники были пешими и не могли погнаться за нами, поэтому поначалу я рассчитывал, что они скоро воротятся в крепость. Но потом я услышал крики и увидел, что с десяток чужаков окружили высокий дуб и с хохотом пускают стрелы в его листву.

– Опять белка? – процедил Орлик, обращая на дрожащего с головы до ног мальчишку испепеляющий взгляд.

– Вовсе нет! – завопил тот обиженно. – Я забрался на дерево, чтобы разглядеть, что происходит за стенами и где там ты, Орлик! А потом не сумел быстро спуститься.

– Зацепился портками и повис на ветке, – уточнил беспощадно Возгарь. – Пришлось вмешаться, не могли же мы смотреть, как эти басурмане по очереди упражняются в меткости и мечут в него стрелы и кривые ножи. Ну, нас и притащили всех сюда.

Старик Махмуд выразительно усмехнулся и произнес громко:

– Мальчику пора уходить, селение просыпается.

Орлик поспешно схватил Видана за плечо, притянул к себе и быстро заговорил:

– Послушай меня и хоть на этот раз сделай все, как тебе велено. Сейчас тебя выведут за крепостную стену, по следам коней возвращайся назад, на поляну.

– Нет! – охнул, отшатнулся мальчишка. – Без вас я не уйду!

Орлик не сдержался, тряхнул его за плечо со всей силы, призывая молчать и слушать:

– Видан, на тебя вся моя надежда, понимаешь ты это? Скажи остальным, что мы, должно быть, больше не вернемся, так уж вышло. Со старейшиной поговори наедине, передай ему мои слова: нужно обносить поселение крепкими стенами, получать из огня оружие и овладевать воинскими науками, денно и нощно охраняя селение. Особенно от тех, кто пожалует верхом на странных существах и будет облачен в костяные доспехи. Ты понял?

– Я понял! – звенящим голосом вскричал Видан. – А когда мы вооружимся, то вернемся сюда и отобьем вас, ага?

Старик снова хмыкнул и поцокал языком.

– Даже не думай об этом! – рявкнул Орлик. – Окружите себя стенами и старайтесь без особой нужды не покидать селение. Скажи моему отцу, что добрые сказки оказались обманом, жизнь здесь совсем не то, чем кажется. И еще скажи, что я всегда любил и почитал его…