Игорь Безрук - Русская рулетка [рассказы : СИ]

— Ух ты, здорово! — восхитился своим ловким другом Рэй. — Откуда это у тебя?

— Да так, осталась память от одного хорошего человека.

Питер осторожно приоткрыл дверь. Прислушался к звукам изнутри, потом сказал:

— Пошли.

Они вошли в дом. Крадучись, пробрались в гостиную, снова прислушались. Ничем не нарушаемая тишина даже резала слух.

— Э-эй! — негромко для перестраховки произнес Питер. — Тут есть кто-нибудь?

Никто ему не ответил.

Питер проговорил громче:

— Хозяева! Вы где?

И снова ответом ему было молчание.

Питер почувствовал себя раскованнее:

— Что я говорил: никого. Хозяин, видно, жил один, а теперь и вовсе уехал.

Питер плюхнулся на мягкий диван перед телевизором, потянулся к небольшому журнальному столику, на котором стоял поднос с бутылкой виски и парой-тройкой стаканов, налил себе в стакан аперитива.

— Будешь? — кинул он Рэю, но, увидев, что тот еще никак не может прийти в себя, произнес: — Расслабься, я же говорил тебе, дело плевое.

Но Рэй словно и не слышал его, спросил настороженно:

— А он не вернется?

— Ты что, какой вернется! Ты же видел, какие он два чемоданища тащил, не на прогулку же собрался! Иди сюда, садись, присоединяйся!

Рэй все еще скованно присел на краю дивана.

— На, хлебни, сразу полегчает, — протянул Питер Рэю свой стакан. Рэй пригубил. Приятное тепло медленно разлилось по внутренностям. Через несколько минут он смотрел на Питера осоловело. Алкоголь прибавил храбрости и его другу. — Предлагаю сходить перекусить, а потом за дело.

Они направились в кухню, в холодильнике нашли початую качалку полусухой колбасы, ветчину и сыр. На нижней полке стояло баночное пиво.

— Не больно запасливый хозяин, но и этому спасибо, — сказал Питер, уплетая ветчину и запивая её пивом. Рэй тоже с наслаждением уписывал колбасу и сыр. Таких деликатесов они давно уже не пробовали.

Доев остатки и допив пиво, они почувствовали себя раскованнее. Питер по-деловитому выпятил грудь и тоном настоящего делового человека произнес:

— Ну, хватит заниматься ерундой, пора дело делать.

Они вернулись в гостиную, и Питер с самым серьезным видом обошел комнату, потрогал статуэтки, заглянул в коробки и шкатулки, выдвинул пару ящиков в секретере, и, не найдя ничего интересного, кроме каких-то мелких безделушек, предложил:

— Пойдем пошерстим в спальне, наверняка там будет, чем поживиться.

Спальня встретила их разобранной постелью и узкой полоской света, пробивающейся из ванной комнаты, соседствующей со спальней. Друзей прошиб пот. Выходит, тут был кто-то еще?

Рэй стал отступать, но Питер ловко схватил его за край куртки и приложил указательный палец к губам: «Тс-с!»

Абсолютная тишина не казалась подозрительной. Питер зашел в спальню и прислушался. Ни звука. Никого нет? Или кто-то просто принимает ванну и дремлет?

Питеру сразу же представилась утопающая в море пены сочная брюнетка из «Пентхауса», который они с Рэем нашли недавно на мусорной свалке. Сердечко его бурно заколотилось. Захотелось во что бы то ни стало хоть одним глазком взглянуть на такую же красавицу, только живую. Позабыв об опасности, он приблизился к двери ванной комнаты и заглянул в узкий проем. Однако в таком ракурсе сама ванна видна не была, но Питеру сразу же бросились в глаза подозрительные красные пятна полу. Кровь?!

Сердечко Питера зашлось еще сильнее. Он шире приоткрыл дверь и медленно просунул в отвор голову. Представшая перед ним картина поразила его. У самой ванны, на полу и на стенах, — везде была кровь. Питер, превозмогая страх, приблизился к ванне и глазам своим не поверил: в ней лежал расчлененный труп молодой, видно, женщины. Отсутствовала, правда, голова и конечности.

Так вот что вывозил в своих чемоданах хозяин!

Питер опрометью бросился обратно, но на пороге ванной комнаты его стошнило. Он упал на колени и блеванул прямо на пол.

Рэй из спальни ошеломленно уставился на своего друга. Но любопытство и над ним взяло верх. Он тоже приблизился к ванне, и его тоже тут же вырвало.

В головах мальчиков ничего не укладывалось. Куда они попали? Что здесь происходит? Им бы подняться и бежать отсюда куда подальше, но силы, как назло, совсем оставили их.

— Надо поскорее уходить отсюда, — проговорил, едва отдышавшись, Питер.

Он тяжело поднялся с колен, подошел к сидящему на полу Рэю и помог тому подняться.

— Идем, быстрее, — потянул он его вон из ванной комнаты. Но не успели они и шагу ступить, как до них донесся резкий щелчок входной двери.

Хозяин?!

Они замерли, не зная, что предпринять. В голове Питера всё перемешалось. Скорее в спальню, под кровать! Хозяин пройдет мимо, не увидит их, заберет остатки трупа и снова уедет из дома. Тогда они с Рэем спокойно выберутся и дадут дёру. Но только тогда. А сейчас — быстрее под кровать!

— Быстрее! — потянул Питер Рэя, но было поздно: убийца вошел в спальню. В руках у него было два огромных чемодана.

Есть что-то упоительное в этой раскаленной донельзя, сочащейся паром на горизонте и убегающей в бесконечность извилистой ленте дороги среди наполненной багряным отблеском восходящего солнца каменистой пустыни.

Вы едете на предельно возможной скорости; как единый организм, ощущая собственную машину, любуетесь проносящимися мимо сочными видами и ни о чем не думаете.

Приятный ветер нежно треплет ваши волосы, ласкает грудь, наполняет легкие утренней свежестью. Вокруг вас на сотни миль ни единой души, ни малейшего звука, режущего слух, ни забот, ни проблем, ни печалей. Разве не прелесть?

В последнее время я только об этом и мечтал: остаться один на один с собственным внутренним миром, дать душе, наконец, свободно вздохнуть, отрешиться от всего и вся, потому что дальше могла быть только тьма, только ночь тихого ужаса и беспросветности. Но мне, слава Богу, хватило мужества и мудрости, чтобы вырваться из круговорота собственных проблем, и теперь я, истощенный и опустошенный донельзя, мчался на своем старом, но верном кабриолете в никуда, и это «никуда» пугало меня меньше, чем дикий, бездушный, похожий на марсианский, кроваво-красный ландшафт вокруг.

Вскоре пустыня сменилась бесконечной разнеженной степью, и я почувствовал, что ужасно проголодался. Ну что я проглотил утром: вчерашний сэндвич и прогорклый кофе, — этим разве насытишься? К счастью, вскоре на горизонте показалось небольшое кафе, одно из тех многочисленных придорожных кафе, разбросанных на протяжении сотен миль вдоль всей трассы, в которых обычно останавливаются либо привыкшие к скудной пище непривередливые дальнобойщики, либо бродяги типа меня, не имеющие в запасе ни завтрака, ни денег.

Когда я притормозил у кафе, меня встретила глухая тишина, взвившаяся на мгновение пыль и прокатившийся мимо седой шар перекати-поля. Ни скрипа, ни лая, ни следов протекторов на земле, — как будто ничего сюда в жизни не заходило, не заезжало, не забредало. Но на дверях кафе я увидел небольшую табличку с надписью «открыто» и сделал вывод, что кто-то здесь еще живет, еще дышит, еще существует.