Майкл Лекс - Альтернатива

Кровью были запачканы все, кто лежал рядом с Германом, но пока на это никто не обратил внимания. Обезумевшие лица оказались прикованы к бездыханному трупу товарища.

Вера не выдержала и первой покинула столовую. За ней быстрым шагом поковылял Костя, побледневший от испытанного ужаса. Никита и Марго выглядели слегка растерянными, но все же продолжали смотреть на эту мерзость. Данил, скорчив гримасу отвращения, отвернулся и прикрыл лицо рукой. Настя спряталась в подушку и, что есть силы, прижала ткань к лицу. А Евгений, продолжая сидеть за столом, смотрел на эту картину минуту другую, а после встал, но пройдя несколько шагов, упал на колени и обреченно зарыдал.

Время для присутствующих остановилось. Они не смогли бы сказать, насколько мало и много стояли практически неподвижно. И только все отчасти смирились со страхом, как на замену ему сразу пришло беспокойство.

Мотаясь из стороны в сторону, еле сдерживая рвотные позывы и, время от времени, сильно вздрагивая, Костя дополз до своей комнаты и закрылся на замок. Почему же ему так плохо? Отчего? Кем ему приходился Герман?

Близким человеком? Нет…

Другом? Тоже нет…

Знакомым? Разве что с натяжкой.

Но как же Косте тяжело на душе… и в желудке.

Ничего, нужно всего лишь успокоиться, поспать, проветриться. Нет! Это не поможет. Сколько еще всего этого будет? Всей этой мерзости и зла, несправедливости и жестокости! Кто додумался создать такой мир?!

Костя дрожал, усевшись на стуле, и поглядывал по сторонам будто псих. Его сломало. Окончательно. Как же он боится умирать, но… как же он этого хочет.

Воды. Ему вдруг сильно захотелось воды. Горло обдавало сухостью, словно степным безжизненным ветром. Костя всегда носил с собой бутылку, но сейчас спасением оказался стакан, наполненный почти до краев еще с прошлого вечера. Слабая, но хоть какая-то радость возникла на лице полумертвого человека. Он протянул руку за стаканом, резким движением подтянул сосуд к себе, из-за чего вода намочила бумагу и часть стола.

Холодная вода помогла ненадолго придти в себя, но что делать дальше не ясно…

Данил стоял в коридоре, но совсем скоро он сполз по стене вниз и закрыл лицо руками, изредка мотая головой из стороны в сторону. Парень совсем недавно вышел из комнаты-бойни, и теперь все его эмоции свелись к простому волнению и облегчению.

Да, погиб человек, которого Данил знал и с которым провел крошечную часть жизни. Однако, при всем при этом, Вера еще жива. Данил еще жив. Да даже Настя и Костя – люди, представляющие для поэта определенную ценность, все еще живы. И это просто не может не радовать. Хотя бы это.

–Здравие дозору! Живой? – поинтересовался возникший из неоткуда Никита.

–Пока что… а если серьезно, то все нормально. – Данил встал, пытаясь доказать свои слова, но в конце подъема покачнулся и чуть не свалился. Почесав макушку, он все же присел обратно.

–Это видно, – сказал спокойный поставленный голос.

–Там еще кто-нибудь остался?

–Нет, да и странным решением было бы оставаться там надолго, не находишь? Стоит отдать должное, план оказался хорошим. Ой, пардон, почти хорошим…

И так красное лицо Данила приобрело еще более темный оттенок.

–Что ты от меня хочешь?! Все пошло не так, как предполагалось… Я и Женя заснули, а остальные даже… не проснулись, когда у Германа вырезали… – Данил выдохнул, проглотив слово, и только после этого продолжил. – Я не смог… не смог бы заснуть случайно. Это все, что могу сказать. Да и Женя столько чая выпил… ему мочевой пузырь уж точно не позволил бы так просто отключиться. Видимо нас изрядно напичкали успокоительным или снотворным – это единственное объяснение.

Никита неподвижно стоял на месте и смотрел в сторону лестницы.

–Ладно, с этим согласен. Я тоже решил не спать прошлой ночью, глазком наблюдая за проемом до тех пор, пока не отрубился. И как ни странно, когда мы ложились, сна ни в одном глазу не было. Фокус довольно недурной.

–Скотина это, а не фокусник! А вариант этот с ночевкой в столовой выкидываем, толку от него не много.

–Выкидываем, то выкидываем, но результаты прошлой такой ночевки стоит прибрать.

Даня поднял голову и взглянул на Никиту.

–Хм, если ты хочешь убраться – пожалуйста, мы все будем тебе только очень благодарны. Я лично, туда соваться больше не желаю, в ближайшее время так точно. – Данил вновь спрятал голову за рукой.

–Не вопрос. Единственное – один вытащить оттуда это я не смогу.

От этого рука Данила дернулась.

–Ты серьезно хочешь с этим возиться? Спасибочки, хоть что-то хорошее за сегодня. А с этим поможем, ты, главное, заверни во что-нибудь…

–Хорошо. Хоть что-то хорошее? Будто ты не рад, что выжил.

Данил поднялся, после чего оказался прямо напротив Никиты. Этот, до сих пор таинственный взгляд стеклянных зрачков встретился с тяжелыми глазами, тянущими вниз в свою непроглядную бездну. Впервые Данил увидел, что Никита первый отворачивается от другого человека. Закончив игру в гляделки, поэт ответил:

–Да рад, конечно, что за вопрос. Просто, просто….

Никита кивнул, на этом диалог закончился. Но практически выйдя за пределы видимости поэта, тот неожиданно развернулся и бросил небрежную фразу:

–Данил, скажи-ка, а Лев когда-нибудь вживую наблюдал за пересадкой сердца? Или, может быть, сам исполнял?..

После этого вопроса Никита в мгновение исчез за углом.

Но Данил уже думал об этом, ведь Лев разбирался в подобных вещах исключительно хорошо. С другой стороны, неужели так сложно просто вырезать из человека сердце?

Так или иначе, сейчас все мысли в голове внезапно перекрыл образ Веры. Как он вообще мог забыть о ней! Тем более, девушка выбежала из комнаты самая первая. Она ведь не на шутку переживает.

“Нужно срочно с ней поговорить.” – Сказал сам себе поэт и незамедлительно направился к комнате своей любимой, по ходу пытаясь смыть с лица грязь переживания и похоронить страх в своих глазах.

-Вера, солнце мое, как ты?

Данил стоял напротив двери Вероники, и теперь их отделяла друг от друга лишь пара метров. Раздался очередной стук о деревянную дверь.

–Ника, открой дверь, прошу. Я волнуюсь за тебя. Мы поговорим и вместе постараемся успокоиться, ведь…

“Ничего страшного не случилось” – хотел было продолжить Данил, но вовремя удержался от столь странных слов.

В ответ тишина. Только лишь эхо от стука, поющее в отголосках светлых коридоров, вторило Данилу.

–Ника! Это уже не смешно! Мне нужно тебя увидеть. Узнать, что ты нормально себя чувствуешь и помочь, чем сумею.

Очередные три сильных стука о дверь, и только после этого из комнаты послышался голос: