Шелли Джексон - Путь избавления. Школа странных детей [litres]

Когда я проснулась, всхрюкнув, вокруг уже стоял приглушенный утренний гам. Мои соседки откидывали одеяла со звуком полощущихся на ветру парусов; нестройной толпой шли в душевую, шаркая и цокая туфлями, надетыми на босу ногу, с развязанными шнурками; кто-то уже плакал, кому-то влепили пощечину, кто-то вполголоса чертыхался. Утренний свет утратил голубой оттенок и стал ярко-серым. Призраки смолкли, притянутые более мощным магнитом – не иначе как самой директрисой. У той во рту гуляли настоящие вихри голосов, столь многочисленных и яростных, что я порой с трудом видела ее лицо. Казалось, оно все состоит из порывов, стремлений, намерений что-то сказать, но намерений не ее собственных, а чьих-то. Что она представляла собой отдельно от них, сама по себе, за всей это суматохой понять было невозможно, и вместе с тем не оставалось сомнений, что передо мной – человек необыкновенно могущественный, обязанный авторитетом своим не только призракам. Об этом свидетельствовала ее прямая спина, широкие плечи, сурово сжатые челюсти и платье, развевающееся, подобно парусам военного корабля. Но была в ней также частично подавленная, но очень явственная эмоция, настолько сильная, что ответственность за нее едва ли можно было свалить на призраков (из-за отсутствия у тех соответствующих желез): то ли грусть, то ли ненависть. А может быть, страх.

Возможно ли, что директриса боялась призраков? При мысли об этом я рассмеялась от удовольствия (смешно, даже если предположить, что это неправда); решив обойтись без умывания ледяной водой, натянула через голову мятое платье, сунула ноги в туфли, вслед за остальными спустилась вниз по лестнице и вышла во двор.

Отрывок из «Наблюдений очевидца»

На территории школы и в самом здании можно встретить чрезвычайно оригинальные статуи, предметы искусства и прочие объекты, о назначении которых мне самому догадаться не удалось. Последние, как выяснилось, делятся на две категории (и отличить предметы первой категории от второй человеку несведущему не так-то просто): «сувениры из странствий» [29] Кстати, о сувенирах: руководствуясь скорее коммерческой выгодой, чем хорошим вкусом, директриса заказала в Китае производство дешевых пластиковых сувениров. Выпускники, родители учеников и любители курьезов могут приобрести их на официальном сайте школы. Коллекция постоянно пополняется. Ко времени составления этой антологии она включает: стеклянный шар с фигуркой сидящей девочки (ресницы у нее такие длинные, что свисают вниз двумя лентами и полностью скрывают глаза, но лишь до тех пор, пока вы не встряхнете шар; тогда глаза начинают довольно зловеще вращаться, и на вас устремляются зрачки – булавочные головки); фигурка плюшевой собаки для приборной доски, без ног и глаз; флешка в форме языка, на котором красуется что-то вроде нарыва; когда флешку вставляют в порт, нарыв вскрывается, и внутри него перелистываются крошечные страницы. , вдохновленные тем, что директриса увидела во время своих путешествий в край мертвых; и «фигуры речи» – объекты, созданные под влиянием поговорок, речевых клише и мертвых метафор.

К последней категории, относятся, к примеру, Зарытая Собака и Вилы, а также Палки в Колесах и бронзовая статуя в западном крыле здания, изображающая кота, которого беспощадно тянут за хвост. Поначалу упоминания об этих объектах в различных документах приводили меня в крайнее замешательство («В 15:30 второклассники пишут вилами по воде»), но все встало на свои места, как только я понял, что речь о реально существующих объектах, причем многие из них используются ежедневно! «Фигуры речи» кажутся странными лишь поначалу и теряют всю свою таинственность, стоит лишь догадаться о том, какой фразеологизм объясняет их смысл. Что же касается «сувениров из странствий», разгадать их значение не представляется возможным. Я уговорил Кларенса, здешнего мажордома, провести мне экскурсию и показать их все. Вот лишь некоторые предметы, которые я видел.

Механическая женщина, которая кормит грудью птицу в алькове площадки на северо-западной лестнице. В груди механической фигуры спрятана система трубок, из которых в черный клюв птицы падают капли настоящего молока.

На столе у директрисы в чернильнице вместо вазы – белая гвоздика, постепенно окрашивающаяся в черный.

В коридоре у входа в кабинет директрисы – несколько заводных облачков, довольно грязных, высотой по колено. Одно из них выкатилось из открытой двери, прожужжало по коридору и вкатилось в дверь напротив; другое врезалось в дверной косяк, сердито пожужжало и вошло в дверь боком.

В саду на постаменте, к которому вела выложенная кирпичом дорожка, я увидел громадный бюст директрисы, который как-то странно вздувался и раскачивался. Приблизившись, я услышал тихое жужжание, исходящее от статуи, и с изумлением понял, что передо мной не каменное или бронзовое изваяние, а очень тонкий мешок, собранный в складки, подколотый и подоткнутый тут и там и именно благодаря этим складкам сохраняющий форму. Наполнен же он мошками, которые возбужденно кружат внутри и поддерживают форму мешка, ударяясь о его стенки крошечными тельцами и раздувая его взмахами крыльев. По мере того как стаи мошек перемещались в область переносицы или одной из скул, менялся их цвет, и в зависимости от угла, под которым свет падал на бюст, та или иная часть его могла казаться темнее или светлее. «В дни вечерних торжеств мы используем светлячков», – сказал Кларенс, и представьте себе, однажды летним вечером мне действительно довелось увидеть, как бюст мерцал, озарялся изнутри зеленоватым свечением и переливался.

Кларенс отворил калитку и провел меня в огороженный сад с сырой, болотистой почвой. Тропинка, выложенная кирпичом, петляла среди мутных, коричневых луж, собравшихся в низинах, зловонный воздух кишел москитами. Кларенс сообщил, что мы находимся в саду перевернутых скульптур: оказалось, что в ямах размещены произведения аллегорического искусства. «Но возникли проблемы», – сообщил он, и глаза его забегали. Я попросил рассказать подробнее, и Кларенс признался, что один из учеников упал в «скульптуру» – то есть в яму, – где ему пришлось коротать ночь в компании разложившегося трупика грызуна или, возможно, небольшой кошки; когда утром его обнаружили, он был в лихорадке и бредил. В забытьи ребенок говорил вещи, заставившие директрису заподозрить неладное. Она попросила опустить ее в самую глубокую из ям, для чего пришлось нанять воловью упряжку – вспоминая об этом, Кларенс повеселел, – после чего выяснилось, что тончайшая резьба, заказанная ею скульптору и представленная на эскизах, на деле отсутствует; директрису обманули. «А какая разница?» – спросил скульптор, когда ему предъявили претензии. – Какой смысл тратить свой талант на яму в земле, которую все равно никто не увидит? Истинное мастерство в том, чтобы заставить вас поверить, будто там, в яме, что-то есть; мне это удалось, а значит, моя цель достигнута».