Джон Ширли - Черные крылья Ктулху • 2 [Восемнадцать историй из вселенной Лавкрафта] [сборник]

— О, на самом деле мне его порекомендовала моя мать. Она работала агентом по продаже недвижимости, пока с ней не… — Федор оборвал себя. Не хватало только разговаривать с пациентом о своих личных проблемах. — Ну, что вы еще расскажете? У нас осталось мало времени.

— Ваша мать?! Ее же поместили в психиатрическую клинику, да? — По губам Романа скользнула лукавая улыбка. — Это послужило вдохновением для вашей карьеры! И вы единственный ребенок в семье — в точности как и я, только представьте себе!

По спине Федора пополз неприятный холодок.

— Но… как… откуда…

— Не надо так пугаться, доктор, — хихикнул Роман. — Это все интернет. Я просто поискал информацию о вас в «Гугле». Та статья, которую вы написали для бюллетеня Ассоциации психиатров штата Род-Айленд, — ее можно отыскать в Сети. Тяжелое детство, проведенное с больной матерью, пробудило в вас желание разобраться в причинах психических заболеваний…

Федор с трудом сохранял бесстрастный вид. Он терпеть не мог, когда пациенты пытались поменяться с ним ролями.

— О’кей. Хорошо. Мне надо обдумать все, что я узнал сегодня.

Он сохранил файл и закрыл ноутбук.

— И вы не назначите мне никакого лечения, доктор Чески?

— Я дам вам один полезный совет. Не надо больше вламываться в чужие дома.

Роман отрывисто рассмеялся и вышел.

Роман Боксер отправился домой вместе с женщиной, которую называл матерью, хотя и сомневался в этом. Стоя у окна, Федор наблюдал, как они садятся в ее роскошный черный «линкольн».

Неуравновешенный молодой человек. Возможно, опасный молодой человек: изучал зачем-то прошлое Федора, потом вломился в его дом. Дважды. Нет, ему здесь совсем не место.

Роман отказался от направления в психиатрическую больницу. Он сказал Федору:

— Я не стану принимать все эти ужасные лекарства для душевнобольных. Не желаю быть зомби. Я просто сбегу и в конце концов опять окажусь здесь. Я нашел его. Мне пришлось долго бродить по Провиденсу, чтобы отыскать этот дом, но я это сделал. Знаю: мама говорит, я никогда здесь не жил, однако когда-то я был здесь счастлив. Я должен получить здесь помощь.

Роман, так же как и мать Федора, был восприимчив к действию SEQ10. Этот препарат, предназначенный для выявления нарушений в работе мозга, можно было назначать только на кратковременный срок и обязательно под непосредственным присмотром врача. Для этого предстояло заполнить кучу форм и получить разрешение от Американской ассоциации психиатров.

Федор вернулся в кабинет, ощущая себя не в своей тарелке. Как бы ему хотелось, чтобы в доме была где-нибудь припасена бутылочка бренди. Нет-нет, нужно прогнать прочь мысли об алкоголе.

Какая жалость, что вино в подвале испортилось. В любом случае было бы безумием пить его…

Он посидел некоторое время за столом, рассортировал файлы по нужным папкам, отправил по электронной почте письма коллегам, которые могли бы проявить интерес к аренде помещений в этом доме. Сделал несколько записей, касающихся своего нового пациента, Романа Боксера. На улице завывал холодный ноябрьский ветер, дребезжали в оконных рамах стекла, гудели трубы системы вентиляции, перегоняя теплый воздух. Он пожалел, что не попросил Леа задержаться сегодня на работе подольше. Огромный старый дом казался таким пустым, что Федору чудилось, будто он бормочет что-то себе под нос каждый раз, когда его сотрясает очередной порыв ветра.

Около половины десятого в кармане брюк завибрировал сотовый телефон. От неожиданности Федор даже подскочил. Будто змея…

Он сунул руку в карман и с трудом вытащил аппарат. Руки этим вечером отчего-то плохо слушались.

— Алло.

— Ты забыл про меня.

Из трубки донесся прокуренный голос матери. Связь была неважной, сквозь море статических помех на заднем плане то и дело пробивались голоса других людей.

— Мама. Как я… Ох, сегодня же этот день?

Сегодня был день, когда мать должна была ему звонить. Вероятно, сперва она набрала его домашний номер.

— Ты купил дом…

— Да. Я отправил тебе об этом сообщение. Спасибо за наводку. У тебя хорошая память. Столько ведь лет прошло, как ты продавала дома. Я очень надеюсь, что мне удастся сдать остальные комнаты другим врачам под кабинеты. Тогда это с лихвой покроет расходы по ипотеке… Мама, ты меня слышишь? Эта связь…

— Я родилась… — голос прервался в треске помех, — …тридцать пятом году…

— Да-да, я помню, что ты родилась в тысяча девятьсот тридцать пятом.

— …в этом доме. Я из католической семьи. Я жила там, пока не вышла замуж. Твой отец был православным. Отец Данн не одобрял этого. Отец Данн умер в тот год…

Голос ее звучал монотонно и безжизненно, хотя среди помех разобрать наверняка было трудно.

Федор нахмурился:

— Постой. Ты родилась… в этом доме? Я уверен: ты показывала мне дом, в котором родилась. Здесь, в Провиденсе, но… это была старая развалина. Не помню уже где… Я тогда был еще ребенком. Но… да, агент говорил, что дом отреставрировали.

Возможно ли, чтобы это в самом деле был тот дом?

— …Чрез затонувшие долины на мертвом дне морском , — произнесла мать под аккомпанемент ветра за окном.

— Что?

На столе зазвонил городской телефон. Федор снова подскочил в кресле и сказал в трубку:

— Мама, подожди.

Он отложил мобильник и снял трубку стационарного аппарата:

— Доктор Чески слу…

— Федор? Тебя не было дома… А ты, оказывается, здесь! — Звонила его мать. На этой линии помех не было, голос звучал громко и отчетливо. — Ты должен поговорить с этим сумасшедшим санитаром! Он постоянно ходит за мной по всему отделению…

Ветер швырнул в оконное стекло пригоршню мокрого снега.

— Мама… Ты там что, развлекаешься с их телефонами? Ты раздобыла где-то мобильник? Тебе не разрешено иметь мобильный телефон.

Повинуясь внезапному импульсу, он поднес к уху свой сотовый:

— Алло!

— Они звонят, но из бессолнечных эпох…

Конец фразы потонул в шуме статических помех. Но это был действительно голос его матери — только… какой-то механический.

Теперь он сменился длинным, низким гудком. Мать отключилась.

Федор медленно отложил мобильник и сказал в трубку стационарного телефона:

— Мама, у тебя там два телефона, по одному на каждое ухо?

— Федор, ты говоришь так, словно ты не психиатр, а пациент психиатра. А я ведь пытаюсь тебе объяснить, что этот ненормальный, который утверждает, что работает здесь санитаром, так вот он… Что? — Мать теперь обращалась не к Федору, а к кому-то, кто находился с ней рядом. — Врач сказал, что мне можно поговорить с сыном… Да, я уже звонила, но его не оказалось дома…

На заднем плане послышался низкий мужской голос, затем этот человек заговорил в трубку, обращаясь к Федору: