Валерия Спасская - Время светлячков

Когда звук шуршащих по снегу шин замер вдали, кладбище затопили звуки леса: лёгкий шум крон деревьев в вышине и карканье ворон, слетевшихся на свежую могилу. Тая открыла глаза, поднялась и медленно пошла к чёрному холмику, над которым поднимался деревянный крест, увешанный венками. Букеты живых цветов были воткнуты в рыхлую землю, а снег вокруг был покрыт множеством следов.

Вороны с шумом разлетелись в стороны, и Тая остановилась возле холмика, потом присела и положила руку на насыпь.

— Прощай, дедушка, — тихонько произнесла она, — я тебя плохо помню, но знаю, что ты меня любил. Прости, но… мне нужно кое-что взять у тебя… Моя судьба сложилась не так, как мы думали, но я сейчас не уверена, что хотела бы остаться с вами. Так что… не суди меня строго.

Тая поднялась, обошла холмик и улыбнулась, увидев позади лежащий на снегу браслетик с красными камушками. Она взяла браслет на ладонь и несколько минут рассматривала его, продолжая улыбаться.

— Спасибо, сестрёнка, — сказала Тая, надела браслет и выкопала бинты.

Впереди было ещё несколько дел, и следовало торопиться. Тая спрятала путы в карман и начала читать заклинание, чтобы вернуться.

* * *

Лара шла по заснеженному лесу так, как ей показали жители деревни, до которой она доехала на автобусе. Вдоль тропинки петлял незамёрзший ручей с красноватой водой.

«Должно быть, тут торфяники», — подумала Лара, но от цвета воды ей сделалось не по себе.

В лесу было тихо, она слышала лишь скрип собственных шагов по снегу.

Прошло уже довольно много времени и начало вечереть. Девушке вдруг стало страшно. Сгущались сумерки, холод начинал пробираться под одежду, и она даже не знала, где будет ночевать. У неё не было ни телефона, ни адреса, ни договорённости — лишь помятый листок бумаги с детскими каракулями.

Всё предприятие вдруг показалось Ларе каким-то бредом. Она не понимала сама, что хочет сделать, и опиралась лишь на россказни безумной старухи, но что-то продолжало вести её вперёд. В голове вдруг пронеслись воспоминания об их странных отношениях с Яром. Несмотря на то, что они встречались так мало, а в последнее время не виделись вообще, Лара никогда не прекращала думать о нём. Его имя бесконечно крутилось у неё в голове. «Яр, Ярик», — шептала она себе под нос, когда все остальные мысли улетучивались, и с этим звуком она засыпала и просыпалась.

Тепло разливалось в её сердце при каждом воспоминании о любимом мужчине, но в то же самое время она чувствовала жгучую боль неудовлетворённости и непонимания. Лара была уверена, что они созданы друг для друга, она ощущала его как саму себя, и лишь вместе, казалось ей, они могут обрести гармонию.

Доходило даже до того, что порой, лёжа ночью в слезах, она мысленно обращалась к его жене, умоляя её отпустить мужа, потому что он ведь не любит её, а любит Лару.

Она не верила тому, что он сказал ей тогда при встрече в кафе. Лара не сомневалась, что Яр способен любить и любит её, ведь, думая о нём, она неизменно чувствовала горячую волну ответного чувства, жаром разливавшуюся у неё внутри, а иногда он и до сих пор продолжал писать ей странные смски, в которых абстрактными образами описывал свои переживания. Она была уверена, что Яр подавляет свою любовь, и у него для этого были причины. Он боялся что-то менять и хорошо относился к жене.

«Я ничего плохого сделать не хочу, — сказала она себе, — он уже меня любит, и надо просто немного его подтолкнуть, убрать все страхи и блоки, и тогда истинное чувство хлынет свободным потоком, и мы соединимся, наконец, как и должно было быть с самого начала».

Лара глубоко и прерывисто вздохнула, ощутила нараставшее внутри волнение и перестала бояться.

У неё просто ничего не осталось, кроме любви к Яру…

Без Него Лара не видела смысла жить. Все её прежние занятия: творчество, тренинги — показались ей вдруг пустыми и ненужными, а переживания — плоскими, ненастоящими. Всё было ложью, фальшью, игрой, кроме глубокого всепоглощающего чувства, которое поднимало её на вершину вдохновения и озаряло смыслом всё остальное.

Она хотела лишь быть с любимым мужчиной, и ради этого стоило рискнуть.

Лара пошла быстрее. В сгущавшейся тьме она вдруг различила впереди невысокую фигурку в длинной чёрной куртке с капюшоном, надвинутым на самые глаза и большим серым мешком в руке. Оттуда доносились кудахтающие звуки, и мешок шевелился, будто там трепыхалось что-то живое.

Лара остановилась в нерешительности, но загадочный человек впереди махнул ей рукой, и она приблизилась, начиная дрожать: то ли от холода, то ли от волнения, то ли от страха.

Подойдя, Лара увидела девочку лет четырнадцати, которая серьёзно смотрела на неё исподлобья, её бледное лицо оттенял чёрный капюшон, а мешок в руке действительно шевелился, и из него слышалось куриное кудахтанье.

— Привет, — сказала Лара.

— Здравствуй, — ответила девочка, — я тебя ждала. Меня зовут Тая, а тебя?

— Лара, — представилась девушка, — как ты могла меня ждать?

— Тамара… ты встречалась с ней раньше. Это… моя бабушка. Она знала, что ты придёшь, и попросила меня провести ритуал, так что пойдём.

Девочка махнула рукой, развернулась и зашагала по тропке.

— У тебя там курица? — удивлённо спросила Лара.

— Да, — ответила Тая, — для ритуала нужна кровь.

— Ты что, будешь её убивать?

— Придется, — вздохнула девочка, — конечно, я не хочу, но иначе никак.

— Ты давно занимаешься этим? — спросила Лара.

— Нет, не очень, — сказала Тая, — такое в первый раз. Но я уже много чего могу.

Хотя Лара не видела её лица, но почувствовала по голосу, что девочка самодовольно улыбается.

— А откуда ты знаешь, какой ритуал мне нужен?

— Тамара сказала мне, она всё знает.

— И ты уверена, что он поможет?

— Конечно, — сказала Тая вдруг изменившимся голосом, в котором звучала холодная уверенность взрослого человека, знающего своё дело.

Лара даже засомневалась, что общается с ребёнком.

— Сколько тебе лет? — спросила она.

— Тринадцать.

— Где ты живёшь? В этой деревне? Ты учишься в школе?

— Давай не будем говорить обо мне, — сказала девочка твёрдо, — сосредоточься на своём желании. Ты должна быть готова к тому, что последует.

— А что последует? — со страхом спросила Лара.

— Это приворот, — Тая вдруг остановилась и обернулась, глядя Ларе в глаза прямым немигающим взглядом.

Серые глаза девочки излучали холод, который словно проникал в тело и, в отличие от жаркой волны, вызванной мечтами о Яре, вымораживал всё внутри.

— Это серьёзный ритуал, — продолжала Тая, и курица в её мешке вдруг закудахтала громко и отчаянно, — мы будем делать его на кладбище и использовать помощь мёртвых. Можно было сделать иначе, но мы с Тамарой знаем, что тебе нужна сильная магия. Ты не играешь, у тебя всё по-настоящему. Между тобой и этим мужчиной идёт связь со многих жизней, которая несёт в себе нечто важное — важное не только для тебя, но и для нас. Я пока не понимаю, но, кажется, начинаю понимать. То, что горит между вами — это ключ.