Владислав Белик - Сизовград

– Мы с вами общались по поводу того случая, верно? – вспомнил Синицын.

– Да, со мной. Я как раз по поводу него звоню. Из морга пропало тело, – Лаптев сразу ошарашил Синицына.

Майор резко проснулся и встал с кровати.

– Как пропало?! – чуть ли не криком спросил Синицын.

– Кто его знает как это произошло? Как будто он сам открыл холодильную камеру, встал и ушел, – серьезно говорил Лаптев. – Я прошу вас приехать прямо сейчас.

– Да, дайте мне полчаса и я у вас.

– Жду, – сказал Лаптев и положил трубку.

***

Синицын, словно бешенный, ехал к моргу, нарушая правила движения. Мчал на красный, не пропускал пешеходов. Он спешил увидеть собственными глазами, что же там происходит. Как труп мог испариться? Он лично прострелил ему голову. Он видел, как мозги маньяка разлетелись по комнате. Такого просто не может быть. С другой стороны, если кому-то нужен его труп… Кто мог его украсть? Никто не знает об этом человеке ровным счетом ничего!

Машина задрифтовала на повороте и припарковалась возле черной Тойоты Камри напротив морга. Синицын выбежал из машины, сильно хлопнув дверью. Через секунду он стоял внутри и смотрел на пустую кушетку рядом с холодильной камерой номер двадцать семь. С ним поздоровался Лаптев.

– У меня к вам один вопрос. Вы ничего никому не рассказывали?

– Нет! Зачем это мне нужно? Мы же все обсудили! – резко ответил Синицын.

– Просто так трупы не исчезают… – сказал Лаптев и посмотрел на мужчину в белом халате.

Мужчина дрожал. Его лицо сровнялось по цвету с лицами частых посетителей морга. Он ногтем одного пальца царапал кожу другого. Срывал заусеницы. Видно, что мужчина всеми способами сдерживал внутренний крик.

– Вы у нас… – Лаптев посмотрел в блокнот и следом поднял взгляд на мужчину. – Иван Ростиславович Стрихов. Верно?

– Да, это я, – дрожа, говорил мужчина.

– Отлично. Давайте тогда пообщаемся все вместе.

– Д-давайте, – голос мужчины не прекращал дрожать.

– Камеры есть? – быстро спросил Синицын.

– Д-да, б-были.

– Где можно посмотреть запись? – напирал Синицын.

– Я в-вас отведу, – Стрихов повернулся к двери, но Лаптев остановил его, положив руку на плечо, и развернул на месте.

– Подождите с камерами. Мне нужно задать вам несколько вопросов, – Лаптев достал ручку и начал что-то писать в блокноте.

– Я в-вас слушаю, – Стрихов еще сильнее испугался. За такое его могли легко отдать под суд.

– Давайте на ты, хорошо? Если вы, конечно, не против, – сказал Лаптев.

– Н-нет, не против, – сказал Стрихов и спрятал руки в карманы.

Синицын от нетерпения сжимал кулаки и старался не показывать свой норов человеку из ФСБ.

– Когда ты заметил, что труп исчез?

– В райо-оне четырех ча-асов, – ответил Стрихов.

– Да не нервничай ты, а то заикаешься каждый раз, когда я к тебе обращаюсь. Все же хорошо, – говорил Лаптев и писал что-то в блокнот.

– Поста-араюсь.

– Тебе будет намного легче, если ты расслабишься, хотя бы на пару минут, – Лаптев поднял глаза на Стрихова и задал следующий вопрос: – Так, если ты заметил пропажу в четыре часа ночи, то должен был заметить шум. Например, открывающейся двери холодильной камеры или железный звук выдвигающейся кушетки. Ничего такого не слышал?

– Не-ет, не слышал, – Стрихов опустил вниз глаза.

– Знаете, – начал Синицын, обращаясь ко всем присутствующим. – Я слышал, что среди патологоанатомов ходят интересные слухи. Например, санитары часто спят на рабочем месте. И вот что я хотел бы у тебя спросить. Насколько эти слухи правдивые?

Стрихов взялся за голову и заплакал:

– Я не хотел, товарищ полицейский. У меня сейчас очень трудный период в жизни. У меня дочка родилась, и я не высыпаюсь уже который месяц. Только на работе у меня получается хоть немного поспать. Умоляю, не сажайте меня в тюрьму. Кто будет обеспечивать мою семью? Родители у меня в другой стране, а я…

Синицын прервал Стрихова:

– Угомонись! Никто тебя никуда не сажает! Нужно сначала все выяснить! Соберись и начни с того, что знаешь! – закричал Синицын.

– Правильно говорите, товарищ майор, – вмешался Лаптев. – Лучше ответь: спал или нет, во сколько заснул и что слышал?

Стрихов вытер слезы и поднял глаза на служителей закона.

– Заснул я в двенадцать часов. Поставил будильник на четыре. Ничего не слышал и очень крепко спал, – его голос изменился, и исчезло заикание. Слова Синицына придали ему немного уверенности.

– Временной промежуток теперь мы знаем. Ты лучше скажи, зачем вы прячете ключ на входе?

Мужчина оторопел от услышанного.

– В смысле на входе?

– Я к вам часто приезжаю и прекрасно знаю, что ключ вы прячете на козырьке либо рядом с дверью в каменных дырах. При мне ваш начальник открывал морг ключом, который достал сверху козырька. Я ему говорил, что это очень глупо. Теперь вы в полной жопе, – наехал на Стрихова Синицын.

– Это же не моя вина. Мне что говорят, то я и делаю, – оправдывался мужчина.

Весь их разговор Лаптев записывал в блокнот.

– Проехали, – сказал Синицы. – Проведи нас к камерам.

– Пойдемте, – взбодрился Стрихов. Он теперь был расслаблен и весел, ведь получать за всю халатность будет не он, а если ему и влепят выговор или увольнение, он найдет другую работу. По крайней мере, его не посадят.

Мужчины зашли в маленькую комнату, чем-то напоминающую подсобное помещение. Все пространство занимал стол, на котором громоздился монитор компьютера. Синицын сел за стол и сразу открыл изображение камер. На мониторе появились четыре маленьких окна. Одно из них передавало белый шум.

– Что это за комната? – спросил Синицын, показывая на неработающую камеру.

– С холодильными камерами, – тихо сказал Стрихов, понимая, как будет взбешен Синицын.

Но нет, Синицын не начал возмущаться и кричать. Он профессионально отнесся к проблеме.

– Будем работать с тем, что есть, – вмешался Лаптев, стоя сзади всех и мельком посматривая на монитор. Он старался больше записать в блокнот, чем вникнуть в суть дела.

Синицын запустил камеру с двенадцати ночи на быструю перемотку. Первая камера стояла на входе, вторая в коридоре и третья – в кабинете с диваном. Пленка перематывалась и ничего не происходило, пока не лопнула лампочка у входа. Теперь невозможно было определить, что творилось на крыльце морга.

В три часа ночи начали появляться силуэты. На крыльце происходило какое-то действие. Камеры не записывали звук, поэтому нельзя было распознать, кто там. Синицын сконцентрировался на камере, что ясно показывала коридор. По нему шли два человека. По фигурам было понятно, что они разных полов. Мужчина одет в черное поло и темные джинсы. У девушки фасон одежды никак не отличался от одежды мужчины. Все тоже черное и невзрачное. Разве что на спине Синицын заметил логотип Арии. Лиц не разобрать, да и они никак не мелькают на экране. Видимо, они знали, что делали. Фигуры скрылись за краем камеры. Через двадцать минут на экране снова появились люди. Теперь парень держал на руках девушку, а за ними шел голый человек, укутанный в белую ткань. Синицын отпрял назад, а Стрихов вылетел пулей из комнаты. Синицын встал со стула и вышел в коридор. Следом за ним побежал Лаптев.