Иван Булавин - Грешник [СИ]

— Всё ясно, — я вздохнул, — так что, господа, убивать-то гражданина будем?

— Как хотите, — равнодушно сказал чёрт, — я, на самом деле, мало, что потеряю, расставшись с телом.

— Ну, что же, — сказал я, вынимая меч из ножен, — у тебя анатомия как у человека? Интересуюсь для того, чтобы ты не мучился.

— Я не чувствую боли, но да, моё внутреннее строение в целом похоже на человеческое.

Эванс коротко кивнул. Я поднял меч, нацеливаясь острием в шейную артерию. Но тут сзади раздался голос:

— Не стоит этого делать, он может быть полезным.

Позади меня стоял Гофман с четырьмя молодыми архонтами. Видимо, наше долгое отсутствие их насторожило, и они отправились на поиски.

— Его армия, хоть и изрядно потрёпанная, уже идёт обратно. Мы ошиблись со сроками, оказалось, что их скорость куда больше. Нам придётся идти навстречу, а силы слишком уж неравны.

— Хочешь взять его в плен? — спросил я, — использовать, как заложника?

— Ты пойдёшь с нами? — спросил я чёрта, — а если пойдёшь, сможешь ли приказать своим, чтобы они нас не атаковали?

Чёрт думал долго, я хотел повторить вопрос, но он неожиданно ответил:

— Да. Пойду. Мне нужно поговорить с архонтами, не с ними, конечно, — он кивнул на молодых магов, — с их руководством. Как знать, возможно, до чего-то договоримся.

— Ну и отлично, — вынес вердикт Гофман, — собираемся и валим отсюда, нечисть по углам ещё осталась, так что мы продолжаем терять людей.

— Но когда мы дойдём до гор, я их отпущу, — поставил условие чёрт, — дальше они будут существовать сами по себе.

— Дело твоё, — не стал спорить Гофман, — главное, чтобы мы выбрались, а дальше пусть за нас думают архонты.

Мы собрались на выход, но тут Сэм указал пальцем на глобус.

— Он ведь золотой?

— Хочешь взять его? — я улыбнулся, — бери, мы его расплавим и сделаем тебе золотую цепь на шею. Только нести будешь сам.

Парень тяжко вздохнул, но за глобусом всё же потянулся. К счастью, тот оказался совсем не тяжёлым, видимо, был полым внутри. Хоть и с большим трудом, но удалось засунуть его в мешок.

— Этого не было, — задумчиво произнёс чёрт, — когда меня поместили сюда, глобуса на столе не было, а потом, когда я освободился, он стоял здесь. Почему? Кто его поставил? И зачем?

— Потом выясним, — я махнул рукой, — пойдём отсюда.

Обратная дорога, в целом, не заслуживает отдельного рассказа. Мы шли без остановок почти сутки. Шли по главной дороге, а группы упырей и магов, голов по сто в каждой, уступали нам дорогу. Упыри, понятно, ни о чём не думали, а вот маги и ведьмы, смотрели с нескрываемым удивлением. Странно им было видеть своего повелителя в компании врагов. Теперь, когда его воля исчезнет, неизбежно начнутся брожения и соперничество за пост нового лидера.

Да и подпитка людьми будет. Похищать крестьян, чтобы делать из них зомби, они вряд ли станут теперь это им не нужно. Зато всегда будут те, кто не против запродать душу, чтобы разделаться с соседом, или разбогатеть, или заполучить любимую женщину, такие уже есть и будут появляться впредь. Чёрт был прав, не мытьём, так катаньем, но весь остров в итоге окажется под ними. Потом они захватят первый же корабль контрабандистов и выйдут в мир.

Перспективы невесёлые, а единственный, кто может этому помешать, отнюдь не настроен на сотрудничество. Он просто идёт рядом, всё более погружаясь в прострацию. Пролюбил возможность самому стать богом, теперь довольствуется тем, что вернул магию в мир.

Крепость встретила нас завесой удушливого дыма. Нужно было утилизировать убитых врагов с прошлой и новой битвы. Неизвестно, где они так быстро достали груды дров, но их хватило, чтобы очистить все подступы к крепости. Тела, целые и фрагментированные, были сложены штабелем на настил из тонких брёвен, сверху их засыпали углём, сверху снова положили брёвна, на которые положили следующий слой трупов. И так в четыре слоя. Сейчас группа солдат с факелами поджигала подобные костры один за другим. Горело хорошо, чёрный дым при почти полном отсутствии ветра поднимался столбом в небо. Через несколько часов здесь останутся только большие кучи пепла, которые смоет первым дождём.

Ворота крепости нам открыли с большой задержкой, и то, только после того, как Фукс и Балтазар вышли на стену и отдали солдатам соответствующий приказ. Наличие в отряде персонажа с характерной внешностью дьявола наводило солдат на разные нехорошие мысли. Но, как бы то ни было, а вёл он себя смирно, войдя в крепость, вежливо поздоровался с архонтом, назвав его по имени и слегка поклонившись. Балтазар так же вежливо ответил и поинтересовался:

— К сожалению, не знаю вашего имени, как к вам обращаться?

— Обычно говорят, — начал объяснять чёрт, — что моё имя нельзя произносить. Это не так. Чьё-либо имя не яляется заклинанием и никому ничем навредить не может. Дело в другом. Я появился тогда, когда никому из разумных существ ещё не приходило в голову, что нужно как-то называться. Нас было немного, мы даже в общении обходились без слов. Потом нам придумывали имена люди и… другие существа. Эти имена они писали на алтарях, произносили в своих молитвах, кое-кто из нас даже решил, что будет носить это имя, но мне ни одно не понравилось. Называйте поэтому так, как вам будет удобно.

— Я буду звать тебя Фёдор, — первым нашёлся я, — есть возражения?

— Фё-дор, — произнёс чёрт, словно пробуя имя на вкус, — мне нравится, пусть будет так.

Так, новоявленный чёрт Фёдор отправился на беседу с архонтом, а мы, с чувством выполненного долга разошлись. В казарме, которая стала нашим домом, все попадали на кровати и забылись сном. Слишком много переживаний выпало на нашу долю за последние два дня. Да и просто устали.

Проснулся я посреди ночи, не знаю, сколько было времени, часов у меня так и не появилось. Разбудил меня гром, с вечера небо было ясное, а теперь разразилась гроза, а судя по завыванию ветра, ещё и буря. Меня это, как ни странно, обрадовало. Хоть какие-то перемены. Надев штаны и тапочки, я вышел во двор. Над выходом имелся небольшой навес из досок, но от дождя он почти не защищал, сильный ветер делал струи дождя почти горизонтальными, а направление их часто менялось.

Молнии сверкали почти безостановочно. Светящиеся зигзаги перечёркивали небо во всех направлениях. Так же непрерывно гремел гром. Картина завораживала. Не знаю, почему, но именно сейчас этот мир перестал казаться мне адом. Нормальный живой мир, где действуют законы природы, случаются катаклизмы, живут люди и животные, цветут цветы и бушует море. Из памяти почти исчезли ходячие мертвецы, маги, ведьмы, личи, разные непонятные создания, которым, по словам Фёдора, когда-то принадлежал мир.